Гэв Торп - Предъявление обид [ЛП]

— Ты бы предпочел, чтобы мы сделали это вдвоем? — спросил капитан Кургерейх, самый опытный солдат барона и начальник его личной охраны.

— Только не после того, как я послал им все свои чертовы деньги, — прорычал Вессал. — Я думал, они будут только рады, если им помогут убить орков, которые убили наследника короля. Они должны были отослать обратно мой подарок.

— Никогда не показывай гномам золота, как говорила моя старая бабушка, — ответил Кургерейх.

— Ну что ж, старая ведьма действительно была очень мудрой женщиной, — проворчал Вессал. — Пошли разведчиков, а потом оставь меня в покое. Боже, ещё и чёртовы хафлинги.

Кургерейх развернул коня, чтобы скрыть ухмылку, и поскакал на поиски всадников. В течение нескольких минут легкая кавалерия ускакала, и вскоре около пятидесяти рыцарей и двести воинов барона были уже в пути. Пехота тащилась по дороге, которая из-за непрекращающегося ливня стала напоминать мелкий ручей.

Перекрывая топот ног, басы стали громче, когда Тронд повел своего хозяина в походной песне. Вскоре восемьсот гномов в полном голосе заставили задрожать берега Авера, когда они двинулись в такт мелодии. В конце каждого куплета гномы били своим оружием по щитам, и этот звук эхом разносился по всей линии. Когда они пристроились позади людей барона, гномий боевой горн присоединился к хору, его длинные звуки перемежали каждый куплет.

Был уже полдень, когда они заметили на горизонте дым, и через две мили они наткнулись на деревню халфлингов. По ту сторону пологих холмов, между грунтовыми дорогами рядом с широким озером, стояли низкие, разваливающиеся дома. Когда они подошли ближе, то увидели неровные окна и двери, вырезанные в дёрне самих холмов, что были окружены живыми изгородями садов, над которыми виднелись высокие растения, колышущиеся на ветру.

Барон Вессал приказал остановиться и спешился, ожидая, когда Тронд присоединится к нему. Хайнлайн Кульфт стоял рядом с ним, держа намокшее знамя своего господина. Барундин сопровождал отца, гордо подняв знамя Жуфбара и обменявшись взглядом с Кулфтом.

Из кустов, окаймлявших дорогу, донесся пронзительный голос:

— Гном и высокий народ в Мидгуотере, клянусь моим старым дядей, я бы не поверил, если бы не увидел это собственными глазами, — сказал голос.

Обернувшись, Барундин увидел маленькую фигурку, даже ниже его ростом, с густой копной волос и ожогами на боку, доходившими почти до рта. Халфлинг был одет в толстую зеленую рубашку, с которой капал дождь. Его кожаные бриджи были обмотаны вокруг лодыжек, и он посмотрел вниз, а затем снова натянул их, завязав на талии тонким веревочным поясом.

— Ты застал меня врасплох, — сказал халфлинг, выпятив подбородок и грудь.

— А кто твой старший? — спросил Кульфт. — Мы должны поговорить с ним.

— Это она, а не он, — сказал халфлинг. — Мелдерберри Уэзербрук, живет в норе на другом берегу озера. Я бы сказал, что сейчас она будет пить чай.

— Тогда мы отправимся в путь и оставим вас наедине с вашим… — Голос Кульфта прервался под пристальным взглядом халфлинга. — Что бы ты там ни делали.

— Вы охотитесь за теми орками? — спросил халфлинг.

Трондин и Вессал внимательно посмотрели на него, но первым заговорил Барундин.

— Что ты знаешь, малыш? — спросил сын короля.

— Малыш?! — рявкнул халфлинг. — Я довольно высокий. Вся моя семья такая, — за исключением моего троюродного брата Тобария, который немного коротковат. Ладно, к оркам. Мой дядя Фредебор, тот, что был на стороне моего деда, рыбачил на реке с несколькими друзьями, и они увидели их. Погребли назад резко, примерно в обеденное время. Эти орки направляются сюда, как они считают.

Вессал молча переваривал эту новость, а Трондин повернулся к присоединившемуся к ним Арбреку.

— А ты как думаешь? — спросил король своего повелителя рун.

— Если они идут сюда, то нет смысла маршировать, когда нам это не нужно, — ответил Арбрек. — Хорошие холмы для пушек, много еды и эля, если рассказы громбольги верны. Может быть хуже.

Тронд кивнул и повернулся к халфлингу:

— Мы можем где-нибудь разбить лагерь, поближе к озеру? — спросил он.

— Встаньте у поля старого фермера Вормфэрроу, — сказал им халфлинг. — Он умер на прошлой неделе, и его хозяйка не будет жаловаться, особенно теперь, когда она живет у фермера Вюртвитера. Никто не видел ее со дня похорон, четыре дня назад.

— Тогда ладно, — сказал Тронд. — Я пойду к старейшине Уэзербрук, а остальные пусть разбивают лагерь в поле.

— Я пойду с вами, — сказал Вессал. — Мои земли граничат с Мутом, я знаю этих людей немного лучше, чем вы.

— Я буду рад компании, — сказал Трондин, взглянув на Барундина. — Помоги мне с лагерем, парень. Я не думаю, что размахивание стандартами произведет впечатление на кого-либо в этих краях.

Барундин кивнул и пошел обратно к остальным гномам. Кульфт взглянул на барона, но тот едва заметно отмахнулся.

— Ну что, пойдем? — спросил король. Вессал кивнул. Когда они начали подниматься по дороге, Трондин остановился и похлопал себя по поясу. Нахмурившись, он повернул обратно на дорогу, но халфлинга нигде не было видно.

— Маленький крути украл мою трубку! — воскликнул король.

— Я пытался предупредить вас, — сказал Вессал. — Я уверен, что вы скоро получите её обратно, только не обвиняй никого в воровстве — они не принимают его в споре.

— Но он же украл мою трубку! — прорычал Трондин. — Воровство есть воровство! Я собираюсь обсудить это со старейшиной, когда мы ее увидим.

— Это не поможет, — сказал Вессал, кивнув головой, чтобы они продолжали идти по дороге. — Они просто ничего не понимают. Вот увидите.

Белый камень городских стен был покрыт копотью, когда пламя и дым поднимались в небо из горящих зданий внутри эльфийского поселения Тор Алесси. Высокие шпили, чьи вершины сверкали серебром и золотом, исчезали в густых облаках, поднимаясь на многие сотни футов в задымленное небо.

Двойные ворота, защищенные тремя стройными башнями, были разбиты и сожжены, а каменные блоки упали на землю, когда в них врезались валуны, брошенные в небо. У самих ворот невысокие фигуры в доспехах тащили вперед таран с железным древком.

Стаи белых стрел обрушились на армию гномов с потрескавшихся зубчатых стен наверху, пробивая поднятые щиты и промасленные кольчуги. Испепеляющий огонь из повторяющихся метателей болтов швырял похожие на ветки ракеты в ряды собравшейся толпы, вырубая по дюжине гномов за раз, пробивая дыры в плотной массе, напирающей на осажденные башни ворот.

Над гномами продолжался шквал камней из осадных катапульт, а закованные в броню воины устремились вперед, чтобы занять места павших. С оглушительным грохотом таран врезался в толстые белые бревна правых ворот, взметнув в воздух щепки и осколки металла. С громким приказом гномы оттащили таран назад, некоторые из них оттащили в сторону мертвых, чтобы освободить место для железных колес боевой машины.