Семён Афанасьев - Не та профессия-3 [СИ]

Который совсем не разделял его веселья.

— Всё точно, но ты не всё досказал, — поморщился майор. — Даже не так… Ты всё правильно сказал ровно до того места, как это всё входит к нам, — связист потряс в воздухе листком бумаги. — А дальше я тебе сейчас расскажу, что будет. Дальше у нас начнётся перебрасывание темы между подслужбами. С длительной перепиской через Канцелярию Службы. Как думаешь, торговые дома… — майор назвал три сборных пункта «караванов», — общаются с кем-то в канцелярии?

— Не знаю, никогда там не был, — нейтрально ответил Пун.

— Общаются. Ещё как общаются. А если и не из нашей канцелярии, то из Её Секретариата что-то утечёт.

— Почему? — уточнил пограничник. — Что у вас за трудности на ровном месте? Когда задача очевидна?

— А ты не местный. И не знаешь, что в каждом из поименованных домов есть акционеры Большой Двадцатки. А мы им не указ. Я сейчас о Службе, если ты не понял. Своей волей, их даже Начальник начальника моего начальника не может не то что арестовать, а на вежливый разговор пригласить.

— Печально, — спокойно согласился Пун. — Я тебе нужен как законный источник правовых решений в адрес Большой Двадцатки?

— А что тебе терять?! — искренне изумился майор. — Главу дома Бажи вон, под твоим чутким руководством, в кандалы и по этапу! За тебя и награду хотели объявить, негласно! От всей Двадцатки… Но, во-первых, ты с нашей территории почти не выходишь. А у нас тут всё «прикрыто», хе-хе. А во-вторых, говорят, Сама сказала: если кто Моего Мальчика тронет, я не буду разбираться. И Двадцатка станет Пятёркой, в лучшем случае.

— Не знал, — смущённо потёр затылок Пун.

— Ну так а где ты бываешь, кроме нашего полигона да артиллерийского полигона? — резонно заметил собеседник. — Кстати, и это не всё…

Джемадар ещё раз вопросительно поднял бровь.

— Если б ты кого-то из ваших Войск выписал, исключительно для работы «силой на местах», это бы очень помогло избежать любых проблем, — майор твёрдо смотрел на Пуна. — У нас таких сил просто нет, я про арестные команды. Если арестовывать, допустим, кого-то из любого Дома-акционера, а этого человека охраняет под пять десятков караванной охраны, причём на законных основаниях…

— … ещё и в центре города, и подданных другой короны? — тут же подхватил Пун.

— Угу. Мы всегда городскую стражу привлекаем, обычно этого хватало. Но сейчас, когда идёт война, придётся звать армию. Задача явно не уровня городской стражи. А теперь ты скажи, что будет и с «сетями», и со списком? — Связист ткнул пальцем в листок.

— Разбегутся на этапе выдвижения запрошенных вами армейских подразделений, — хмыкнул Пун.

— Не выдвижения. На этапе нашего запроса в Армию. Потому что это тоже будет через Дворец, — поправил майор.

— Цели и задачи ясны. Мой и ваш интерес понятен. А ты точно хочешь сказать, что вот это всё, что мы сейчас обсуждаем, — Пун неопределённо покрутил кистью руки в воздухе, — один-единственный майор напридумывал?

— Говорят, Она затевает реформы. Да уже затеяла!.. Говорят, после некоторых указов, не будет иметь значения, кто твои родители, я сейчас о сословиях. — Майор твёрдо смотрел на собеседника. — Говорят, что это будут времена, когда репутация твоих предков не будет иметь никакого значения, если ты сам — говно. У нас в службе дворян нет вообще. Отвечать на твой вопрос не буду, сам понимаешь… Но если ты согласен, то содействие тебе будет оказываться с самого верха всей Службы. Правда, связь — всё равно через меня.

— Без проблем, — легко пожал плечами Пун. — Давай писать план мероприятий. Потом организуешь встречу с начальством?

— Ты и сам со своим жетоном к моему начальству можешь легко войти, — с ноткой ревности заметил майор.

— А я не рвусь вверх. Я за разделение труда, за углублённую специализацию и за сотрудничество… родов войск.

— Ну что, настрадалась? — если бы не правила приличия, я бы сейчас ржал.

Алтынай возвращается только к вечеру и имеет вид одновременно выжатого лимона и высушенной тряпки.

— Пошли на улицу?! — увидев меня, она моментально приходит в себя.

На улице, во внутреннем дворе теперь уже квартала Иосифа, для всех, имеющих доступ внутрь , организована импровизированная чайная-кофейня (а по мотивам чьих идей — не скажу).

Совет Города, как ни прискорбно, частично оброс бюрократией. При каждом аксакале (типа того же Бехроза) состоит пара-другая мальчишек-посыльных, либо просто грамотных помощников, которые тоже вовлечены в работу.

Взаимодействие между «службами» периодически ведётся и на уровне «экспертов» (помощников), многие из которых, помимо своих лавок, теперь приходят сюда на несколько часов в день, как на работу.

Помимо обычной хозяйственной деятельности (которой в любом городе хватает), «узкий круг» посвящённых принял автономное решение о противодействии оккупации Ирана (если попытка таковой воспоследует). Люди, пожив какое-то время под аналогом самоуправления, идти под руку Шаха не хотят категорически.

Обороняться в горах и городах многие умеют весьма неплохо (тот же Актар сотоварищи); некоторые просто знают теорию и методику (пуштуны из других каумов).

А с моральным духом в этих местах во все времена было более чем неплохо.

Потому, помимо прочего, ведётся централизованная заготовка долго хранящегося продовольствия (неафишируемо), составляется перечень источников воды в радиусе десяти дневных переходов (тоже без огласки), запасаются дрова и многое другое…

К моему удивлению, оно всё как-то организовывается само. На каждом «направлении» выдвинулся и сидит свой ответственный, выбранный по принципу компетентности в вопросе. Все результаты консолидируются и раз в сутки изменения докладываются Совету.

Подобный вал информации не мог не породить проблем учёта, в который, как рыба в воду, и занырнули с первых минут после прибытия казначей и аудитор.

На мой резонный вопрос, а не перебарщиваем ли мы с гостеприимством, Алтынай коротко отбоярилась: пусть лучше сразу погрузятся во всё и примут решение, с кем они. Чем будут выяснять исподволь, что происходит, тратя силы и нервы. Она с чего-то решила, что открытость — лучшая политика; и теперь следует этому правилу практически везде. Мне и самому интересно, чем закончится этот её эксперимент, потому наблюдаю, не влезая.

Что до ставленников фискальных служб столицы, она говорит, что нанести реальный вред у них не хватит физических возможностей. Они выполняют функции глаз, ушей и рта (ещё — мозга). В случае, если их выводы будут для нас нежелательными, у нас будет масса времени на реакцию по принципу «или хан, или ишак, или я».