Андрей Мартьянов - Чужие: Операция «Рюген»

Однако существовал запасной вариант, предусмотренный на случай самых чрезвычайных ситуаций. Через сложную систему кодирования и разрешения доступа можно было выйти лично либо на самого адмирала, либо на руководителя проекта со стороны Германии генерал-майора Отто Дитриха. Казаков счел, что экстремальная ситуация наступила. Имелось неопровержимое свидетельство, что операция «Рюген» рассекречена. Что самое обидное — не после ее завершения, но в самом-самом начале.

Дед Мороз доказал это так же просто, как бином Ньютона.

У Семцовой возникли смутные подозрения — не вмешался ли снова Удав Каа? Все-таки он узнал о намерениях Бибирева в тот же самый день, когда состоялось совещание в Зимнем дворце… Кроме того, адмирал упомянул, что таинственный Машин собеседник является не только хорошим программистом, а, скорее, компьютерным гением. Лишь подобный человек мог походя взломать систему зашиты бортового мозга «Триглава» и, плюнув на все шифры и кодировки, выйти на прямую связь. Если эта нелепая выходка с Дедом Морозом и грозными предупреждениями действительно была устроена Удавом, то возникает крайне неприятный для всех членов экспедиции вывод: ему на самом деле требовалось срочно предупредить экипаж «пиратского» катера. Но предупредил он самым странным образом. Проще было самому сесть перед видеокамерой и все объяснить.

Или Удав {если это, конечно, он) так боится своего явления миру? Все одно — можно было придумать более серьезный способ общения.

Система мгновенной связи «Портал» немедленно соединила лейтенанта Казакова с управлением государственной безопасности в Петербурге, но…

Аудиовизуальный разговор был следующим.

— Код двадцать шесть — ноль-семь. Тема «Богомол». Пароль доступа — «Ледяная шапка», — отрапортовал Казаков появившемуся на экране мрачному мужику в штатском. Судя по всему, оператору-связисту управления.

Последний или был хорошим актером, или действительно опешил. Было видно, как оператор вытаращил глаза, покосился куда-то в сторону, видимо на монитор, где высвечивались данные абонента, и наконец грозно вопросил:

— Вы кто такие?

— Код двадцать шесть — ноль…— начал повторять лейтенант. Его прервали.

— Эта система кодирования, мил человек, — ядовитым голосом перебил Казакова оператор, — изменена полтора года назад. Ты что, из черной дыры вывалился? Крутой хакер, да? Давно по мозгам не получал? Ты понимаешь, куда влез, мудак?

Физиономия лейтенанта вытянулась.

— Мне нужно поговорить с адмиралом Бибиревым…— неуверенно заявил он.

— А может быть, с самим императором? — Судя по изображению, человек на Земле гонял трекболом курсор по экрану соседнего компьютера, пытаясь дознаться, откуда идет сигнал. — Та-ак…

Последовала пауза. Казаков ждал.

— Ты, красавец, находишься на незарегистрированном корабле в районе Проксимы Центавра, — наконец радостно выдал оператор. — Сторожевой рейдер Вооруженных сил уже выслан с базы «Форпост» для вашего задержания. Удачи! В следующий раз думай, прежде чем соваться куда не просят!

Связь обрубилась.

Надо было видеть лица Казакова, обоих пилотов и Маши, присутствовавшей при этом диалоге.

— Что же теперь делать? — несколько растерянно спросила Семцова.

Вместо ответа лейтенант попытался наладить связь на аварийной частоте командного центра стратегических сил, но ответа от армейского компьютера не дождался. При попытке войти в систему немедленно срабатывала блокировка связи и высвечивалось ярко-красное предупреждение «Неверная кодировка».

— Они действительно отправили вслед за нами патрульный корабль, — меланхолично сообщил Фарелл, косясь на радар.

— Не догонят, — уверенно ответил капитан Рем-мер. — Мы уже почти разогнались до световой. Прыжок через восемь минут. Герр Казаков, принимайте решение.

Легко сказать — принимайте решение! Малоприятные странности, сопровождавшие вылет с «Форпоста», обескуражили лейтенанта. Адмирал Бибирев много раз давал понять, что операция «Рюген» не просто секретна, а как бы вообще не проводится. Нет такого проекта. И корабля «Триглав» нет. А лейтенант Космического корпуса С. В. Казаков в данный момент находится в отпуске. Отдыхает в пансионате на Рыбинском водохранилище под Москвой. Понятно?

«О какой секретности может идти речь, черт возьми? — Казаков молча пялился в темный монитор. Остальные выжидающе глядели на него. — Даже не смешно! Безусловно, я сам, к примеру, хотел, чтобы с нами отправился Фарелл, но я не понимаю адмирала, который согласился с присутствием подданного другого государства у нас на борту. Ладно тевтоны — они хоть союзники и взяли на себя часть обеспечения проекта. И дальше? Этот дебильный Дед Мороз, мать его… Такое впечатление, что о „Рюгене“ знает вся ойкумена, а наши имена сейчас фигурируют в заголовках всех сводок новостей. Какого ляда они бросили нас?»

Под словом «они» лейтенант подразумевал родимое Министерство обороны и Контору адмирала Бибирева.

Дело в том, что названные оператору-связисту госбезопасности коды и пароли просто не могли не работать! Их не могли отменить «полтора года назад» — они были введены одновременно с началом операции. Казаков с помощью этой системы еще с борта станции «Гэйтуэй», висящей на орбите Земли, связывался с управлением и коротко доложил, что все в порядке! Почему не отвечает центр командования стратегическими силами? Система электронных паролей достаточно сложна, разумеется, и изменяется постоянно, в соответствии с принятым алгоритмом, но достаточно однажды зазубрить его, чтобы в любой день и в любое время выйти на связь. А тут — гробовое молчание. В доступе отказано. Вот.

— Шесть минут, — нейтральным голосом напомнил Реммер. — Патрульный рейдер не приближается. Идет следом за нами.

— И с его борта стартовали четыре истребителя. Собираются взять нас в клещи, — заметил пилот-англичанин. — Странно, но нет никакой команды остановиться. Такое впечатление…

— Такое впечатление, — продолжил за Фарелла Казаков, — что они с ненавязчивой наглостью выдворяют нас из системы Проксимы. Мол, господа, убрались бы побыстрее. А вот интересно…

Он быстро щелкнул несколькими переключателями на терминале связи и идентифицировал корабль-преследователь. За «Триглавом» шел легкий сторожевой рейдер Российского флота «Казань».

Лейтенант хитро глянул на пилотов, успокаивающе похлопал Машу по ладони и, когда монитор выдал надпись: «СВЯЗЬ УСТАНОВЛЕНА», жалобным голосом прокричал в микрофон:

— Говорит лихтер «Дунай». В чем, простите, дело? Если это необходимо, мы прекратим разгон и остановимся для досмотра. Подготовьте, пожалуйста, стыковочные шлюзы.