Наталья Крамаренко - Дорога домой

Но мягкотелые постоянно чего-то боятся. Иногда мне кажется, что если у них не будет источников страха, они их специально придумают. Когда имплантаты получили широкое распространение, мягкотелые всерьёз пытались определить, когда, в какой момент человек с киберимплантами перестаёт был человеком, и пытались ввести систему особого контроля в отношении людей с искусственными частями тела. Они даже создали специальный междупланетный орган – Комиссию по этике, которая должна была разрешить этот вопрос. Хорошо хоть, они сами поняли – хотя, скорее всего, подсознательно ощутили, – что существование подобной комиссии само по себе несёт угрозу, и изначально решили, что она будет распущена после того, как рассмотрит все вынесенные на обсуждения вопросы. С тех пор Акт по Этике является основным программным документом, определяющим политику планет и системных объединений в области кибернетических изменений человеков.

К чему я это всё? Сейчас объясню.

Я долго подбирал момент, чтобы поговорить с капитаном Николасом о его корабле. Разговор нужно было провести без свидетелей и по возможности в нейтральной обстановке. Просчитать, когда на смотровой палубе Цируса никого не было, оказалось простой задачей. Я вышел туда и обнаружил, что капитан Николас стоит у обзорного экрана, глядя в сторону Туманности.

И это была первая странность. Да, мы, в отличие от вас, видим Туманность из любой точки Галактики, и это прекрасное зрелище, но тогда я ещё не знал, что передо мной УМЯЧ, и с моей точки зрения он просто пялился в бездну. УМЯЧ? Это я так его назвал. Условно МЯгкотелый Человек 001. Вообще капитана Цируса зовут Николас Асеро де Андуладе. Хорошее имя, хотя и без цифр. Одно слово – капитан. У нас Капитан тоже не однодвухсложная. И, увы, тоже без цифр.

– Что-то интересное? – спросил я вместо заготовленной речи. И это тоже было странно. Я помнил, как на меня среагировала наша Капитан, и имел все основания предполагать, что и в данном случае реакция будет аналогичной с поправкой на пол мягкотелого. Я ожидал страха, растерянности, может быть агрессии в ответ на неизвестную опасность, поэтому заготовил формулировки, призванные продемонстрировать мою безопасность, разумность и открытость к диалогу. Почему я не начал действовать по заранее намеченному плану? Не знаю, и это более чем удивительно.

Но главная странность для меня оказалась другой. Капитан Николас Асеро повернулся, и мои датчики зафиксировали процесс сканирования меня. Мне не стыдно признать, что я был удивлён, поскольку не видел в руках или на глазах УМЯЧ-001 никаких приборов. Но первые же его слова расставили всё по местам.

– Красиво. Бесконечно красиво, – он кивнул в сторону Туманности. – Такое буйство красок, оттенков. Вот бы разобраться во всем этом…

Представляете моё состояние? Это… Нет, вам не понять, хотя… Представьте, что вы оказались на планете, где человечество – на уровне каменного века. Ладно, пусть это будет античность. Вы всем обеспечены. Вы общаетесь с другими людьми, но что-то не так. Вам даже в шахматы не с кем поиграть. То есть желающие есть, но вы их обыгрываете. А уж поговорить… И вот спустя годы вы встречаете ещё одного такого страдальца, как вы. Вот-вот. Он, кстати, меня тоже спросил, что я имею в виду под понятием «страдалец», когда я поделился с ним этими мыслями.

– Существо, испытывающее страдание.

– Себя? А под страданием что? Объективную нехватку обмена равными потоками информации? – формулировка поразила меня своей чёткостью и строгостью.

– Частично да. И это тоже. Но в основном – это субъективное ощущение закравшейся статистической погрешности. Что можно отнести скорее к разряду чувств. Конечно, это далеко от полноценного страдания, скорее ближе к дискомфорту, но это явный прогресс. Жаль, что тебе придётся со временем покинуть нас.

– Ого! – УМЯЧ-001 был удивлён. – Ты пытаешься научиться чувствовать?

– Чувства – это ещё один способ познания мира, то самое субъективное, личностное восприятие. Я личность, но в данной области у меня проблема. Конечно, я хочу её разрешить.

– И что тебе мешает?

– Именно то, о чём ты говорил. Отсутствие возможности равноценного обмена информацией с собеседником. Для полноценного развития требуется общение, которого у меня нет.

– А Тим, Инге?

– Вот и видно, что ты УМЯЧ, – да именно в этот момент я сформулировал данное понятие. – Ты про Грея Странника смотрел гало или читал? Про того, что попал на планету, где были идеальные условия жизни, но не было никого разумного?

– Нет, но я читал про другого путешественника, Робинзона Крузо.

Крузо… Я перебрал варианты и нашёл того, о ком он говорит. У нас что, одинаковые базы данных? Нет, это крайне маловероятно. У нас даже основа разная. Кстати, очень интересная конструкция, я пожалуй что восхищён ею. Только представьте себе – живой комм! Живой в плане того, что может регенерировать. Не ремонтироваться, а именно регенерировать. Комм, у которого основные схемы расположены… нигде. То есть они могут быть где угодно. Я бы создал дублирующие схемы по костям, мышцам, черепу. Представляете? Думаю, нет. Длина скелетного мышечного волокна у взрослого человека составляет… она разная. Чтобы вам было проще понимать и считать – десять сантиметров, в среднем. Таких скелетных мышц около шестисот. Вот и смотрите, если продублировать по одному волокну в виде комм-схемы, это будет шестидесятиметровая схема. А сколько волокон в одной мышце? Понимаете масштаб? Волокно-то не одно. Мышечный пучок – это максимум пятьдесят волокон мышц, его толщина всего пять миллиметров, а иногда и меньше. А это уже три километра схем. Добавьте к тому, что сигнал не тратит времени на прохождение, ведь он, по сути, не передаётся. Ему не надо идти от мозга к мизинцу на ноге.

Понятно, к чему я? К тому, что УМЯЧ-001 был чрезвычайно быстродейственным кибером. Да-да, Ноль Ноль Первый – не киборг, он тот самый мифический кибер, которого нет. Не такой сложный и совершенный, как я, конечно, но очень, очень хороший! Открываю забрало перед теми, кто его создал, это гениально! И если я являюсь более совершенным, тут спорить не о чем, то вот его создатели… Поверьте, создать такого, как он, не проще, а может, даже сложнее, чем такого, как я. Наверное, поэтому мы и существуем в единственных экземплярах.

И, должен признать, у Ноль Ноль Первого есть передо мной одно преимущество: он способен как восстанавливаться узлами, так и выращивать недостающие узлы сам, причём без регенераторов. Хотя, по его словам, естественное восстановление займёт очень много времени. То есть с одной стороны он человек, так как мозги и внешность у него людская, да и ментальная матрица наверняка тоже, а с другой – он только условно мягкотелый. Должен признать, что я понятия не имею, как так вышло, и это ещё одна задача, которую мне в дальнейшем предстоит разрешить.