Александр Верт - Пекло. Восставший из мертвых

– Это тот самый отложенный кризис, – говорил ему психотерапевт. – Вы пережили очень многое, и даже если вам кажется, что это неважно и вы уже ничего не чувствуете, для вашей нервной системы весь тот отложенный стресс, блокированный и иммунным чипом, и вашим разумом, все еще реален. Можете считать это похмельем после очень дурной вечеринки.

– Ебал я такие вечеринки, – честно отвечал Лотар, а потом кривился от методичного напоминания, что матерная речь в цивилизованном мире не принята.

«Ебал я этот цивилизованный мир», – думал Лотар, потому что у него болела голова и его тошнило, а сам разговор с психотерапевтом не клеился, потому что сложно было даже слушать, что ему говорят.

К счастью, сейчас никто не ждал от него активности в психотерапевтической работе.

– У вас этап восстановления ресурса. Скоро станет лучше, – обещал ему сегодня утром психотерапевт, хотя до этого ничего подобного не говорил и лучше все же было. Боль в голове сегодня явно была не такой сильной, но оглушающей, притупляющей все его сознание и слух настолько, что он не слышал, когда к нему зашел врач, и едва не врезался к него, катаясь от стены к стене.

– Ой, что-то я вас не заметил, – прошептал Лотар, понимая, что его мутит от того, что ему пришлось откатиться в сторону, чтобы избежать столкновения.

– На самом деле уровень ваших реакций уже начал восстанавливаться. Вы отклонились от столкновения, как настоящий пилот, – сказал Николас Форд, а Лотар скривился от подобной шутки.

– Не смешно, – сказал он, тяжело вздыхая.

– На самом деле я действительно не ожидал, что вы успеете среагировать, поэтому правда считаю, что прогресс явно есть, но я к вам по другому вопросу. Возможно, он как раз вас немного взбодрит, – начал Николас, ставя стул напротив кресла и присаживаясь так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Только не предлагайте мне почитать или поработать, меня тошнит от букв, цифр и вообще от всего, – кривясь, признался Лотар.

– Я хочу предложить вам немного пообщаться, – сразу сказал Николас. – Врачу, что лечит сейчас Оливера Финрера, нужна помощь человека, который с Оливером знаком, и, если вы согласитесь, я приведу его к вам.

– А в чем проблема? – не понял Лотар.

– Я не уверен, что это можно разглашать, – уклончиво начал Николас, пытаясь подобрать слова, но Лотар неожиданно собрался, нахмурился и сказал:

– Давайте прямо и по делу. Я могу связаться с родными Оливера и узнать что-то, чего сам, не знаю. Я хочу ему помочь, и если вы тоже этого хотите, то просто скажите мне, в чем суть проблемы? Я не умею решать задачи, не зная их условий.

– Логично, – вздохнув, сказал Николас. – Вероятно, у Оливера есть антитоксический чип, такой же, как был у вас, или подобный.

– Да, мы подозревали, что он есть, – кивнул Лотар. – По крайней мере, были признаки. Это проблема?

– Да, потому что он не зарегистрирован в его медкарте, и мы не можем получить к нему доступ и отключить, – честно сказал Николас. – При этом не получается держать его в сознании, потому что, приходя в себя, он ломает аппаратуру, вредит себе и может навредить кому-то еще. Скорее всего, он не понимает, где находится и что происходит, потому и реагирует подобным образом, но его врач не может решить этот вопрос без посторонней помощи. Возможно, есть какой-то способ убедить его, что ему не надо сопротивляться и бороться с нами – именно это ищет его лечащий врач.

Лотар задумался, издал звук, подобный стону, потому что от мыслей голова начинала раскалываться и гореть изнутри, словно кто-то поджигал там топливо, а от его гари тошнило.

– Подайте мне мой браслет связи, я свяжусь с дедом Оливера. Он может знает номер чипа, – сказал он, раскрывая широко глаза, как будто это могло отогнать неприятное ощущение.

– Вы понимаете, что мы не имеем права что-то разглашать о его состоянии? – спросил Николас, запоздало осознавая, что все эти разговоры почти незаконны.

– А я что, знаю что-то про его состояние? – спросил Лотар. – Я просто спрошу про чип. Если он знает, то в его интересах вам сообщить этот долбаный регистрационный номер. Так что давайте мне браслет и ведите своего коллегу, будем думать, как привести Оливера в норму.

– Спасибо, – сказал Николас, подал браслет, что лежал на тумбе у кровати, и все же спросил: – А вы считаете его нормальным? Может, он все же опасен и нам стоит принимать какие-то меры?

– Оливер очень опасен, если его достать, – честно сказал Лотар, – но Оливер не псих и убивать просто так никого и никогда не станет, так что не говорите глупостей.

Николас кивнул. На самом деле он и сам не считал, что все предосторожности в данном случае разумны, но ему было спокойней услышать лично от офицера ЗАП, что Финрер не из тех, кого стоит приковывать к стене, несмотря на пометку «особо опасен» после задержания.

Когда врач вышел, Лотар нашел контакт Симона Финрера и нажал вызов, и только потом подумал, что он не знает, сколько сейчас времени и прилично ли вообще совершать звонки.

– Да, Лотар. Я рад знать, что ты жив, потому что никакой информации о тебе нет! Как ты? Где ты?

– Здравствуйте, мистер Финрер. Я в госпитале ЗАП, – признался Лотар, – но большего сказать не могу, сам плохо понимаю, что тут секретно, а что нет, но я жив, со всем остальным разберемся после. Я по поводу Оливера.

– А что Оливер? – дрогнувшим голосом спросил Симон, и Лотар хорошо представил этого представительного пожилого мужчину, который хмурится и кривит губы, спрятанные в ухоженной, пышной и седой бороде. Он наверняка беспокоился и за внука, и за прошлое, что когда-то связывало Лотара и Оливера, но последнее только странным отголоском мелькнуло в памяти Лотара.

Оливер Финрер убил его отца, зарезал, хотя Лотар считал его другом и верил ему. Оливер Финрер использовал его, чтобы совершить политическое убийство, но все это действительно было словно из прошлой жизни, сейчас оставался простой факт: они с Оливером выбрались из ада и с этим как-то надо жить дальше.

– Вы знаете что-то об антитоксическом чипе Оливера? – прямо спросил Лотар. – Данных о нем нет в базе, и врачи не могут выяснить его номер.

– Почему нет? – поразился Симон. – Я официально заплатил за его покупку и введение.

– А в карте его нет, по крайней мере, так говорят врачи, – сказал Лотар, печально усмехаясь.

Он мог представить, как именно это было. После приговора, когда данные были удалены, ему ввели чип и просто махнули рукой, а через два дня, когда дело Оливера вернулось в базу, никто не стал заморачиваться и вносить данные, еще и наверняка зная, что Оливера скинули на ЗиПи3, игнорируя отмену приговора.

Он считался трупом, и всем было плевать на его данные, а теперь база чипов в одном звене не совпадала с базой медицинских карт, и никто никогда об этом не узнал бы, не окажись Оливер таким живучим. Только говорить Симону о том, что системе на людей плевать, Лотар не стал.