Гэв Торп - Предъявление обид [ЛП]

— Ты и есть Тагри? — спросил Барди, глядя на Хранителя знаний, который улыбнулся и кивнул. — Если у нас будет время до твоего возвращения в Жуфбар, я бы очень хотел поговорить с тобой об этой хитрой штуковине для печати слов, которую они якобы построили в Караз-а-Караке.

— Пишущая машинка? — сказал Тагри, нахмурившись. «Да, нам, вероятно, следует обсудить, что мы хотим с этим сделать. Инженеры получают идеи за пределами своей станции, если вы спросите меня.

— Возможно, — сказал Барундин, прерывая их разговор. — Однако у нас есть и другие дела. Я хочу уехать через несколько дней, потому что до сих пор не снял последние мерки со своей свадебной рубашки. Эти задержки обходятся мне в целое состояние.

— Что ж, постараемся решить всё как можно скорее, — сказал Ногруд.

— Все очень просто, — выпалил Оттар. — Откажитесь от своих ложных притязаний на эти рудники, и дело будет улажено.

— Ложные притязания? — прорычал Ногруд. — Мои предки истекали кровью и умирали за эти рудники! Это больше, чем вы, унгрими, когда-либо делали для них!

— Ах ты, ваназкрутак! — рявкнул Оттар, вставая и тыча пальцем в сторону тана. — Ты украл эти шахты, и ты это знаешь! Это мое золото ты сейчас носишь на пальцах!

— Ванакрутак? — спросил Ногруд, повысив голос. — Вы, большие таны холда, думаете, что можете бросить своё влияние куда угодно, не так ли? Что ж, это моя чертова шахта, и ни один вонючий клан элгтромми не отнимет ее у меня.

— Заткнитесь! — рявкнул Барундин, вскакивая и опрокидывая стул. — Вы оба! Мы здесь не для того, чтобы обмениваться оскорблениями; мы здесь для того, чтобы разобраться в этом кровавом месиве, чтобы я мог выйти жениться! А теперь садитесь и слушайте.

— Я нашел прецедент, — сказал Тагри, глядя на Барди больше, чем на двух танов. — Оба клана имеют равные права на шахту. Это многое можно вывести из первоначального основания и права на повторное завоевание. Однако, поскольку повторное завоевание произошло менее чем через пятьсот лет после оставления, Троггкуриоки должны были предложить Урбарболги право урегулировать вопрос с помощью боевой платы; то, что вы могли бы назвать военными расходами. Они этого не сделали и, следовательно, юридически не обеспечили себе все права на шахту.

— Значит, Троггкуриоки должны урбарболги расходы на десятую часть прибыли рудника? — сказал Барди.

— Совершенно верно, — сказал Тагри с лукавой улыбкой.

Барди почесал подбородок и взглянул на своего тана, прежде чем вытащить из-за пазухи кусок пергамента.

— Здесь у меня есть запись, которая, без сомнения, показывает, что расходы на кампанию по повторному завоеванию превысили прибыль шахты за первые пятьсот лет, — сказал Барди с торжествующим блеском в глазах. — Это означает, что право на поселение не должно быть предоставлено, и таким образом Урбарболги фактически должны Троггкури военные расходы в размере не менее одной трети их расходов с момента, когда они вошли в шахту, чтобы запечатать требование путем повторного завоевания.

Тагри, разинув рот, смотрел на книжного мастера, пораженный коварством гнома. Он повернулся к остальным.

— Это может занять некоторое время, — сказал он. — Боюсь, что вам также может показаться крайне утомительным наблюдать, как мы обмениваемся претензиями и встречными претензиями. Могу я предложить вам удалиться в более подходящие покои, пока ваш хозяин развлекает вас более дружеским образом?

— Звучит неплохо, — сказал Барундин. — Давай посмотрим, какое у тебя пиво, а?

— А, — сказал Ногруд. — Там мы обязательно найдем общий язык. У моего пивовара есть особенно прекрасное красное пиво, созревшее всего две недели назад. Мягко? Говорю тебе, снежинка крепче держится.

Книжные мастера подождали, пока все выйдут из зала, а затем посмотрели друг на друга.

Барди первым нарушил тишину.

— Это может занять несколько недель, и никто из нас не хочет этого, — сказал он.

— Послушайте, давайте просто договоримся, что Урбарболги заплатят право на поселение и военные расходы задним числом, и таким образом дадут им право на десять процентов иска, — предложил Тагри.

— Ты уверен, что они согласятся? — спросил Барди. — Это оставляет их без кармана еще на несколько столетий.

— Король заплатит, — объяснил Тагри. — Он отчаянно хочет, чтобы эта свадьба прошла без сучка и задоринки. Отсрочка обойдется ему дороже, чем выплата компенсации. Твой господин получает единовременную выплату от Жуфбара, клан Оттара получает ежегодную выплату в течение следующих пятисот лет. Проигрывает только Барундин, но он уже проигрывает, так что это не имеет значения.

— Вполне справедливо, — сказал Барди. — У меня в комнате припрятан бочонок «Багмена».

— ХХХХХХ? — спросил Тагри, и глаза его загорелись.

— Нет, но это «Прекрасный дирижабль», который, как мне говорили, очень хорошо идёт, — сказал Барди. — Давай скрепим сделку кружкой? Мы оставим уфди на их усмотрение и расскажем им, о чем мы договорились сегодня вечером.

— Хорошая мысль, — ухмыльнулся Тагри.

Хотя Барундину было больно одним взмахом резца подписывать столько золота, он подтащил пергамент к себе и обмакнул перо в чернильницу, которую дал ему Барди.

— Это единственный выход? — спросил Барундин Тагри, как спрашивал уже много раз.

— В долгосрочной перспективе — да, — вздохнул Тагри.

— Давай просто уладим этот вопрос, и твоя свадьба пройдет без сучка и задоринки, — сказал Оттар, который стоял в стороне, проводя пальцем по корешкам книг, которые были сложены высоко на полках библиотеки Барди.

— Хорошо тебе говорить, когда это не ты платишь вперёд, — сказал Барундин.

— Едва ли я могу назвать добычей хотя бы десятую часть своего кровавого рудника, — сказал Оттар, поворачиваясь к королю. — Найдутся гномы, которые подумают, что я отказался от нашего наследия. Слушай, я подписал, добавь свою метку, и мы можем уехать завтра и забыть обо всем этом.

— Где Фергинал? — спросил Барундин, отложив перо и заработав сердитый взгляд Тагри. — Он нужен нам как свидетель из Жуфбара.

— Он пошел выпить с какими-то шахтерами, — сказал Тагри. — Он может подписать позже.

— Какой же он свидетель, если не присутствует при подписании? — тяжело сказал Барундин. — В том-то и дело, не так ли?

— На самом деле это просто формальность, — заверил его Тагри. — Никто не сомневается в словах короля.

Когда Барундин снова поднял стамеску, дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался Фергинал.

— Где ты пропадал? — спросил Барундин. — Мы так долго тебя ждали!

— Не подписывай! — выдохнул Фергинал.

— Что? — спросил Барундин.

— Соглашение — это грязный трюк, — сказал Фергинал. — В этих рудниках уже шесть веков нет золота!