Ню Бейли - К'ахана. Племя изгоев

– Кириак, это я, – обратился к нему Ак’штар давно позабытым, потеплевшим тоном. – Брат, ты меня слышишь?

Кириак застыл, не разжимая руку, готовый стоять так, лицом к смерти, до самого конца. В глубокой черноте воображение рисовало страшные картины. Уши закладывало от душераздирающих криков. От запаха крови мутило. Они выставили вперед оружие и шли вперед наобум, не в силах сориентироваться в кромешной тьме. Внезапно в зрачке Кириака отразилось пламя. Чья-то сильная рука уверенно несла огонь. Постепенно свет озарил шею, лицо, могучую грудь.

– Савва, – подался вперед Кириак, – я думал… думал, ты умер.

– С чего ты взял? – протянул руку спаситель.

– Ты ушел на охоту так давно… – вмешался было Ак’штар, тоже не веря своим глазам.

– Что, меня уже мысленно похоронили? – шумно выдохнул собеседник, из-за чего пламя факела содрогнулось. – Сейчас нет на это времени. Идемте за мной.

Вспышки пламени появились со всех сторон. Чужаки. Сквозь искры Кириак видел, как бойцы, вскинув копья, сделали прыжок со скалы прямо на спину таному. Животное взревело от искр боли и попыталось скинуть помеху, но кто-то ловко накинул сети, зацепившись за клыки. Кириак присмотрелся: «Что за материал, почему сети не порвались?» Взмах копья – и у танома закровоточили глаза. Зверь взревел от боли и стал изворачиваться еще сильнее. Неизвестные вцепились в шерсть изо всех сил, чуть ли не вырывая ее. Люди облепили танома будто эпинотумы, копьями орудовали десятки пар рук. Засвистели стрелы. Несколько человек упали прямо под мощные лапы. Из ран на теле зверя ручьями текла кровь, словно пробившиеся весной горные источники, и стекала вниз, образуя не то что лужу, целое озеро из крови. Эта багровая земля еще долгое время будет напоминать им об этой трагедии.

– Беремся за оружие, но ни в коем случае не трогаем животное! – в общей суматохе приказал Ак’штар. Происходящее ему явно не нравилось, на развернувшуюся на его глазах бойню он смотрел с нескрываемым презрением. – Чужаков к себе не подпускать!

– Чего уставился? – упрекнул Кириака Савва. – Уходим! Мы не знаем, что еще от них ждать…

– Савва прав, их слишком много, – насторожился Ак’штар. – У нас не так много людей, не выстоим.

– Тогда, может, лучше спрятаться в пещере? – предложил Кириак, за что тут же получил палкой по голове.

– Священный таном повержен, – вмешалась в их разговор Ва’ан, и только богам известно, каким чудом она выжила и так быстро нашла их. – Больше некому нас защитить, и мы в еще большей опасности! Нельзя оставаться в проклятом месте!

И будто в подтверждение ее слов необъятный с оглушительным грохотом упал, подняв столб пыли. Кириак в ужасе осознавал, что его племя лишается надежного убежища и он ничего не может сделать.

– Ак’штар, – взмолился Кириак, – послушай меня хотя бы сейчас. Внемли голосу рассудка! В пещере оборонятся будет куда проще, чем здесь…

– Да как ты смеешь! – гнев Ва’ан был так силен, казалось, он стал материальным, раскаляя воздух сильнее огня. Подойдя к Кириаку вплотную, она дала сухой и жесткий приказ: – Отберите у него оружие, в бреду он куда опаснее чужаков!

Ак’штар и Савва тут же послушались ее, а Кириак даже не стал оказывать сопротивление, понимая, что сделает только хуже. Его слова не значат ничего – Ва’ан всегда была непререкаемым авторитетом, а остальные и рады плясать под ее дудку. Пришлось бежать вместе с остальными, держаться своего племени. Теперь это больше не их земля, не их дом.

Они бежали всю ночь, следуя за огнем факелов. Найти своих людей братьям не составило труда: те, задыхаясь от страха, ломали под собой ветви деревьев, запасенные в мирное время, толкались и кричали. Обезумевшие от страданий люди племени к’ахана не чувствовали боли, не замечали усталости. С ними был огонь, свет, жизнь. Лишь он указывал дорогу и держал племя вместе. Им удалось пережить встречу с необъятным. Что может быть страшнее? Казалось, они готовы ко всему, но это было лишь началом. Люди лишились дома. Лишились припасов. Им было холодно, им было страшно. Дети осиротели, женщины овдовели. Племя понесло немыслимые потери, каких не было уже много лет. Они бежали через непроглядную тьму, едва различая свет. Небо будто еще сильнее почернело, подчеркнув вереницу звезд.

– Боги с нами, – задыхаясь повторяла Ва-ан, – они защищают нас. О великая Вейна, не покидай нас, твоя защита нужна нам как никогда…

С первыми лучами солнца лихорадочное возбуждение, поддерживающее племя во время ночного бегства, погасло вместе с огнем. Племя вышло в степь. В ту самую степь, в которой Кириак вчера охотился на дугорога. Моросил неприятный дождь, небо затянула серая пелена. Через тридцать солнц здесь будут непроходимые болота, охота будет даваться все сложнее, наступят холода. Потеря запасов вводила людей чуть ли не в отчаянье. Перед взором выживших простирались бесконечные болота. Утро, пока еще приятно прохладное, не бодрило, как обычно, а наоборот, еще больше усыпляло. Было трудно думать. Трудно идти. Последним усилием воли они рванули вперед и очутились на краю высокого холма, с которого было видно воду. Изнывая от жажды, несколько человек попытались найти в себе силы идти дальше, но ноги не слушались их. Спускаясь, они чуть ли не кубарем покатились вниз.

Большинство повалилось в изнеможении на землю и мгновенно погрузилось в глубокий сон. Женщины, потерявшие детей, выли от горя. Тех же детей, что чудом уцелели, чуть ли не несли на руках, судорожно прижимая к себе. Кириак огляделся, мысленно пересчитывая выживших по головам. Долго считать не пришлось, количество сократилось минимум вдвое. Бессильный, он повалился в высокую траву, вместе с остальными. Обеспокоенные люди сильно шумели. Кириак сжал ладонями уши, пытаясь справится с пульсацией в висках. Резко скрутило живот. Переживания пробудили голод раньше положенного.

– Кириак, – вложил ему что-то в руки Савва, – поешь пару яблок, в лесу собрал.

Увидев еду, пара соплеменников чуть ли не начали драку, но Ак’штар стукнул их тупым ударом копья. Получив предупреждающие тумаки, они побурчали и ушли. «Что будем делать дальше? – посетила Кириака вязкая, неприятная мысль и он бессильно упал на траву. – Не сейчас… Нет… сил».

Кириак открыл глаза, смахнув капли дождя с ресниц. Ему казалось, что прошло всего несколько минут, но небо рассвело, а остальные разошлись. Было холодно и зябко, пробирал озноб. Кириак отряхнул мокрую шкуру и накинул ее обратно. Подойдя к краю холма, он наблюдал за берегом, который поглотил густой туман.

– Кириак, спускайся! – окликнула его Тиана.

Сквозь густую пелену лишь угадывались ее очертания. Кириак шел на голос. Соплеменники развели костер под четким руководством Ва’ан. Кириак сел к нему ближе, подставив греться руки.