Алекс Ферр - Одиночный рубеж 3: Зелёный коридор [СИ]

— Вылезай, грифон, — приказал я.

Гай, с недоумением в глазах, тянуть не стал и оперативно выполнил команду. Взобравшись по жёсткой шерсти крота ему на спину, я заполз в капсулу. Внутри подвижное сиденье, впереди ручки баллисты, справа — рычаг, вероятно, для открытия крышки капсулы. Взял копьё с ложа невзведённого арбалета и начинил его Божественной Искрой.

— Эна, остальные Искры уже у тебя в Хранилище. Не справитесь — взывайте к Редае, — обратился я к дриаде. — Не ответит, взрасти Семя Мёртвых на святой земле. Богиня в первый раз очень оскорбилась и пришла лично меня наказывать.

Гибкие быстрые лианы, спустившиеся с ветки над нами, скрутили меня в бараний рог прямо в капсуле и, обездвижив, выдернули прочь. Ни пошевелиться, ни сказать что-либо я не мог, только мычать.

— Не серчай, мой повелитель, — медовым голосом зазвенела Эна. — Пока ты с нами, надежда есть. Ержин справится.

— С-сделаю вс-сё возмож-жное, госпож-ж-жа, — уже пытаясь впихнуть своё длинное худощавое тело в капсулу, заверил нехебкау.

Не знаю, кто дал ящерице контроль над Мухоедом. Точно не я. Ержин, захлопнув крышку, резво направил крота в портал. Мы все провожали двоих своим вниманием, пока Мухоед не зарылся в землю в лесу неподалеку от Антигуа. А нам оставалось ждать.

Путы осыпались на пол вместе со мной.

— Не шутите так больше, мой царь, — с искренним беспокойством сказала дриада. — Собой вы имеете право рисковать только когда закончимся мы все.

Я слегка удивился, судя по выражениям лиц союзников, с Эной были согласны все, даже Киеренн.

— Вы не поняли, — сказал я. — Антигуа пришёл за друидом. Если бы мне не удалось пронзить гнилое сердце демона, он просто бы получил за чем пришёл, и ушёл восвояси, оставив жителей и Древо в покое.

— Людоедский покой получается, — пробурчал в своём репертуаре Киеренн. — Тем более, если у жабы на крысе не получится, ты всегда можешь пойти и самоубиться об гнилого опарыша.

Душевный разговор был резко прерван внезапным катаклизмом. Балкон будто вырвали и бросили в штормовое море. Пол под ногами перемещался вверх — вниз, устоять было сложно. Соратники, кто как мог, нашли себе опору и перевели внимание на Антигуа.

Демон остановился. Его туша пульсировала, будто резиновый шар, наполняясь и сдуваясь, меняя размер каждое мгновение. Фиолетовое сияние, которое окутывало морской огурец, стало чёрным, от земли его разбавляли зелёные вкрапления.

Вся округа подпрыгивала в такт спазмам тела Антигуа.

Колебания земной тверди, ставшей неустойчивым желе, сломали уверенность в незыблемых вещах, нагоняя страх и животный ужас. Вторую же половину моего внутреннего чувственного пространства уверенно заняла надежда на то, что это не ответный удар от демона Ержину, а предсмертные корчи.

Землетрясение тянулось несколько секунд, а после всё закончилось громоподобным хлопком с порывом ураганного ветра. Желая остаться на балконе и не быть размазанным оземь, с силой вцепился в перила, перед этим рефлекторно покрывшись бронёй и вооружившись цепкими когтями. Всё пространство стремилось к местоположению Антигуа, который сам был поглощён проломом в земле, образовавшимся под тяжеловесной тушей. С каждым мигом становилось всё явственнее: под демоном раскрылась чёрная дыра. Бездна затягивала мелкий мусор и объекты покрупнее. Но самое страшное, провал ширился, осыпая в пропасть кромку земли. Всё действо сопровождалось рёвом, грохотом и непрерывным сотрясанием почвы.

Пребывая в растерянности: победа ли это или гнев разбушевавшегося демона, бегло искал ответ в лицах соратников, но ни в ком не увидел триумфа.

— Лорэй, как наши дела? — прокричал я, продираясь сквозь шум и гвалт.

— Антигуа покинул нас, друид, — отозвался довольный Созерцатель, заглядывающий в разрастающуюся пропасть словно любопытный ребёнок.

— Провал нас не поглотит? — поинтересовался я.

— Нет, — коротко отмахнулся озабоченный своими наблюдениями Лорэй.

— Хочешь сказать, мы победили и временно в безопасности? — словно не веря в удачу и ожидая подвоха, задал я главный вопрос. Тем более для сомнений имелись все поводы. Над разрастающейся каждое мгновение пропастью образовался вихрь из листьев. Мало ли, какие ещё могут быть подвохи? Сейчас вихрь, через минуту — торнадо. И никто не гарантирует, что из бездны не появится ещё какая-нибудь неведомая агрессивная тварь.

— Твоя мудрость, друид, и спасла нас, и укрепила в будущем, — ответил Созерцатель, переведя взгляд на меня, но при этом растеряв эмоции.

Соратники ликовали, кто вслух, кто про себя. И повод был. Демон Антигуа девяносто тысячного уровня пал, а войско нежити, почти половина — перекочевало в наш стан, заметно повысив боеспособность Детей Древа.

Единственные, кого радость обошла стороной — Лорэй и я. В общем-то, Созерцателя можно понять, природа одарила его чересчур флегматичным нравом. Ну а причина моей невовлечённости в закономерную общую радость — это потеря крота. Иконка пета исчезла, не доставляли удовольствия и новоприобритённые десять уровней.

Рон восторженно подбрасывал на руках Дафнию, та, помогая себе крылышками, оберегая уязвимый положением живот, через секунду плавно возвращалась в его объятия.

Едва я обратил на неё внимание, как фейка ойкнула и сдавленным голосом попросилась:

— Сестрёнки… — жалобным тоном воззвала Дафния.

Канья и Антея, не сговариваясь, подлетели к ней, ухватили под руки и помогли скрыться в вышине за ветвями Древа. Рон мечтательным взглядом проводил любимую фейку.

— Гляжу, лорд, не слишком-то ты рад скорому появлению нового друида, — нарушил идиллию Киеренн.

— Кхе, — слова бортника ни разу не уязвили Гая Рона. Настроение грифона было безоблачным, похоже, он был уверен в своём авторстве.

— Не в этом дело, — без энтузиазма ответил я. — Крота больше у нас нет.

После этих слов грифон мгновенно перегорел.

— Мухин? — с тоской в голосе произнёс рыцарь. — Как… Совсем?

— Полностью, — подтвердил я.

— А как же Ержин? — забеспокоилась Вальора.

И вроде бы я не сильно любил нехебкау, но ком в горле вырос. Не отвечая на вопрос споровицы, шагнул в портал к подножью Древа, остальные последовали за мной.

На Древе висело несколько десятков нераскрывшихся бутонов.

— Эна, как думаешь, Ержин там? — кивнул я на нераспустившиеся цветы.

— Вот теперь мы сможем внести весомую лепту в борьбе с поганью!!! Мы успели! — торжественно заорал Нельзинбер, выскакивая из портала в новом полированном доспехе. Следом за владыкой Алесуна ступили под сень Древа десяток магов, среди которых выделялся и знакомый мне Фангор. Правая рука верховного чародея Фангор остался верен своему вкусу, и нарядился ещё пестрее чем обычно. От яркости блеска амулетов и колец рябило в глазах. Хотел поздороваться, но Нельзинбер перебил мои порывы: — Дети Древа! Вы живы!