Наталья Антарес - «Этернум». Том II

– И после таких заявлений тарги еще удивляются, почему их ненавидит весь Галактический Союз, – капитан явно не воспринял предложение Шрина всерьез, а вот у меня натуральным образом затряслись поджилки, и я испуганно втянула голову в плечи, – а что ты так скромничаешь, замахнулся бы сразу на капитана?

– Это в Космофлоте сплошь романтики, а я – реалист, – многозначительно хмыкнул таргоциат, – я не посмею оставить эту посудину без твоего чуткого руководства, особенно теперь, когда ты трагически потерял старпома.

– Вы хороните его раньше времени, сэр! – бесконтрольно вырвалось у меня, – коммандер Рэнд жив.

– Тем хуже для него, – мрачно заметил Шрин, – по информации от моего приятеля на Аргосе, Рэнду не выкарабкаться.

– А вот этого вы знать не можете, – не иначе как от волнения достаточно грубо огрызнулась я, и в небесно-голубых глазах капитана Майкрофта вновь промелькнули тревожные блики. Конфликты на мостике ему были не нужны, и он был вынужден взять на себя роль арбитра.

– Состояние мистера Рэнда не относится к предмету нашего разговора, – напомнил капитан, и вдруг резко замолчал. Драматичная пауза продлилась считаные секунды, а затем Майкрофт неожиданно поднес к губам коммуникатор.

– Док, вы по-прежнему уверены, что еще один прыжок в подпространство может убить Рэнда? – прямо спросил капитан

– Уверен, как никогда, сэр, – без колебаний ответил Маркус, – это очень рискованно, и я боюсь, что даже медицинская капсула не обеспечит необходимой защиты.

– Спасибо, док, – коротко поблагодарил врача Майкрофт и вплотную приблизился к ощутимо насторожившемуся таргоциату, -на Тарго останется старпом, второе лицо на корабле. Я распоряжусь, чтобы доктор Маркус приготовил медицинскую капсулу к транспортировке на Тарго.

– Зачем мне этот набор органов? – подвижные уши Шрина только что в трубочку от возмущения не сворачивались, но, судя по всему, Майкрофт был настроен безапелляционно.

– Во-первых, я требую не использовать подобных выражений в адрес моего старшего помощника, – осадил наемника капитан, – а во-вторых, Рэнд представляет для Командования огромную ценность, в том числе и в качестве «набора органов», и ты, с твоей-то осведомленностью, не можешь об этом не знать.

– Ладно, – неохотно процедил сквозь зубы Шрин, – но прими во внимание, что медицина у нас на планете развита весьма посредственно – так, боевые раны подштопать, дырки в боку залатать, и если твой старпом не доживет до возвращения «Этернума», я не буду нести за это ответственность, просто заморожу труп и отправлю его в криоблок. До востребования, так сказать.

– По рукам, – в знак подтверждения только что достигнутого соглашения качнул светловолосой головой Майкрофт, – всё, хватит болтовни. Шрин, свяжись с планетой, пусть немедленно приступают к эвакуации. Когда весь персонал Бирс-Гардем будет в безопасности, ты получишь назад свой корабль и доставишь на Тарго капсулу с Рэндом, а также лично позаботишься, чтобы старпому был обеспечен надлежащий уход. И учти, за Рэнда ты отвечаешь головой.

– Прекрати мной командовать, я, между прочим, тебе не подчиняюсь, а с равноправными партнерами таким тоном не разговаривают, – умерил рвение капитана наемник и хищно оскалился в кровожадной улыбке, – жаль, что на станции не было самого Тер-Шелла, вот уж кого я был бы рад приветствовать на Тарго. Давно мечтаю показать этому ублюдку, что такое настоящее таргоцианское гостеприимство.

– Меня не касаются чужие распри, – равнодушно отмахнулся Майкрофт, и я могла лишь позавидовать его актерскому мастерству, – но я надеюсь, знаменитый Кодекс Наемников до сих пор актуален? Освежи в памяти некоторые его положения, когда тебя снова обуяет желание поквитаться с адмиралом. Персоналу станции не должно быть причинено не малейшего вреда.

– В твоих интересах как можно быстрее вернуться на Тарго, потому что Кодекс Кодексом, но в такой нервной обстановке, знаешь ли, всякое бывает, – сузил бирюзовые глаза Шрин, – таргоциаты – народ вспыльчивый, и этому сброду с Бирс-Гардем лучше не создавать себе проблем.

– Я вернусь, Шрин, – практически по слогам произнес капитан, и в его голосе мне отчетливо послышался угрожающий подтекст. Даже неугомонный таргоциат спинным мозгом почуял неладное, и вступать с Майкрофтом в дополнительную полемику не отважился, а применительно к безбашенному наемнику, начисто лишенному инстинкта самосохранения, это, черт побери, о многом говорило.

XVI

Пока я медленно собиралась с мыслями, будучи не в силах одномоментно переработать столь колоссальный объем противоречивой информации, капитан Шрин развернул бурную деятельность, и уже вскоре на его запрос был получен положительный ответ с поверхности планеты. Я совершенно не разбиралась в структуре таргоцианского общества, но, видимо, наш незваный гость занимал не последнее место в социальной иерархии, обладая значительным авторитетом среди своих соплеменников. Майкрофт ничего не делал просто так, и хотя его затея вступить в дипломатические переговоры с командиром наемников изначально казалось мне верхом безумия, теперь я осознала, что капитан безошибочно просчитал ситуацию и в конечном итоге всё-таки добился своего. Но какой ценой! Возможно, я чего-то недопонимала или чересчур утрировала, но, по-моему, Майкрофт только что единолично решил судьбу ригорца, пребывающего сейчас в заведомо беспомощном состоянии, и как бы ни ужасно это звучало, обменял медицинскую капсулу со старпомом на безопасность персонала Бирс-Гардем. А еще капитан хладнокровно утаил от жаждущего мести Шрина правду о нынешнем местонахождении Главы Спецкорпуса X и тем самым с немалой долей вероятности уберег адмирала от жестокой расправы.

В Академии нам старательно вдалбливали в голову, что приказы не обсуждаются, и с этой установкой я много лет успешно прослужила в Космофлоте, но недавние события внесли хаос в мое устоявшееся мировоззрение – я не могла поверить, что капитан без тени сомнения превратил ригорца в предмет торга. В то время как я буквально задыхалась от негодования, Майкрофт, словно опытный негоциант, вовсю расхваливал свой живой товар и даже скептически настроенного наемника сумел убедить в безусловной ценности коммандера Рэнда. Со стороны это выглядело до такой степени чудовищно, что у меня внутри всё клокотало от ярости, но многолетняя муштра не позволила мне вмешаться, и пока капитан торговался со Шрином, я широко распахнутыми глазами взирала, как неумолимо катятся в тартары все мои наивные представления о границах допустимого. В тот миг мне было не до наблюдения за реакцией окружающих, но я догадывалась, что если я была глубоко потрясена этим фантастическим цинизмом, то все остальные испытывали искреннее восхищение перед Майкрофтом, блестяще выкрутившимся из практически безвыходного положения. Нет, я никоим образом не отрицала, что капитан поступил рационально, тем более, им было в полной мере учтено достаточно категоричное мнение корабельного врача, но у меня внезапно отключился мозг, будто под сводами черепной коробки произошло короткое замыкание. Эмоции плескались и кипели, а внутренний протест, казалось, охватил всё мое существо, но это был именно тот случай, когда от меня равным счетом ничего не зависело. Однако и промолчать я тоже не смогла.