Ивар Рави - Прогрессор

В день отплытия снова два часа говорили с Александровым: ему удалось убедить меня, что необходимо переносить столицу и развиваться в Европе. В итоге пришли к тому, что, вернувшись домой, организую первый рейс. В первый рейс отправятся строители, фермеры, рыбаки. Им предстоит заложить будущую столицу, заняться сельским хозяйством, животноводством. Вместе с физиком-ядерщиком пришли к выводу, что переселение должно идти несколько лет, не оголяя и не забрасывая прежние поселения. Было решено, что первыми должны переселиться на новое место Плаж и Ондон, как находящиеся в непосредственной опасности. Поселения на Кипре и Родосе вообще не планировал оставлять: пройдет не одно столетие, прежде чем по Средиземному морю начнется мореходство. Все население Ондона я не смогу перевезти, проведу вместе с Алолихеп отбор нужных людей, ремесленников, крестьян и прочих. А вот Плаж должен переселиться полностью, пусть кроманьонцы спокойно мигрируют на северо-запад.

Александров оказался невероятно умным человеком, его знания просто потрясали. Он хвастался, что вложил в дочь огромную базу знаний, но пока та демонстрировала только арсенал знаний блондинки.

Пятый день мы шли вдоль береговой линии: Франция закончилась, сейчас по правому борту простиралась Испания. Физик прав: густо поросшие прекрасным строевым лесом берега изобиловали животными. Несколько раз попадались стада оленей, косуль, буйволов двух разных пород. Морские млекопитающие основали целые колонии прямо на берегу: моржи, морские слоны, котики. Я всегда думал, что они живут в более умеренных широтах, но реальность оказалась иной.

Вчера, пристав к берегу, поохотились на местных зайцев, крупных и совсем не пугливых. Мясо зайцев оказалось жирным и нежным, напоминая кроличье. А может это и есть кролики или совсем другая порода зайцев. Били их практически в упор, упитанные ушастые отбегали на десяток метров и снова принимались щипать травку. Сед сноровисто разделала зайцев, удивив даже моих опытных охотников. Сделав пару разрезов и немного вспоров брюшко, она словно чулок снимала шкурки с зайцев. Ее умение явно подняло ее в глазах воинов: к ней и так относились уважительно, но теперь это уважение было заработано ее умениями.

Ветер с приличной скоростью гнал «Стрелу» на юго-запад. Тиландер критически обходил корабль, пробуя натянутые фалы. Санчо ел и спал, потом просыпался, снова ел и спал. Его философия весьма проста: если нечего делать, то нужно отдыхать и наедаться впрок. Мы периодически беседовали с американцем: план Александрова основать центр будущей империи в Европе ему понравился. Предки Тиландера были испанцами, его глаза предательски заблестели, когда, сверившись по атласу, я объявил, что мы плывем вдоль береговой линии Испании. Только на восьмой день плавания мы достигли Гибралтара. Сильное течение со стороны Атлантического океана практически останавливало корабль. Добавив парусов, «Стрела» медленно пошла на запад, войдя в Гибралтарский пролив.

Его ширина примерно шестнадцать километров: мы двигались рядом с испанской стороной, но и противоположный берег виден отчетливо. Пройдя около пяти миль по проливу, Тиландер оставил штурвал рулевому и перебрался ко мне на нос:

— Будем бросать якорь?

— Нет, Герман, давай вначале выйдем в Атлантический океан, а потом уже решим, стоит ли высаживаться на берег и где именно.

— Хорошо, Макс, — американец вернулся к штурвалу. Спустя четыре часа мы вышли в открытый океан: берега Испании и Марокко остались сзади.

— Возвращаемся в пролив, — скомандовал американцу, который рядом со мной смотрел в сторону американского континента. Никакой цели я не преследовал, просто удовлетворил детское любопытство увидеть Атлантический океан овеянный сотнями легенд. Посмотрев по атласу, ткнул пальцем в небольшой полуостров, что находился примерно на середине пролива с испанской стороны:

— Высадимся здесь. — На атласе место обозначено как Тарифа. Обратный путь оказался прост: течение само с приличной скоростью несло «Стрелу». Пока шли к полуострову, размышлял над словами Александрова, приходя к выводу, что ученый, безусловно, прав. Здесь нет одуряющей духоты Плажа, береговая линия пустынна. При этом наблюдалось изобилие травоядных, чего нет в местах прежних колоний. Солнце клонилось к закату, дул прохладный ветерок, а не обжигающий, как в Плаже и Ондоне.

До темноты не удалось дойти до полуострова, решили ночевать на корабле, сбросив оба якоря. Течение весьма ощутимое, один якорь мог сорваться.

Едва рассвело, продолжили путь, и через полчаса оказались на траверзе небольшого округлого полуострова не больше пятисот метров в диаметре. От него к континенту шла полоска суши сто метров шириной. Деревьев здесь нет, но росла густая трава, в которой кормились крупные зайцы. При виде зайцев, Санчо оживился:

— Ялт (еда, вкусная еда).

— Ха (да), — согласился с неандертальцем, вкус зайчатины действительно отменный.

Высадились на двух шлюпках: Сед изъявила желание пойти с нами, вооружившись пращой. Сразу после высадки она набрала горсть крупных камней размером с детский кулачок и ловко раскрутив пращу послала камень.

— Ха (ни хрена себе), — вырвалось у Санчо, когда камень, посланный моей четвертой женой, размозжил голову зайцу в пятидесяти метрах от нас. Я с изумлением посмотрел на Сед: попасть с такого расстояния в зайца? На такой подвиг способен только Маа, но его съели так давно, что память о нем практически стерлась.

— Да ты ворошиловский стрелок, — непроизвольно вырвалось у меня. Сед, раскрасневшись от похвалы, улыбнулась, но моментально вернула равнодушное выражение. Второй ее выстрел оказался на грани мирового рекорда: в этот раз она сразила зайца еще на метров пятнадцать дальше.

— Папа заставлял постоянно тренироваться, — обыденным голосом прокомментировала второй выстрел жена. Аккуратно сложив пращу, засунула ее за поясной ремень из кожи и зашагала за добытыми животными. Оставив Бера для ее охраны и часть воинов на полуострове, отправился на разведку сопровождаемый Санчо, Тиландером и десятком лучников. Десять воинов Нака, что в рамках обмена с Александровым взял на «Стрелу», тоже кучковались возле Сед, инстинктивно чувствуя в ней защиту.

Миновав перешеек, соединявший полуостров с континентом, оказались у опушки леса. Прямо перед нами виднелось небольшое озерцо, берега которого истоптаны следами копыт разного калибра.

— Добудем пару оленей, зайцами сыт не будешь, — после моих слов, разбившись на три отряда, воины углубились в лес, весьма напоминавший подмосковный: множество берез, сосен, встречались ели. Подлесок редкий, отличная видимость, а потому я первым увидел группу людей на поляне: неандертальское племя из трех мужчин, двух женщин и двоих детей. Они шли по лесу, пересекая поляну, когда увидели нас.