Юрий Нестеров - Профессионариум. Антология фантастических профессий [сборник litres]

– Точно! – спохватился он. – Цветы! И как я их оставил! Хорош я был бы завтра без цветов. Спасибо, Аниела, ты меня просто спасла.

– Да ладно, пустяки, рада помочь. Кстати, не знала, что ты помнишь моё имя.

– Правда? Я, что, выгляжу таким… грубым?

– Нет. Нет, – Аниела смутилась, – то есть раньше казалось, что ты несколько… хм… нелюдим…

– Кажется, ты здорово приукрасила мнение насчёт меня?

– Нет. Раньше… Тебя побаивались.

– Правда?

– Стажёры. Ну и некоторые подчинённые. То есть наверное, все. Извини. Но я думаю, что в последнее время ты изменился. Я вижу. Вот, например, эти цветы. И ты стал улыбаться. По-другому разговаривать. Как человек, а не терминатор. Ой, извини, я что-то много болтаю. Вообще, мне пора. Я просто хотела принести цветы. Хороших выходных!

– Это для мамы.

– Что?

– Цветы для мамы. У неё завтра день рождения.

– Здорово. Поздравь её от меня тоже. Я не знала, что у тебя есть родители. Ой, то есть, конечно, они у тебя есть, просто…

– Я никому не говорил про них. У нас такая работа, лучше держать родных людей подальше от всего этого.

– Конечно. Ты очень заботливый. А ещё, знаешь, мне очень понравился твой проект. Ну этот, где ты говоришь, что надо менять взаимодействие менталистов и обычных людей. Прекращать противостояние, нагнетание враждебности. Это, правда, ужасно, когда родителей вынуждают бояться своих детей, просто потому что те талантливы. Когда маленьких детей лишают детства, запирают в интернатах под тюремным надзором. А эти отвратительные клейма? Будто это не люди, а какие-то преступники, беглые рабы! Ух, извини, кажется, я увлеклась…

– Не извиняйся, я очень рад, что мой проект тебя так задел. И что ты меня так поддерживаешь. Я тронут, правда. Спасибо, Аниела. Кстати, если ты не очень торопишься, может, пройдёмся по этой тропинке? Здесь идти немного дольше, но…

– Так красиво! – перебила его Аниела, улыбаясь, и взяла под руку. – Конечно. Пойдём! Кстати, хорошо, что закончилась история с тем, ну якобы скрывающимся менталистом, которой ты занимался. Конечно, жаль, что он оказался обычным человеком, и всё было зря, но мне кажется, та история тебя очень выматывала, и из-за этого ты был таким…

– Нелюдимым?

– Точно! – Аниела засмеялась. Вишнёвые лепестки падали ей на плечи и запутывались в волосах, и возможно из-за этого она была похожа на ангела – среди розовых вишнёвых облаков.

– Знаешь, я тоже рад. Наблюдение снято, дело ушло в архив, туда ему и дорога. Кажется, я слишком сильно в него погрузился. Перестал замечать всё остальное. Небо, вишни, весну… тебя. Ты очень красивая, Аниела. И тебе идут все эти цветы. Кстати, о цветах – ты не хочешь пойти завтра на день рождения к моей маме? Она будет рада. А может, ты их даже знаешь? Они живут недалеко отсюда, за парком, на Зелёной улице. Божена и Ян Каминьски, голубой дом с зелёными ставнями.

– Нет, кажется, не знаю. Но я буду рада познакомиться, спасибо! Ой, гляди, какой странный тип с этой страшной чёрной собакой. Он на тебя так посмотрел, будто вы знакомы.

– Впервые вижу. Наверное, он посмотрел на тебя. Я уже говорил, что ты похожа на ангела в этих цветочных облаках?

Аниела рассмеялась.

– Может, ты ещё и поэт?

– Не знаю. – Он задумался. – Почему бы не попробовать? Когда-нибудь, когда появится время. Но сперва нужно заняться этим проектом – о правах телепатов и обычных людей. Научить их жить вместе, не унижая друг друга. Не превращая друг друга в рабов. Это непросто, потому что люди именно так и привыкли обходиться с чужаками… но думаю, у меня получится. Я знаю, от кого это зависит, и я умею убеждать. Знаешь, один мой друг…странно, что я никак не могу вспомнить его имя… так вот, он как-то сказал мне: «У нас божественный дар, Войцех, только тратим мы его не на то. Конечно, мы пока не боги, чтобы построить новый мир, но мы могли бы исправить этот. Для начала хотя бы немного уменьшить количество боли и увеличить количество любви». Как думаешь, Аниела, возможно, в этом наш смысл?

Таможенный офицер зевнул, один за другим утопил четыре идентификационных чипа в прорезь считывающего устройства. Мазнул сонным взглядом по экрану монитора. Миг спустя дремота слетела как не бывало: правый нижний угол экрана мигнул и запульсировал красным. Это означало, что прибывшие на подмосковный космодром пассажиры были федеральной Службе безопасности известны и требовали особого внимания.

Офицерский взгляд стал цепким, пристальным и внимательным. Настал тот час, ради которого профессионалы и просиживали штаны на телескопических табуретах за таможенной стойкой. Четверо новоприбывших могли оказаться кем угодно. К примеру, отбывшими срок каторжанами с астероидных рудников. Религиозными сектантами с Ганимеда. Или гастролёрами-мошенниками с Калипсо. А то и пытающимися просочиться на Землю флибустьерами, которых федералы то и дело сокрушали, громили, разбивали наголову, но никак не могли победить.

Офицер вгляделся в терпеливо ожидающих завершения рутинной процедуры пассажиров. Вроде бы обычные мужики, ничем не отличающиеся от тысяч других. Одного возраста – лет по тридцать пять. Хотя… Таможенник подобрался. Лоб у каждого из четверых был перетянут узкой белёсой лентой, будто закован в обруч из тусклого серебра. И взгляды схожие – невозмутимые, серьёзные, без каких-либо признаков волнения или страха.

Офицер вновь перевёл взгляд на экран. Имён пассажиров на нём не значилось. Фамилий тоже. «Грунт, Воздух, Море, Огонь», – удивлённо считал таможенник выстроившиеся в столбик в левом верхнем углу идентификаторы. Явные прозвища – возможно, уголовные клички. Голографические снимки, по три на брата: в полный рост, лицо в профиль, лицо анфас. Офицер сличил изображения с оригиналами, убедился в соответствии. Белобрысый, круглолицый и курносый крепыш Грунт. Поджарый, высоколобый, наголо бритый атлет Воздух. Черноволосый, смуглый, субтильный Море. И рыжий, веснушчатый Огонь, здоровенный, на голову выше остальных. Нижняя часть экрана оставалась пуста: дополнительных данных идентификационная система не предоставляла.

– С какой целью к нам? – коротко бросил таможенник.

– С какой целью спрашиваете? – в тон ему обронил белобрысый Грунт.

– Здесь вопросы задаю я.

– Ладно, приятель. – Грунт шагнул вперёд, протянул новый чип. – Ознакомься, тут служебная информация. И не задерживай нас.

Полминуты спустя таможенник резко поднялся на ноги, козырнул.

– Добро пожаловать, коллеги, – уважительно проговорил он. – Проходите!

Информация, которую содержал служебный чип, была исчерпывающей. Подписанный контр-адмиралом боевой эскадры приказ об истечении срока службы воинского подразделения «Четыре стихии». Наградной приказ в связи с выходом в отставку, один на четверых. И, наконец, удостоверение принадлежности подразделения к группе Пси – особому, элитному роду космодесантных войск.