Сергей Плотников - Твердость стали [СИ]

Холодные и горячие потоки воздуха, неумолчный гул вентиляторов, сливающийся в единый шум, и шкафы, шкафы, шкафы, набитые электронной начинкой. Тут-то я наконец сообразил, что компьютеры у царцев и респов все же успели появится, и даже, скорее, в начале войны чем в конце. Трудновато справиться с физикой пространства, например, если приходится все обсчитывать на логарифмической линейке. Или спроектировать трехмерный город, как единый проект. Но вот персональной электроника стать в погибшем мире то ли не смогла — видимо, для этого нужно мирное время и массовый заказ на такую продукцию.

— Наш отдел кибернетики, — бросил мне проф, и обратился к собранным с двух верхних этажей компьютерщикам: — Коллеги! Нам попала в руки удивительная вещь — микро-эвээм! Происхождение неизвестно, интерфейсная программа использует незнакомые языковые коды, тем не менее, налицо потрясающая для таких размеров производительность! Уважаемый Вик, доставивший нам этот образец, владеет некоторыми приемами взаимодействия с… как ты сказал?

— Операционной системой, — послушно повторил я.

— Хочу, чтобы вы увидели это прямо сейчас и сразу же задали вопросы. Искателя, сами знаете, ноги кормят, так что мы не сможем вызвать к нам уважаемого Вика, если потребуется что-то уточнить…

Если переводить с вежливого на нормальный, «мы сейчас вытрясем из тебя, что нам интересно, и катись куда подальше, не мешай работать людям». Ожидать чего-то другого и не следовало, мы тут все пытаемся извлечь друг из друга выгоду. Как и абсолютное большинство других людей. Истинные альтруисты — миф, даже у самого отъявленного бессребреника есть причины, почему он делает то, что делает.

— Говорить я не мастер, вечно влипаю в ситуации, как сегодня на воротах. Вот достать что-нибудь из опасного труднодоступного места — это ко мне, — не поленился ещё раз выставить себя незаменимым и нужным для поиска места перехода в другой мир я.

На самом деле спектакль для одного зрителя, того самого помощника профа, которого поставили большие дяди следить за учеными, только начинается. Потому придется не просто отвечать где честно, а где не очень, но и осторожно похвастаться своими достижениями, типа укрощенного «бродяги». Может, конечно, все зря и список доверенных людей, которых отправят на поиск стратегической «дыры» в другое измерение уже составлен. Но хотя бы я буду понимать, что сделал все, что мог. Ну и самому не мешает держать уши открытыми. Явно тут можно много интересного услышать. Ученым я себя в страшном сне не увижу, но иномировое происхождение и жизнь в плотных потоках информации наложили отпечаток. То, что местный искатель, механик, знаток аномалий, умеющий великолепно ориентироваться на местности просто не поймет, я не просто усвою, но и смогу придумать, как использовать себе во благо.

М-да. Наивный чукотский юноша. Нет, не я — проф. Неделю мне пришлось просидеть в небоскребе караванщиков — чтобы в доступе у телефона, и за это время меня ещё трижды вызывали. Не за просто так, вынужденный простой и ничегонеделание около телефона мне оплатили по неплохому тарифу. На следующую неделю тариф понизили, зато вместо жесткого ограничения поставили условие раз в сутки проверять входящие уведомления. На вопрос «сколько в таком ключе ещё ждать» мне не ответили ничего конкретного, но из контекста стало ясно, что, возможно, несколько месяцев, если не больше.

Отлично, меня решили придержать для участия в экспедиции, чего я и добивался! Что ж, наконец-то у меня есть возможность отдохнуть, заняться чем-нибудь для себя. Ту же ливрею на «Шестерке» обновить с восстановлением художественной ценности. «Музей погибшего мира», помнится, я хотел посетить. И библиотеку — если где и остались шедевры почти канувшей в Лету цивилизации, то только здесь. И на танковые гонки можно полюбоваться с трибуны — вряд ли я где-то нечто подобное ещё увижу.

Надо только придумать будет, как «выгуливать» Сталь, а то притянет какую-нибудь аномалию прямо на свою стоянку. Саймон, правда, объяснил мне механику этого процесса как сам его понимает — по его словам получается, что прорывов вполне реально избежать, при должной степени контроля орудия Хель. Вот только сам я что-то такое делать ещё не пробовал… С другой стороны — не сейчас ли самое время заняться, в спокойной обстановке?

…Все решилось значительно быстрее. Вечером перед первым днем гонок позвонила девушка с ресепшена и уведомила, что ко мне посетитель.

— Альберт, — представился один из помощников профессора и с места в карьер выдал. — Знаешь, что такое «категория анлимитед» в танковых гонках?

— Показательное прохождение трассы без учета класса техники, — как хорошо, что я заинтересовался покатушками и кое-что разузнал. — Там сложное судейство, учитывается не только скорость, но и всякие прочие моменты. Больше шоу короче.

— Мы тебя туда записали, — судя по довольному выражению лица визави, эффект неожиданности удался. Впрочем, он тут же стал серьезным: — Ты говорил, что не против вписаться в по-настоящему серьезную работу? Вообще-то у нас все контракты для поисковой группы заключены уже давно. Но сам понимаешь: обычных людей среди наших проводников нет, и в столице они не сидят. Вообще надолго в поселениях не задерживаются. Так что если один где-то в диких местах застрял, не понять, пропал или нет, другой ответил, что будет, но добраться к назначенному сроку к точке сбора не смог — самая обычная ситуация. Опять же, научной группе от города до отправной точки ещё добраться надо… короче, ты — подходишь. Вроде как. Показательные выступления как раз подойдут, чтобы подтвердить твой уровень.

— Мне нужно победить на «анлиме», что ли? — подофигел я.

— Трассу этой категории ты, конечно, не видел, иначе бы не спросил, — хмыкнул куратор правительства Остпоинта по научной части. — Достаточно пройти все препятствия и не оставить свой танк в какой-нибудь дюне или луже. Ну и не дать себя подстрелить сопернику, если тот вдруг решит, что ты делаешь его по очкам.

Да твою ж ма-ать…

На трибуну в первый день гонок я поднимался с порядком испорченным настроением. Хотел отдохнуть и расслабится, а теперь нужно было напряженно работать. Для начала глазами и головой, глядя на выступления других классов и пытаясь запомнить максимум увиденного, потом просто головой, формируя тактику и стратегию для своего выезда, а потом, в день заездов анлима — головой и рычагами. Сложности намечались на всех этапах.

Что хорошо — место мне удалось отхватить на той трибуне, с которой видно было почти всю трассу… или же правильнее называть это место «полигоном»? Огромная чаша с террасами от самого уровня земли и до высоты примерно две третьих небоскребов Сити — вот где предстояло показать себя гонщикам-танкистам. Бывший городской парк должен был по задумке создателей Нового Остпоинта сочетать в себе пейзажи различных уголков мира и быть местом для психологической разрядки всего населения мегаполиса. Оттого занимал он целый сектор от одной супер-башни до другой и вдавался в город так, что лишь километр не дотягивал до условного центра.