Алексей Тырышкин - Меч Баа Ци [litres самиздат]

Уговорились спать по очереди. Первый на пост заступил Вахтер. Он долго задумчиво смотрел в небо, с подозрением глядя на звезды. Как ему казалось, здесь они носили явно декоративный характер и никакими космическими светилами не были. Выстояв положенную смену, Вахтер пнул Восолапа и сказал, чтобы слишком рано не будил Мараша: тот раненный и вообще, колдуну полагается в две смены пахать, поскольку он колдун поганый.

Лег спать и сразу провалился в сон.

Он снова был в Изнанке. Но вот блеснул яркий луч в фиолетово-синем сумраке и показался проход во Вселенную. Баа Ци немедленно рванул туда, погрузился в переходное поле… И вот он в Мироздании! Усталый, голодный и донельзя злой на всех и вся. А вокруг кружат мириады звезд и блеск их нестерпим для голодного взгляда существа, отвыкшего от человеческой пищи, долгие годы насыщающего себя искрящейся тнете плотью тварей Изнанки. И он – не зная, как, не понимая, каким образом, мгновенно скрутился в тончайшую нить, и эта нить ударила в ближайшее светило, высосала из него полностью всю энергию, пожрала и отправилась далее, жрать и кромсать. Жадно и уже полностью отключив сознание. Какие-то существа лезли помешать, но они были слишком медленными, слишком тупыми и слабыми. Легионы их гибли от легких усилий воли Баа Ци.

И вот за ним уже остается огромная пустота сожранного Мироздания. И он стремится далее, аппетит лишь разгорается с неистовой силой после каждой поглощенной планеты, газового гиганта… всего, что имеет хоть какое-то физическое воплощение. Он смеется. Он торжествует. Он всесилен.

А потом его атакуют огромные стаи космических четырехглазых рыб, насылая волны смертоносной плазмы. Но плазма сожрана, и начинается избиение осмелившихся встать на пути великого Баа Ци. И он пропускает впервые за всё время атаку – мощную, смертоносную и хитрую. Сколько в ней скрыто силы и умений! Но то, что в иных вгоняли годами тренировок, все эти умения у Баа Ци давно в крови. Они его мысли и его воля. Баа Ци отыскал взглядом строптивую цель меж рядами странных существ с тремя головами, космическими рыбами, подобиями людей в зеркальной чешуе… Там, среди всего этого воинства уже приговоренного им к неминуемой смерти, стояла обычная человеческая фигурка.

Это была девушка. Она подняла руки ударить, и он ударил ранее, но ещё ранее, узнав её, перевел смертоносный пучок разрушительной энергии с головы в левую руку. Единственное, что сумел.

Перед ним была Тетет. Перед ним происходило то, что случилось в Зиянии много миллионов лет назад, виденное им в памяти Эрферет Тетет – но её глазами. Сейчас он наблюдал картину глазами твари Изнанки.

Тетет скривилась от боли, кутаясь в черный искрящийся плащ, и в это время на Баа Ци дружно насела вся армия – лишь для того, чтобы в мгновение ока превратиться в пепел. И только один боец выжил, стремительно удаляясь прочь. Тетет. Эрферет Тетет.

– Чего-то наш спутничек расстонался во сне, – недовольно сказал Мараш. Вахтер что-то кричал, не просыпаясь, дёргал ногой и шлепал по доскам ладонью. – Может, разбудить, может, плохо ему. А, колдун, чего скажешь?

– Пусть дрыхнет, – сказал Восолап, глядя в сторону тракта. – Спящих дурным сном будить всеми науками человекознатными заказано. От неожиданности и помереть может. Сердце остановится и всё. А то и Околесица случится.

Неподалеку хрустнула ветка. Спутники разом напряглись и затаились. Раздался еще один хруст. Взоржали с испугу лошади. Потом раздались тяжелые шаги и в предрассветных сумерках Восолап с Марашем увидели большого медведя.

– Сторожевой медведь Ордена! – узнал зверюгу Восолап. – Они по границам шастают и всё что мимо тракта движется жрут! Вот и смертушка к нам пришла! Оххх… Как могли забыть про них?

Медведь шумно вдохнул воздух и повел мордой над сучьями засеки, прикидывая, видать, хватить ли прыти преодолеть преграду и ворваться в убежище таких неподатливых, но таких вкусных людишек. Восолап завопил от страха, Мараш начал быстро строгать рогатину. Его сын тоже проснулся от суеты и криков, спросонья рванул прочь, Восолап еле успел его удержать.

Медведь в это время рыкнул что-то осмысленное себе за спину и оттуда к ужасу людей в ответ раздалось ещё несколько утробных рявканий. Вахтера попытались разбудить, но он упорно продолжал дрыхнуть, даже словив пару ощутимых пощечин. В итоге Восолап с Марашем ощетинились срубленными на скорую руку рогатинами, намерившись дорого продать свои жизни. Сын Мараша схватился за топор. Лошади рвались и бились в смертельном испуге на поводах, закатив глаза при виде выходящих из сумерек медведей.

– Вахтер, сука! – заорал Мараш. – Просыпайся, а то так и сожрут во сне! Вахтер!

Никакой реакции.

Медведи, не спеша, точно смакуя предстоящую расправу, подходили к засеке. Вот один из передовых обнюхал раскидистую лесину, потом ловко схватил лапой и отпихнул прочь, сразу сделав приличную брешь в круговой обороне. Но туда сразу же уставились две рогатины. Медведь посмотрел на людей, фыркнул – вроде даже насмешливо. Поскольку пока рогатины наставляли на него, еще один косолапый пограничник начал сметать ветки с другой стороны засеки.

– Ааа! – заорал Мараш и попытался воткнуть в медведя перед собой острие рогатины. Но мишка выбил её из крепких рук лавочника одним движением мощной лапы. А потом Мараш заорал ещё – от большего ужаса, и просто рухнул на задницу с подкосившимися ногами. И смотрел он не на медведя, вытаращился лавочник на огромную зловещую тень, что внезапно выросла позади косолапого.

Огромная тёмная тень медленно и бесшумно поднялась за спиной медведя, теперь в сравнении с ней казавшегося не столь уж и грозным. Косолапый, скорее почуяв, нежели действительно заметив за собой опасность, обернулся. И в этот момент здоровенная пасть лязгнула мощными зубищами, начисто откусывая его голову. Выплюнув её сразу же, чудовище взмахнуло лопатообразным хвостищем, припечатывая ещё одного мишку, которому не повезло оказаться рядом. От удара тот отлетел прочь, врезался в толстый ствол одиноко стоящего кедра, проломил его и там остался валяться безжизненной горой мяса и шерсти. Дерево крякнуло, а затем пошло к земле с нарастающей скоростью, хороня под своими ветвями косолапого.

Остальным медведям стало не до людей, и они резвой рысью рванули прочь от разъярённого монстра. Зверюга в свою очередь лениво посмотрела им вслед и, повернувшись боком, присела. Оказалось, что на её спине все это время сидел всадник – мощный мужик в звериной шкуре с длинной кудрявой бородой. Он соскочил на землю и посмотрел на путников с радушным любопытством.