Алексей Ар - Грань

— Поднять парус. Фонари и якорь долой. — Михаил взбежал по сходням и пристроился у мачты. С негромким хлопком развернулся парус. Сгустилась тьма. На удалявшемся берегу взвихрились яркие искры лесной жизни — танец бликов и теней, обрамлявший чернильную ленту реки. Михаил закрыл глаза, прислушиваясь к мерному плеску за бортом.

— Впереди пост, — прозвучало рядом. У правого плеча ктана смутным силуэтом пристроилась Линээ.

— Я знаю.

— А я знаю, что ты знаешь. Но мне, как лекарю, важно видеть тебя в каюте, а позвать тебя никто не решается.

— Я не ранен.

Женщина шаркнула ладонью по плечу ктана и демонстративно осмотрела пальцы.

— Я не специалист, но похоже на кровь…

Михаил почувствовал саднящую боль, горячими укусами скользнувшую по руке. Молча развернувшись, он прошаркал в каюту. Споткнулся на пороге и попытался что-либо рассмотреть в наполненной дыханием темноте.

— Это я, — прошептал Шарет.

— А почему шепотом? — поинтересовалась Дзейра.

Вспыхнул золотистый огонек выкрученной на минимум лампады. Михаил дернулся, потом присмотрелся к встревоженным лицам вокруг и молча устроился на стуле, подвернувшемся под ноги.

— Линээ, — окликнул он. — Больно ведь…

— Иду, — отозвалась женщина, перебирая сумку.

— Что будем делать? — спросил стегардец, дождавшись конца перевязки. Бойцы затаили дыхание. Михаил пересчитал их, оценил число и сгорбился.

— Думаю, до поста дня полтора, — быстро сказала Дзейра.

— Через день мы бросим корабль, — медленно начал Михаил. — Пост обойдем. Лоуолис, Халь, Олькир поведут…

— Предис? — уточнил Олькир.

— Схватываешь на лету.

— Сделаем крюк к отрогам Рельти… — Эльф задумался.

— Крюк? — Шарет горестно вздохнул. — Ненавижу марши. У меня в боку дыра…

— Да какая к Эфгу дыра? — Линээ всплеснула руками. — Вот у меня в груди… Я лекарь, мне надо верить.

— Угомонитесь инвалиды. — Дзейра хмыкнула и обратила взор к начальству. — Поплывем ночью?

— Нет. Пристанем к берегу. Люди устали.

— Пойду, озадачу годоков. Пусть высматривают пристань. — Линээ развернулась к выходу и украдкой поморщилась.

— Я с тобой, — торопливо сказал Шарет. С ним засобирались и остальные. Каюта опустела в мгновение — остались только запахи и тоскливый полумрак.

Михаил недоуменно посмотрел на Дзейру.

— Можешь переодеться, — лепурка ткнула пальцем в сундук, приткнувшийся в углу. — За неимением кителя командующего, поносишь форму рядового.

— Смешно, — Хмурясь, Михаил извлек на свет ворох тряпья. Внимательно изучил. Мрак усилился.

Дзейра посмотрела на согбенную спину ктана. Сердце защемило, ломая барьеры. Бастион воли проголосовал «за».

— Я тебе помогу.

Тела переплелись в яростных объятиях. Михаил забыл о боли, забыл о смерти, выжигая скорбь и собирая осколки разбитого «я». Лепурка улыбнулась, убеждаясь в действенности лекарства. Ночь расцвела яркими красками. Страх ушел.

— Кхм, — в дверь деликатно постучала Линээ. — Глазастики кое-что нашли.

— Глазастики? — Михаил торопливо накинул куртку и под насмешливым взглядом Дзейры неожиданно смутился.

— Улейг отличился. — Ваарка осмотрела силуэт ктана, возникшего в распахнувшейся двери, и поинтересовалась: — Как сам?

— По-прежнему ранен. — Отстранив женщину, Михаил поднялся на палубу. За ним, скромно улыбаясь, проследовала Дзейра.

— А ты подруга, что скажешь? — спросила у ее спины Линээ.

— Я посоветую тебе заткнуться.

— Уже молчу.

Михаил предпочел не услышать дружескую перепалку. Осторожно лавируя меж солдат, устроившихся на палубе, он добрался до годоков — выточенных из тьмы сфинксов у форштевня. При его приближении силуэт по левому борту шевельнулся, оживая.

— Удобная заводь, Мик. — Трейч махнул лапой в темноту. — Я бы не прочь подремать у огонька.

— Лоу, ты слышал? — повысил голос Михаил. Ночь ответила утвердительным возгласом.

Корабль с тихим шорохом скользнул над придонными наносами, притираясь к берегу. По фальшборту хлестнули ветви.

— Якорь, — сказала кому-то Линээ.

Шарет инициативно перебросил на берег сходни и прислушался. Ночной лес тихо шептал — пел песнь охоты и тайны. Стегардец выругался, со звоном извлекая меч.

— Осторожнее, тут заросли эфейры. Колючки с мизинец.

Мирным перестуком клинки вступили в схватку с природой. Углубившись на десяток метров вглубь суши, солдаты достигли первых деревьев и расторопно обустроили лагерь — под сенью раскидистого груэлльского дуба. Ночь прорезало мерцание костерка, сгустились тени в лиственном сплетении. Бойцы устало подсели к огню — напряжение последних часов гнало сон, лишало мыслей и желаний. Лишь чернота за спиной, да золото пламени перед глазами. И пусть будущее подождет.

***

Утро встретило отряд разноголосым щебетом птиц. Пернатая фауна Груэлла, пригревшись в лучах Близнецов, спешила поделиться с миром любовью к жизни. Приоткрыв глаза, ктан взглянул на синие клочья неба, плывущие в прорехах листвы. День задался.

— Завтрак, — обыденно сказала Баата. Михаил взглянул на нее с благодарностью — спокойный женский голосок, повествующий о сугубо мирных аспектах бытия, — все, что надо измученному разуму. Он распрямился и охнул — мышцы категорически запротестовали против резких движений.

— Я тебе даже размяться предлагать не буду, — буркнула Дзейра, массируя икры.

Ктан подсел к седым россыпям угасшего костра и принюхался. Хотя зачем? Меню изысками не блистало.

— А грести придется, — обрадовал Шарет.

— Ветер, — тихо сказал Лоуолис. Закрыв глаза, он обратился лицом к Близнецам, золотом бликов игравших на речных просторах.

Солдаты приободрились, вслушиваясь в песню духов воздуха, шорохом путавших листву. Михаил небрежно утер подбородок от мясного сока и молча махнул рукой — срывайтесь с места бойцовые птицы. Время не ждет.

— Сколько? — лаконично спросила Дзейра, осматривая выгнутый горбом парус.

— Твоя краткость пугает, — заметила Линээ. И в свою очередь вопросительно посмотрела на ктана.

— До полудня плывем, затем уходим по суше, — решил Михаил, располагаясь в тени кормовой надстройки. В тесноту каюты он идти не хотел, собираясь сполна насладиться призраком свободы — живописным пейзажем, раскинувшимся по низким берегам. «Призраком?» — спросил он себя. И утвердительно кивнул, вызвав недоуменный взгляд Шарета. Свобода иллюзорна для чужака, почувствовавшего Груэлл домом.

Солнечные лучи ощутимо нагрели палубу. Полдень.

Михаил встрепенулся и невольно ухватился за филей — отсидел треклятую. Дзейра хмыкнула — истая Леди Все Вижу и Непременно Отмечу. Ктан дал отмашку Лоуолису.

— К берегу, Лоу.

Эльф налег на румпель и удивленно хмыкнул. Транспортник не слушался.