Гэв Торп - Предъявление обид [ЛП]

Барундин почувствовал странный трепет, наблюдая за приближением другого короля. Он знал, что является королем Жуфбара и гордится достижениями своего правления, но не сомневался, что перед ним настоящая живая легенда.

История короля-истребителя была долгой и трагичной, и началась она, как и большинство сказок гномов, сотни лет назад, когда предок Унгрима понес ужасную утрату. Барундин не знал подробностей, как и большинство гномов за пределами Карак Кадрина, но знал, что это как-то связано со смертью сына короля Берагора. В приступе гнева и стыда Берагор принес клятву истребителя. Однако, даже когда он готовился отправиться на поиски своей судьбы, его советники напомнили ему, что он все еще должен выполнить свои королевские клятвы; что он поклялся защищать свой народ и руководить им во всем остальном.

Не сумев примирить эти две клятвы, а также нарушить ни одну из них, король-истребитель Берагор построил великое святилище Гримниру и стал покровителем культа истребителей. Со всего мира убийцы отправлялись в Карак Кадрин, чтобы воздать хвалу святилищу и забрать оружие, выкованное там по приказу короля. Когда Берагор умер, не только его королевская клятва перешла к его сыну, но и клятва убийцы, ибо ни то, ни другое не могло быть выполнено. Так был основан род королей-убийц, на протяжении семи поколений.

Унгрим был широкоплеч и крепок, даже для гнома, а его доспехи сверкали золотом и драгоценными камнями. Приблизившись к Барундину, он приветственно поднял руку, и король Жуфбара смущенно помахал ему в ответ.

— Здравствуй, кузен! — прогремел Унгрим.

— Привет, — сказал Барундин. Он забыл, что его новая жена была кузиной короля и что теперь они родственники. Это заставило его почувствовать себя лучше, и его уверенность возросла.

— Значит, ты возвращаешься в Жуфбар, — сказал Унгрим, и его грубый голос прозвучал скорее как утверждение, чем как вопрос.

— Ну что ж, битва окончена, — сказал Барундин, оглядывая усеянный трупами перевал.

— Да, действительно, — сказал Унгрим. — Хотя мои рейнджеры говорят мне, что мы столкнулись только с авангардом.

— Просто авангард? — переспросил Барундин. — А есть еще?

— Десятки тысяч жукеров, — сказал Унгрим, махнув рукой на восток. — Вардек Кром все еще удерживает силы своей Орды в темных землях и восточных долинах Перевала Пик.

— Тогда я должен остаться, — сказал Барундин.

— Нет, черт возьми, — сказал Унгрим. — Мой кузен, ты должен сначала заделать сына или дочь, прежде чем рискнешь своей шеей, сражаясь вместе со мной.

— Я поклялся прийти вам на помощь, — запротестовал Барундин. Он вздрогнул, произнося следующие слова, но не смог остановить их. — Я не буду известен как нарушитель клятвы.

— Тогда исполни свои брачные клятвы, — сказал Унгрим, не замечая или предпочитая игнорировать скрытое обвинение в плохо подобранных словах Барундина. — Верховный король обещал мне войско, и в этот самый момент они идут на север из Караз-а-Карака. Ступай домой, Барундин, и наслаждайся немного своей новой жизнью.

Подошел Тагри, неся с собой жуфбарскую Книгу Обид. Его лицо было мрачным, когда он передал объемный том Барундину.

— Все имена умерших записаны, — сказал хранитель знаний, протягивая королю стамеску для письма, уже покрытую чернилами. — Просто поставь свою метку на этой странице, и будут введены обиды против северян и… других.

— Что ж, это длинный список, — сказал Унгрим, заглядывая через плечо Барундина, когда тот подписывал страницу. — Я думаю, что при твоей жизни все они не будут вычеркнуты.

— Нет, — сказал Барундин, сдувая чернила и перелистывая страницы толстой книги. — Так много обид, и так мало из них выплеснуто наружу. Список стал длиннее, чем когда умер мой отец.

— И все же тебе еще много лет осталось, — сказал Унгрим с кривой улыбкой.

— И еще много страниц, которые нужно заполнить, если понадобится, — кивнул Барундин, захлопывая книгу. — Для меня и для моего наследника.