Александр Верт - Правила борьбы

– Жрачки нам потом привезите, а то как-то мало того, что днем добыл Вильхар, а там уже стемнело, наверно, – сказал ему Шеф, даже не спрашивая, нахрена вдруг им захотелось покататься.

– Принято, – ответил Кастер и убежал в ангар, чтобы, выехав оттуда, посигналить у склада.

– Господин Бог, вы готовы прокатиться по горячим пескам Пекла? – спросил он, постукивая пальцем по рулю.

– Я готов прокатиться на твоем члене, – ответил ему на это Виту, но прошептал это на ухо, чтобы действительно никого не бесить, а потом невозмутимо обошел машину и сел рядом с Кастером. – Поехали.

Смущенный Кастер дернул рычаг, стараясь сохранять спокойствие, но где там, если над ним решили издеваться.

– Считаю до десяти, – сказал Виту совершенно серьезно, – а потом начинаю сосать.

– Твою мать, – выдохнул ошарашенно Кастер и рванул с места, потому что ему вдруг стало ясно, что ничего он не сможет. Какая машина, какое движение, если только от голоса его штырит так, что яйца поджимаются, и все внутри дрожит от дикого желания, нетерпения и зависти к себе самому.

– Десять, – закончил Виту счет и едва не набросился на Кастера, но тот внезапно остановил машину и тут же поднял руки.

– Я сдаюсь, – сказал он, остановив машину в темноте тоннеля. – Я не хочу на ходу, и терпеть я не хочу. Ничего ведь не будет, если мы прямо тут, правда?

– Наверно, – пожал плечами Виту.

Он, конечно, хотел бы подумать о безопасности и здравом смысле, но ничего у него при этом не получалось. Во рту уже было вязкое предвкушение, а разум, явно не здравый, хотел знать, какой у Кастера член на вкус. Все остальное его сейчас не волновало.

– Я оставлю фары, ладно? – спросил Кастер, словно это вообще имело какое-то значение.

– Хочешь смотреть – оставляй, – так же растерянно ответил Виту.

– А ты не хочешь?

– Я там все уже видел, – хохотнул Виту.

Кастер растерялся еще больше, но говорить уже ничего не стал, выбрался из машины и осмотрелся. И за машиной и перед ней – беспросветная чернота, рядом человек, которого он был готов затрахать до смерти, пока они целовались на складе, но теперь, что делать, он не понимал.

И вроде как сам не раз член в рот брал и ему тоже брали, но там все было не так, там была тупо договоренность, как сделка, а тут…

– Как вообще правильно делаются минеты? – спросил он у Виту. – Ну, правда, что мне, блин, прямо сейчас делать?

– Штаны снимать, – хохотнул Виту, а Кастер шутки не понял, тут же скинул ботинки, стянул штаны и бросил в сторону.

– А дальше?

– Замри, – попросил Виту, понимая, что его мальчишка снова напрягся и вбил себе в голову какую-то глупость. – Дальше я все сам.

Кастер только выдохнул, хотел отвернуться, но Виту, обвив его шею руками, вцепился в волосы, вынуждая запрокинуть голову, и поцеловал его прямо в острый кадык, заставляя нервно сглатывать, и тут же осыпал всю шею поцелуями, выбивая внезапную дурь из головы своего любовника.

– А вот теперь решай, – сказал Виту, толкая его к стене тоннеля и опускаясь на колени. – От кого ты хочешь минет? От профессора, жесткого развратника или настоящей шлюхи?

Он как раз дождался того мига, когда дыхание у Кастера собьется, а его руки начнут снова жадно мять его тело, одинаково нетерпеливо впиваясь и в плечи, и в ребра, и в зад – куда уж придется. Это значило, что голову он уже потерял, а значит – должен ответить, не задумываясь.

Он и не думал, выдохнул, взглянул на него сверху вниз и облизал губы, будто сам стоял на коленях перед кем-то лишенным штанов.

– Я хочу минет от тебя, – сказал Кастер. – Такого, какой ты есть.

Этот ответ того стоил, хоть он и показался Кастеру совсем тупым и даже слюнявым, как будто он сейчас опошлил какую-то фразочку из романтического сериала, мол, я буду тебя любить таким, какой ты есть, только как-то все наоборот. То ли люби меня, как хочешь, то ли соси, как можешь. Кастер сам запутался в смысле того, что ляпнул, но тут же поплыл, видя, как самодовольный Виту вдруг меняется прямо на глазах. Он поджал губы, приподнял брови, покраснел, а румянец у него выступил не только на щеках, но и на носу, словно его в один миг опалило солнцем.

– Такого я еще не делал, – признался Виту, взялся за член и посмотрел на него так, что Кастер дышать перестал, будто сейчас решалась его судьба.

Самым нелепым было то, что нечто подобное испытывал Виту, глядя на член, пытаясь понять, что на самом деле он хотел бы с ним сделать, не потому, что умел, а именно потому, что хочется.

«Попробовать на вкус со всех сторон», – признался себе Виту и для начала просто лизнул головку, получилось очень нелепо, как-то даже невинно.

– Ты как котик, – хохотнул Кастер, умиляясь, и тут же об этом пожалел.

Виту бросил на него почти оскорбленный взгляд и из милейшего нежного существа вдруг превратился в настоящего развратника. Он мгновенно захватил член целиком, прижал его языком к небу и сглотнул, заставляя Кастера не стонать, а вскрикивать от такой жадности, а потом, не отпуская член, проводил по основанию языком и ползал его кончиком к мошонке, буквально вырисовывая спайку между двумя ее половинами.

– Блядский кот, – взвыл Кастер, цепляясь Виту в волосы, но не пытаясь его отстранить. – Я ж и так, блять, знаю, что ты крут…

– Это типа «не выебывайся»? – спросил Виту, неспешно соскочив губами с члена.

– Это типа «пощади», – признался Кастер и даже улыбнулся, видя совсем другой взгляд.

Виту не бросал ему вызов, не пытался ластиться, а просто смотрел на него с едва уловимой улыбкой.

– Нет, пощады не будет, – сказал он, но не стал уже набрасываться, а неспешно, явно смакуя, взял член в рот.

Облизав головку, он только теперь языком обнажил ее всю, сдвигая крайнюю плоть и улавливая языком привкус смазки. Он ему нравился – терпкий, чуть пощипывающий язык и без солоноватого привкуса – в самый раз для долгих, неспешных минетов. Сейчас Виту хотелось, чтобы он был именно таким. Закрывая глаза, он медленно смаковал и момент, и вкус, и реакции Кастера, вырисовывал языком узоры, сжимал его губами на разных уровнях и посасывал, наслаждаясь тихими стонами.

Кастер цеплялся за его волосы и болезненно натягивал их на затылке, но это только еще больше волновало, будоражило, заставляя пьянеть от тягучего удовольствия.

– Боже, – вырвалось у Кастера, когда он уже едва ли мог терпеть.

Запрокинув голову, он отпустил Виту, чтобы зажать себе рот. Ему очень хотелось ускорить процесс, протаранить глотку членом и в то же время хотелось растянуть удовольствие, поймать момент и насладиться им, даже если это будет слишком мучительно.

Только Виту все понимал и ускорялся сам, набирал темп, не меняя свою игру, не открывая глаз и не думая о собственном удовольствии. Он даже не чувствовал возбуждения, когда заглатывал член в последний раз. Было только совершенно туманное, пьяное удовольствие, охватывающее все тело.