Алексей Тырышкин - Меч Баа Ци [litres самиздат]

– Помогите! Посторонние! – вновь заорал Крош, поднимаясь после нокдауна. Он поубавил былую прыть, слегка пошатываясь после отрезвляющей оплеухи бывшего соратника. Но не оставил замысла задержать нарушителя, хотя бы до подхода стражи.

– Ага! Вот где собаку зарыли! – внезапно озарило Вахтера. – Шаймони же говорил, что все оживляемые автоматом становятся верными Ордену рыцарями! Вот что! И Крош теперь, получается, совсем нам не Крош, а вражеский кролик! Тикаем, Синоптик!

Он оказался в неудобном положении – перед ним стоял Крош, готовый в любой момент броситься врукопашную, а за спиною находилась дверь, за которой уже громыхали тяжелые шаги бойцов Ордена. Услышали все же своего нового юнита.

Потом все произошло одновременно: Крош разбежался, взвился в воздух, крутнулся волчком, впечатывая в Вахтера коронную «вертушку». От такой во дворах не каждый свою челюсть в ближнем кустарнике находит, если удар попадёт куда надо. Да и на татами штука очень себе болезненная. Но Вахтер был тёртым калачом, потому успел выставить локти в глухой защите. Удар ушел в толчок, отправив Баа Ци в полет к раскрывшейся двери, где возник Суператор. Он рефлекторно поймал на руки Вахтера. Осознав, что держит в своих лапищах нечто донельзя грязное и вонючее, с брезгливой руганью бросил беглеца на пол и придавил шею сапогом. А когда тот дёрнулся, прямо у лица возник острый клинок Верховного Магистра.

Суператор внимательно всмотрелся в пойманного, узнал и с усмешкой произнес:

– Недолго же вы побегали, господин Баа Ци.

Ранее на этом просторном балконе с изящной белокаменной балюстрадой бывший владелец устраивал пышные обеды, куда считали за честь явиться лучшие представители местной знати. Приняв замок под свою руку, Орден поменял устои. Теперь здесь исполняли приговоры трибунала и проводили совещания в узком кругу магистров. Площадка находилась пусть на открытом месте, но в почтительном удалении от всех остальных застроек замка. Так что услышать разговоры, доносимые отсюда, не могли самые чуткие уши.

Фурра Квинтус, Суператор Септимус и Рубер Тертиус стояли, обнажив по обычаю свое боевое оружие: секиру, меч и копье. Ветер трепал их белоснежные плащи. Открытые мрачные лица не выражали ничего хорошего. Впрочем, редко когда военный трибунал усечённого состава, в простонародье, «тройка», смотрел на приговариваемого к смертной казни с веселой и доброй улыбкой.

Перед ними предстал для оглашения приговора с последующим претворением его в жизнь изменник и убийца Баа Ци, который именовал себя богом так называемой Изнанки Вселенной.

По сторонам от арестанта застыли два конвоира из рыцарей пятого отряда Фурры Квинтуса, одним из которых был новообретенный братством воин по имени Димитар, он же Крош, он же поганый кролик, как его обзывал всю дорогу до места вынесения и затем исполнения приговора Баа Ци. Оба стражника держали в руках по длинному копью с широким лезвием. Их применяли пехотинцы для выбивания из седла конного тяжеловооруженного бойца. Сейчас же сие оружие скорее имело церемониальный характер. Димитар просто светился от оказанной ему чести, смотрел на пленного с презрением и временами как бы невзначай подпинывал его кованным сапогом «под косточку» на босых щиколотках.

– Твой меч, рекомый Трисмегасом, сумел колдовским образом исчезнуть из нашей тюрьмы. Но мы его все равно поймаем, – сообщил пленному Суператор и слегка улыбнулся. Рубер за его плечом как бы невзначай опустил глаза и тоже растянул губы в улыбке. – Есть что сказать обвиняемому перед вынесением строгого, но справедливого приговора?

– Да ничего особого, кроме матерков, ваша честь, – дерзко ответил пленный. – Хотя кое-кто вполне бы мог и замолвить словечко!

– Да, господин Рубер, – поддержал Фурра пленного. – Ведь это ваш бывший подчиненный! Неужели у вас нет ни слова доброго о его службе?

– Это, как же… – смутился Рубер, но быстро подобрал нужные слова. – Ну, конечно же, есть! К чему нам кровавые казни! Может, его лучше того – бросить в клетку со львами, дав в руки для защиты кол? Пусть умрет героем! Баа Ци! Вам под какую руку выдать кол, левую или правую? Или вам все равно, что лево, что право, и вы стороны путаете, как деревенский дурачок?

– Можно подумать! – вскинулся было Баа Ци, распознав упрёк, но внезапно уловил, что Рубер ему подмигивает и делает легкий жест пальцами, который можно было перевести, как «не дергайся, все будет хорошо, я узнавал». – Эээ… можно подумать? А львы большие? Много их там? А кол длинный?

– Фро! Может, слегка переформатируем задачу? Посадить его на кол и отдать львам? – подал голос рыцарь Димитар, даже не скрывая неприязнь по отношению к пленнику. – Мы имеем перед собою гнусного вредителя, магистры! Я сам видел! Он активно пытался вредить нашему делу!

Внезапно открылась дверь, ведущая из башни на балкон и оттуда к господам из трибунала вышло несколько человек: впереди ступала высокая черноволосая девушка в длинном сиреневом платье с бледным правильным лицом и большими печальными глазами. Рядом с нею хромал разодетый, как венецианский дож ученый старец Шаймони. По другую руку вышагивал молодой паренёк в одежде вельможи с легким мечом на наборном поясе джелонской выделки.

Позади Баа Ци переглянулись конвоиры. Более опытный боец пояснил Димитару лёгким шепотом:

– Хранилица Хорхета, леди Тайлин. Орден обещал ей помочь вернуть власть над княжеством после восстания гнусной Рекщинэ и отстранения от власти правителя государства. Пользуется особым расположением Суператора.

– Сиськи что надо, – включился в их разговор Баа Ци. – Но лицо можно было бы и попроще сквасить. Ишь как смотрит на вас, будто Крош изнасиловал собачку ее бабушки. Крош, а может, и не будто, а?

Рыцарь Димитар что-то злобно зашипел в ответ, мол, будь его воля, пленный уже бы пошел на кол ко львам. Его коллега тихо успокоил новичка, поведав, что пленники часто устраивают провокации, подначивают охранников, дабы те, не выдержав, убили их быстро и без мучений. Потому стоит крепиться, за что судьба подарит незабываемое зрелище корчащегося в долгой агонии обидчика.

– Леди Тайлин! – разом грянули магистры Ордена Золотых знамен, привечая дорогую гостью.

– Разве кровавая казнь есть услада для глаз столь очаровательного создания? – спросил её Суператор.

– Ах, мои судари, в вашем великолепном замке есть все для жизни: прекрасные напитки, изумительные сладости, – сказала с томным вздохом леди Тайлин. – Но моё увлечение романтическими историями не удовлетворено. В местной библиотеке не осталось ни книжки куртуазных авторов! Все сплошь пособия и учебники по фехтованию. Ни слова о любви и вздохах при Луне. Лишь сухие инструкции. Я не говорю уже о трактате фро Тильбера "О классификации и применении женщин в домашнем хозяйстве"!