Валерий Сабитов - Звездная кара

А оно, Запредельное, жило рядом и звало к себе переливами света, цвета и теней. И — линии… Линии тянутся неизвестно откуда, возвращаются неизвестно куда. Липкая паутина линий… Как на объекте С-1, на Сфере Оорта. Похоже.

Но здесь то, чего не видели там. Да, можно только видеть. Только живым глазом. Лаборатория не фиксирует внутреннего движения. А только постулирует наличие чужеродного. Объективная запись отсутствует.

…Оказывается, игрой линий можно выразить все. И тепло цветных звезд, и тени существ, и сказочность ландшафтов. Будто прямая передача из рая.

«Да, штука работает. Работа ее зависит от создателей чуда, от хозяев. Она — на непрерывном контроле, нас видят и слышат».

Амин невольно оглянулся кругом. Никого, все та же праздничная сверкающая пустота. Атис выразил вслух то, о чем думал:

— Структура, организованная на принципе чистого пространства. Кусочек математики, освобожденной от власти материи. Многомерность и единство… Наш глаз фиксирует больше, чем мы видим. Мозг, сознание не готовы. И понятий соответствующих недостаточно.

— Прекрасно! — Уйка не скрывал довольства, — Потому то оно течет и расплывается. Закручивается и разматывается. Ускользающие из тисков восприятия образы истинной реальности. Оценить невозможно. Твое воображение, Амин, найдет здесь нужный ему простор. Я же, как говорят земляне, умываю руки.

— А ведь наше присутствие влияет… Или нет? — спросил Амин.

— Я слишком привык к застывшей архитектуре макропространства, к его устойчивости в длительных интервалах времени, — ответил Уйка.

«Он уже видит себя у артефактов Сферы Оорта. Здесь ему неинтересно, ведь практическую пользу из голой геометрии скоро не извлечь. Вторая задача Эрланга решается там, на галактолете… Может быть, на Уйку давит осознание близости войны».

Атис устремил взгляд на краски Сатурна. Более минуты непрерывно наблюдать пляску нитей он не мог. Менялась химия мозга, и зрение переставало верно отражать видимое.

— В моей памяти есть необъясненные воспоминания. Может быть, из раннего детства. Вы помните, в нашем детстве на Манде принято было слушать волшебные сказки? — спросил он.

— Были сказки, — ответил Амин, — были… Их нам рассказывали наши матери. Фаэтянки Земли не знают сказок. Так как лишены дара материнства.

Атис, прикрыв глаза, направленные на шар Сатурна, сказал вслух, неторопливо и мечтательно:

— Рассказывала мама… Было, не было… Я сейчас снова увидел дворец из детства, прекрасный и величественный. Только что возведенный, — скажем, по прихоти принцессы, — он на глазах меняет пропорции. Высоту, ширину, размеры комнат. Расположение лестниц… А по фасаду, по внутренним стенам волнами стекает череда цветов, ярких и прозрачных. Происходит все непредсказуемо, но воспринимается легко, с радостью… Помните что-нибудь такое?

Уйка только вздохнул. Амин, не отвечая прямо, сказал:

— Зодчий, не желающий видеть свое творение завершенным… Непрерывное творение… Нам, пленникам материи, не дано вознестись над ней, не расставшись с жизнью. Сказка — непрерывная мечта, которой не дано воплотиться. Смотрю в этот геометрический колодец, и вспоминаю текучие образы, привозимые драконами из глубинных «окон» океана.

— Есть параллели? — встрепенулся Атис, — Нет, драконы видят иначе, им трудно передать нам точно…

Амин, немного помедлив, попросил:

— Вы устали, братья. Не хотите ли отдохнуть? Я хочу остаться здесь в одиночестве. На час-два…

Медитация… Обращение вовнутрь. Плавание в глубинах океана, имя которому — Я…

Потухли краски Сатурна, погасли лучи звезд, ушли за кадр жизни лаборатория с Юнивером. Нити связи с миром материи ослабли, потеряли осязаемость. Нет больше времени. Нет расстояний.

Не бывает океанов без ориентиров, без маяков. Хороший капитан не выйдет в море без лоции. Лоция Амина — ткань его жизни, память двойного бытия. Память не о том, что приключилось с телом. А о том, что происходило с ним в глубинах сердца, имелось всегда, было незамечаемо им самим.

Да, лоция имелась изначально. А маяк, — маяк он выбрал перед отплытием. Маяк-ориентир, предложенный кем-то иновременным, тем, кто знал, что ему нужно.

Он провалился в колодец разом, мгновенно. И вынырнул там, где никогда не бывал. В царстве чистого незамутненного цвета! Он свободен от внешнего, чужого притяжения, от внутренней нечистоты. Всеобъемлющая незаполненность… Здесь можно творить любые мечты, они сбудутся без сопротивления, — предсказочный мир. Никого рядом, все меняется в готовности к любым новым переменам, — безостановочный круговорот, ожидающий твоего вмешательства. Остановить совершенство?

Нет, он не один! Присутствие разума ощущалось явственно. Какая-то субстанция отзывалась на его мысли и ощущения, проникала в океан «Я». Это она позволила ему войти. Зачем? Чтобы остаться навсегда? Или вернуться? Но куда? Ведь он не помнит, откуда пришел…

Нет! Не возвращаться! И не оставаться! Лучше он сотворит свою сказку и станет в ней тем, кем никогда не был… Но кем хотел быть.

Уйке с Атисом не удалось пробудить Амина. Они взяли его на руки и полетели к Юниверу. Колодец завораживающих сказок проводил их яркой вспышкой, озарившей невесомым светом крученые косы женщин народа Андумбулу, превращенных сказочником Амином в плетение сатурнианского кольца F.

Кабинет главнокомандующего Планетарной Обороной раскалялся в сдержанном споре двоих, которые в иной обстановке не смогли бы найти ни единой темы для разногласий. Впрочем, как и точек взаимного интереса. Рабочее место главкома походило скорее на учебный класс военной академии накануне экзамена по оперативно-тактическому искусству. Стены закрыты схемами Солнечной системы и ее отдельных секторов, снимками планет и спутников. Громадный стол заняла карта земной поверхности, вся испещренная цветными линиями и условными знаками. На столе в углу два компьютера. Один показывает оперативную сводку по Черной планете, другой — готовность основных средств космической разведки и орбитального пояса Земли. В другом углу разместился узел связи: набор телефонов, радиостанция, преобразователь пси-связи фаэтов, аппарат громкой связи с отделами Департамента. Штаб главкома — за стеной, в значительно более просторном и удобном помещении, оборудованном современной электроникой. Там занимаются текущей конкретикой, готовят варианты будущих решений, обеспечивают связь по вертикали и взаимодействие по горизонтали всех звеньев Объединенных вооруженных сил Земли.

Денис Салтыков и Ян Зарка, член Комитета Пятнадцати, курирующий военный вопрос, ходили по кабинету, ступая по разбросанным повсюду листкам бумаги.