Александр Верт - Пекло 3

Этот вояка-охотник в облезлой, некогда черной майке видимо думал, что это будет звучать круто, но Витур посмотрел на него, не скрывая даже жалости во взгляде. Подобные выходки ему всегда казались смешными, а авторитет человека только подал в его глазах.

«На выход» – значило лишь одно: этот несчастный там на свободе не считался особо опасным. Оно никак не напоминало Калибану о магнитных браслетах, способных пригвоздить его к стене до того, как откроется дверь, или, напротив, уронить его на пол, стянув руки вместе, чтобы потом их сковали наручниками.

– Живее! – рявкнул Волк, понимая, что осужденный не торопится реагировать.

Он явно все еще считал, что именно так выглядит намного круче обычного, а Витур только плечами мог пожать, неспешно отступая от прозрачной стены, открывающей вид на работающий реактор. Только он мог по-настоящему успокоить душу Витура Калибана. Когда тот долго смотрел на мерцание, на медленно приходящие в движение сферы, окружающие реактор, на их остановки и ускорения, в которых ученый легко улавливал подобие музыки, понятной лишь ему одному, в измученном сознании все приходило в порядок, будто эта музыка могла рассеять все тревоги.

Благодаря реактору Виту был совершенно спокоен. Что-то в нем перегорело и перестало бояться, волноваться, доказывать. Остались размеренная пустота и подобие смирения.

«Я сделал все, что мог, теперь будь что будет», – подумал он и действительно шагнул к двери.

Волк с явно огромным самомнением попытался схватить его за руку чуть выше локтя, но, прежде чем его грубые грязные пальцы сомкнулись на руке, Виту выдернул ее, освобождаясь.

– Будешь меня трогать – и я переломаю тебе парочку рук или ног; а может быть шею сверну, если будешь меня бесить, – сообщил он Волку, сам поражаясь звучанию собственного голоса.

Он был как никогда басовитым и грубым, а главное таким безразличным, что Волк даже растерялся, скалясь.

– Да я тебя, – дрогнувшим голосом начал он, но его остановил товарищ, все это время ожидающий в коридоре:

– Не трогай его. Главное, чтобы он шел, куда велено – все равно скоро умрет.

– Ага, умрет, – согласился первый и обильно сплюнул на пол, прямо под ноги Витура.

Тот за плевком равнодушно проследил взглядом, как за пролетающей мимо окна камеры птицей, а затем просто сделал шаг вперед. Здесь, в закрытой части логова, ему не нужен был проводник, сначала его выведут отсюда, а затем поведут или в покои Вожака, или в главный зал, а быть может на нижний уровень в хранилище, чтобы прирезать, как свинью – тайком от всех, и тут же превратить в ужин.

Почему-то даже последний вариант его не пугал. Поздно было бояться смерти, разве что перед Кастером хотелось извиниться, что обещание выполнить оказалось невозможно.

«Это не моя вина», – мысленно сообщал Виту Кастеру и почему-то понимал, что тот не стал бы спорить, только кивнул бы и протянул сигарету.

«Последним желанием попрошу покурить», – решил Виту и в голове окончательно стало пусто.

Его вели по коридорам в главный зал, и он даже не пытался убежать, вспоминая, как входил сюда в прошлый раз. Он же именовался Витой, шагал, виляя бедрами, и улыбался. Теперь не было ни желания, ни надобности играть в такие игры.

– Его и не узнать, – прошептал кто-то из выживших Волков, когда он шагнул в распахнутую дверь.

Ответ на этот шепот потонул в вопле Вожака:

– Почему вы не связали ему руки!?

– Потому что не в состоянии взять в свои кривые руки веревку, – зачем-то огрызнулся Виту.

– Не борзей, – рыкнул один из конвоиров-Волков и ударил его кулаком в спину, прямо между лопаток, заставляя шагнуть вперед.

Виту хотел обернуться, но голос Лотара мгновенно его остудил.

– Прекратите! – потребовал эксперт патруля. – Мы здесь не для того, чтобы разжигать новый конфликт.

– О да, мы тут, чтобы убить старый, – тихо ответил Виту, так чтобы его бубнеж никто и не смог разобрать, и просто шагнул к Вожаку и Лотару, что стояли в центре зала.

На ходу он прятал руки в карманы и делал все, чтобы казаться самым насмешливым и безразличным человеком в мире, хотя внутри его начинало трясти, словно нервы превратились в оголенные провода, по которым бежит ток, вызывая судорогу где-то так глубоко, что и не заметить.

– Ну и как вы собираетесь решить конфликт? – спросил он у обоих.

Видеть Вожака и Лотара плечом к плечу ему претило, да так сильно, как если бы он смотрел на бездарно собранный двигатель, мешающий работать себе самому. От мысли, что эти двое могли найти общий язык, внезапно начинало тошнить, и не важно, что он сам просил договориться, еще и любой ценой.

Пару часов назад он был готов отдать им свое тело, а теперь понимал, что не сможет уже играть никаких ролей. Его тошнило от Волков, от Вожака, от похоти и от бреда в Пекле.

«Надоело все», – мелькнуло вдруг в его голове, но он гордо вскинул нос и чуть склонил голову в сторону, будто ему уже надоело ждать.

– В этой шлюхе даже нет раскаянья! – объявил Дерл, глядя на свой обмельчавший клан.

– Без оценок обойдись, – велел тут же Лотар, – иначе мы сейчас же все закончим.

Дерл посмотрел на него злобно, но спорить не стал, только усмехнулся, стрельнув взглядом в сторону Виту, явно не сомневаясь в своей победе.

– Мы решили, что судьба определит его участь! – заявил Дерл. – Пусть само Пекло решает, имеет ли он право жить дальше или должен умереть.

– Какое пафосное дерьмо, – прошептал Виту и бросил на Лотара короткий взгляд.

Как тот мог повестись на такую глупость, он не понимал.

«Неужели ты, правда, думаешь, что они позволят решать судьбе? Неужели ты так наивен?» – мысленно спросил он, но вслух говорить об этом не стал, не видел смысла. Просто он слишком хорошо знал, как Волки решают такие вопросы. Револьверы для решения судьбы все были с особой «настройкой». Можешь делать что угодно, а барабан сделает определенное количество оборотов. Патроны переставить тоже не позволят, а значит от него уже не зависело ничего.

Лотар хмурился, смотрел на него, пытался что-то понять, но Виту было уже все равно. Он даже не слушал пафосных речей Дерла, восхваляющего свою мудрость Вожака и благородство шанса, что он дал шлюхе-изменнице.

– Ты принимаешь приговор или предпочтешь быть убитым на месте? – спросил Дерл.

– Мы так не договаривались, – спешно прошептал Лотар, хватая Дерла за плечо, но Виту и на это не обратил внимание.

– Принимаю, – сказал он и просто повернулся к старому Волку, что принес ему оружие на металлическом кривом подносе.

«Cognosce te ipsum», – было когда-то давно выгравировано на нем.

«Познай самого себя», – перевел Виту латынь, усмехнулся, а затем взглянул на старика и внезапно все понял.