Кристофер Паолини - По ту сторону звезд [litres]

Койич и Фалькони все еще вели переговоры со своими кораблями.

– «Рогатка» тоже корректировала курс? – спросила Кира.

Хоус кивнул:

– Хорща все согласовала с вашим корабельным разумом. По плану медузы должны были сбиться со следа, но… похоже, что не выгорело дельце.

Ретроспективное слежение. Кира вспомнила, что этот термин встречался в военном фильме «Семь минут до Сатурна», который очень любил Алан. Концепция весьма проста. Если вы хотите проследить, что произошло где-либо до вашего прибытия туда, нужно всего лишь на сверхсветовой скорости улететь на большее расстояние, чем преодолел свет с того момента, когда произошло интересующее вас событие. Затем остановить корабль в открытом космосе, навести телескоп и ждать.

Детализация снимков, конечно, зависит от качества бортового оборудования, но даже на межзвездных расстояниях несложно отследить, например, как «Рогатка» и «Дармштадт» ныряют в сверхсветовое пространство. В холоде и мраке космоса двигатели кораблей пылали, словно горящие факелы, и обнаружить их было чертовски легко.

Кира ругала себя, что не подумала об этом раньше. Естественно, медузы использовали все средства, чтобы выяснить, куда Кроткий Клинок делся из системы Шестьдесят первой Лебедя. С чего бы им расслабляться? Она знала, насколько важна для них чужь. Почему-то она полагала, что медузы отвлеклись на борьбу с жутями.

Очевидно, она ошиблась.

Фалькони по-прежнему что-то кричал в микрофон внутри шлема, но Кира едва могла его расслышать – динамики были выключены. Затем он мрачно откинулся к стене.

Она постучала по забралу его скафандра, и капитан посмотрел на нее.

– Какие новости? – спросила Кира.

Он нахмурился:

– Мы слишком далеко, чтобы «Рогатка» добралась до нас раньше медуз. Будь она даже ближе, баки наполовину пусты, и мы не сможем… – Он осекся, сжал губы и взглянул на Трига. – Шансы невелики. Скажем так.

– Продолжаем экспедицию! – рявкнул Койич, чтобы все в шаттле слышали. – Единственный выход – найти этот Посох раньше, чем медузы. – Он глянул своими кошачьими глазами на Киру. – И когда мы его найдем, лучше бы тебе суметь воспользоваться им, Наварес.

Кира резко дернула подбородком и отозвалась, хотя особо не была уверена в своих силах:

– Дайте мне Посох – и медуз ждет большой сюрприз.

Судя по всему, Койича ее ответ удовлетворил, но в дополненной реальности выскочило сообщение:

<���Уверена? – Фалькони>.

<���Чужь, похоже, знает, как им пользоваться… будем верить. – Кира>.

Затем прозвучал сигнал о перегрузке, и на Киру словно опустилось свинцовое одеяло, когда «Илморра» ускорилась до 2 g .

– Расчетное время до Логова – четырнадцать минут, – сказал искусственный интеллект корабля.

– Логово? – Нильсен опередила Киру с вопросом.

– Так мы между собой называем планету, – ответил лейтенант Хоус. – Легче запомнить, чем произвольную букву.

Кира подумала, что название планете подходит. Закрыв глаза, она переключилась в дополненной реальности на внешние камеры шаттла. Планета росла в поле зрения – одна половина во тьме, другая освещена, и от полюса до полюса проходила сумеречная область терминатора, где клубились вихри облаков, – эти колоссальные циклоны были вызваны постоянным перераспределением тепла между освещенной и неосвещенной стороной. Логово.

У Киры закружилась голова, и она вцепилась в подлокотники откидного сиденья: на мгновение ей показалось, что они зависли над чудовищной пропастью и вот-вот упадут.

Хотя необходимости в том не было, искусственный интеллект шаттла непрерывно оповещал о деталях полета – то ли чтобы смягчить стресс, то ли следуя протоколу ОВК.

– Возобновление невесомости через пять… четыре… три… две…

Свинцовое одеяло исчезло, и Кира сглотнула: желудок едва не выскочил изо рта.

– Совершаем разворот.

Ее повело вправо, Логово скрылось из виду, «Илморра» развернулась на сто восемьдесят градусов, и открылись искрящиеся глубины космоса. Когда вращение прекратилось, Киру снова тряхнуло. Она вышла из дополненной реальности и сосредоточилась на том, чтобы обуздать бунтующий желудок.

– Втягиваем радиаторы… Посадка через одну минуту, вход в атмосферу через пятнадцать секунд.

Время ползло мучительно медленно.

– Вход в атмосферу через десять… девять… восемь…

Пока искусственный интеллект корабля вел обратный отсчет, Кира проверила, где находятся медузы. Четыре корабля сменили курс: они преследовали шаттл. Другие три летели к поясу астероидов – очевидно, чтобы пополнить баки, как и «Дармштадт» с «Рогаткой». Пришельцы пока что не заходили для атаки, но Кира понимала, что затишье продлится недолго.

– Входим в атмосферу.

«Илморру» затрясло, и Кира откинулась назад, когда эта тряска переросла в грохочущую дрожь. Она быстро глянула, что показывают камеры заднего вида. Стена сплошного пламени. Киру передернуло, и она снова вышла из дополненной реальности.

– Начинаю торможение, – сказал искусственный интеллект.

Киру вжало в сиденье так, словно на нее обрушилась исполинская кувалда. Она стиснула зубы, благодарная Кроткому Клинку за помощь. Тряска усилилась, и «Илморру» сильно дернуло, у Киры клацнули челюсти.

Морпехи улюлюкали.

– Мама родная! Скачки на драконе!

– Давай, лягай!

– Ух, почти как дома! Прыг с орбиты с парашютом!

– Вот так сброс! По полной!

Кира не удержалась от мысли, что Воробей наслаждалась бы турбулентностью.

Звук двигателей стал глубже, приглушеннее, вибрации участились.

– Переключаю термоядерный двигатель на замкнутый цикл, – сказал искусственный интеллект.

Это означало, что они находятся примерно в девяноста километрах над поверхностью планеты. Ниже атмосфера была уже настолько плотной, что задняя часть шаттла могла расплавиться, если бы работал термоядерный реактор открытого цикла. Кроме того, неэкранированный выброс плазмы облучил бы всю территорию вокруг места посадки.

Однако сложность заключалась в том, что в режиме замкнутого цикла реактор поглощал водород в десять раз быстрее, чем обычно. А каждый грамм топлива важен, ведь им еще нужно будет улизнуть от медуз.

Если только она не завладеет Посохом Синевы.

Переборки заскрипели и заскрежетали, часть снаряжения брякнулась с полок.

Кира сверилась с камерами: вначале ничего не было видно из-за облаков, затем они рассеялись, и она заметила ту заветную узкую складку выветренных скал. Комплекс построек Канувших был едва виден: проблеск белых линий в глубине затененной долины.

«Илморру» снова дернуло, еще сильнее. Кира прокусила язык, ее пронзила боль. Рот наполнился кровью. Она закашлялась, и кровь попала не в то горло.