Ивар Рави - Прогрессор

— Хаа (я тоже), отпусти меня, медведь, задушишь, — с трудом освободился от его объятий. Разбуженные шумом, в дверях появились Нел и Сед.

— Нел, проведи гостей в комнату, нет, сейчас ужинать не будем, — ответил на ее невысказанный вопрос. — Утром уплываю, Сед, ты поплывешь со мной, навестим твоего отца.

Даже при слабом свете светильника увидел, как радость озарило лицо молодой жены.

— Нел, до моего возвращения Хер и жрецы поживут здесь. С тобой останется Бер и пара его ребят, Санчо возьму с собой. А сейчас всем спать, утром отправляемся в Максель.

Хер и священнослужители молча проследовали в отведенную им комнату. Поколебавшись, отправился в спальню Нел, Сед плывет со мной, значит на нее хватит времени вдоволь. Уже засыпая, слышал, как из домика Санчо неслись сладострастные стоны. Неандерталец старался успеть, ведь ему приходилось обслуживать сразу четырех жен.

И у меня было бы четыре, если не смерть Мии. «Эх, Миа, Миа, ну почему такая нелепая смерть? Ты же мечтала умереть в сражении», — мелькнула последняя мысль, перед тем как провалился в сон.

«Варяг» успел прийти до рассвета: утомленные люди с радостью растянулись на песке, но долго полежать им не удалось. Едва рассвело, я проснулся, и начались приготовления к отъезду. На нашем пути лежала колония Славрус на Родосе, где планировалось пополнить запасы питьевой воды и разжиться свежим мясом. Оставшийся путь хотел проделать без остановки, если не помешает стихия.

По прямой от Кипруса до Роны, где обосновался Александров, две тысячи шестьсот километров, но на нашем пути Греция, Сицилия, Сардиния из-за чего путь удлинялся еще на пару-тройку сотен. Для «Стрелы» при ее двух мачтах, с хорошим ветром это расстояние можно преодолеть за десять-двенадцать суток, если плыть днем и ночью. «Варяг» обладал меньшей скоростью, мой примерный расчет показывал шестнадцать-восемнадцать суток при условии постоянной скорости в четыре узла. Четыре узла нормальная скорость, учитывая встречный ветер, штиль и рифы, которые придется обходить.

Отплыть удалось только к обеду: пока вся масса людей погрузилась и разместилась на кораблях, прошло много времени. Еще раз проверив запасы питьевой воды, оба капитана отрапортовали о готовности. Группу колонистов с Плажа посадил на свой корабль вместе с частью колонистов из Ондона. Свежий попутный ветерок резво гнал корабли, и первые три часа «Варяг» не отставал от «Стрелы», показывая скорость в восемь узлов. Когда обогнули южное побережье, ветер сменился на боковой. Каждые два часа приходилось спускать парус, дожидаясь отстающего «Варяга».

Родос показался на пятые сутки: посмотрев на удрученные лица людей, решил дать им однодневную передышку, встреченную с большой радостью. Жители Славруса обрадовались даже такой толпе: остров изобиловал зайцами, козами и другой живностью. На более чем двух десятках костров жарились тушки животных, дразня обоняние.

«Варяг» отправился на два часа раньше: Тиландер несколько раз на компасе показал курс Мару. Рацией мы пользовались крайне редко, большинство времени они стояли на корме, укрытые плотной тканью.

Попрощавшись с жителями Славруса, вышли в море:

— Часа через четыре-пять нагоним «Варяг», — заявил Тиландер, проверил курс рулевого. Но ни через пять, ни через восемь часов на горизонте корабль не появился. Пришлось прибегнуть к помощи рации. Только после десяти минут вызова эфир ожил:

— Я Варяг, прием.

— Доложите курс, — Тиландер едва сдерживался, чтобы не сорваться на крик.

— Как ты показал, кэп, — протрещала рация — Твою мать, — прорычал американец, — цифры мне скажи, куда указывает стрелка компаса. — В эфире воцарилось молчание, в этот момент матрос с «вороньего гнезда» закричал:

— Вижу корабль прямо по курсу.

— Варяг, отбой, вижу вас, — облегченно выдохнул Тиландер. Паруса «Варяга» показались минут десять спустя, а через полчаса «Стрела» обошла его по левому борту.

— Больше не буду терять его из виду, — пробурчал Тиландер, имея в виду капитана Мара.

Знакомые очертания берега Сицилии показались к полудню девятого дня путешествия. Колонисты приободрились, рассчитывая сойти на сушу и размяться. Пришлось испортить им настроение, заявив, что в этом месте высаживаться не станем. У меня в каюте находилась трубка и отравленные иглы с небольшим запасом яда. Это служило напоминанием, что этот берег облюбован пигмеями, любителями отравленных игл. Первая встреча с ними прошла удачно, второй раз испытывать судьбу не хотелось.

Берег Сардинии мы увидели утром тринадцатого дня после отплытия с Родоса.

— Герман, как увидишь удобную бухту, приставай к берегу. Наши пассажиры уже с ума сходят от длительного путешествия.

— Я и сам не прочь ощутить под ногами твердую почву, — осклабился американец. — Одиннадцатый год как самолет американцев приземлился в Плаже, а у меня ощущение, что я знаю его с детства.

С Лайтфутом не так: тот по-прежнему обращается на «вы». А с Германом мы давно на ты, я в нем вижу близкого друга, соратника, а не подчиненного или просто специалиста.

«Стрела» вошла в бухту южного побережья, где береговая линия выписывала замысловатую фигуру. «Варяг» тоже направился к берегу, когда на нем появились фигуры неандертальцев. Вначале их три, потом к ним присоединились еще четыре фигурки поменьше: женщины или дети, но настолько заросшие, что с двухсот метров нельзя определить половую принадлежность.

«Стрела» бросила якорь в сорока метрах от берега: глубина здесь небольшая, а на дне просматривались крупные валуны. Спустив обе шлюпки, взял в одну лучников и часть колонистов. Вторую полностью заполнили утомленные пассажиры. По мере нашего приближения к берегу неандертальцы возбудились: хватая камни и ветки, швыряли их в нашу сторону.

— Спугните их стрелами, — по моему приказу трое лучников выпустили стрелы вонзившиеся в живот и грудь самому крупному дикарю. Неандерталец рывком вырвал стрелы из туловища, недоуменно глядя на ручейки крови, побежавшие среди густых волос. Его лицо выражало крайнее удивление: подняв каменный топор, он побежал навстречу моей шлюпке, из которой навстречу ему выпрыгнул Санчо. Легко уйдя от размашистого неуклюжего удара дикаря, Санчо по самый обух вогнал топор в живот противнику. Дикарь остановился, хватая открытым ртом воздух, из его ослабевших рук выпал каменный топор, а сам он рухнул к ногам Санчо. Оставшиеся дикари урок усвоили: их скорости можно было позавидовать, когда они бросились бежать через заросли кустарника. Почти целую минуту можно было проследить направление их бега по качающимся верхушкам.

— Высадите всех людей на берег и организуйте охранение с трех сторон. Десяток лучников пусть сходит на охоту, добудут свежего мяса.