Эд Гамильтон-младший - Гектор со звездолёта «Итака»

Часть 1. Гибель звёздного каравана

Глава 1. Отчаяние

Ледяная тьма космоса равнодушно смотрела в лицо Гектора. Жизнь или смерть ничего не изменят в вечном вращении светил. Быть может, лучше всего открыть забрало шлема и выбросить в безжалостный вакуум усталую душу? И пускай последний выдох замёрзнет кристалликами искрящейся пыли на губах?

Дарн Гектор вновь опустил глаза к пробоине. Здесь он был не в силах что-либо исправить. Близкий взрыв практически испарил значительный участок обшивки, обнажив и изувечив основной реактор. В тот момент «Итаку» спасло искусство бортинженера Ивона, сумевшего вовремя погасить реакцию. Ещё минута – и звездолёт испарился бы во вспышке атомного пламени.

Теперь Ивон мёртв. Мертвы почти все члены экипажа. Один из вражеских крейсеров прорвался к «Итаке». Его атомные пушки били с близкой дистанции. Корабли конвоя были вынуждены буквально закрывать транспорт собой. Для этого им пришлось нарушить строй. Противник не замедлил воспользоваться ситуацией. Так начался разгром.

Гектор видел только, как сгорал в атомном пламени «Парис», закрывший собой «Итаку» от кинжального огня неприятельского фрегата. Последнее сообщение, принятое в рубке «Итаки», гласило: «Уходите! Мы задержим их любой ценой…» И в динамиках внутренней связи прохрипел сорвавшийся голос капитана Варна Альехо:

– Полный ход! Курс на выход из системы!

Никто не видел, какую цену заплатили корабли конвоя, но догадывались о ней все.

Однако жертва оказалась напрасной.

Полученные повреждения вызвали лавинообразный процесс – оборудование выходило из строя, системы отказывали одна за другой. Энергия вспомогательного реактора вся шла на поддержание хода и обеспечение отсека криосна. Открылись многочисленные утечки.

Капитан Альехо приказал идти к одной из ближайших планетных систем. Восемь суток полёта превратились в сущий ад. Люди гибли во внезапно разгерметизировавшихся отсеках, получали травмы и смертельные дозы облучения. Но продолжали работать.

Они совершили невозможное, когда вручную обустроили отсек криосна, оснастив его отдельным генератором и автономной системой контроля. Теперь двум тысячам колонистов не угрожала мгновенная смерть во сне из-за перебоев в энергоснабжении.

Когда «Итака» перешла на досветовую скорость в системе звезды, значившейся на картах Галактики как Теона, в живых оставались только Варн Альехо, навигатор Дек Дорис и молодой пилот Дарн Гектор. Причём лишь последний был невредим.

Корабль отказывался повиноваться приказам. Звёздный двигатель больше не включался. Вспомогательный реактор работал, но поломка блока распределения энергии не позволяла эффективно использовать его. Из-ха этого сбоили и другие системы.

Что хуже всего, грозила отказать система регенерации воздуха, а запасы кислорода и воды были облучены.

У «Итаки» не осталось шансов. Система Теона пуста, ведь у неё не было пригодных для жизни планет. А ремонт собственными силами представлялся невыполнимой задачей. Альехо был тяжело ранен, Дек Дорис умирал от лучевой болезни…

Всё, что они смогли сделать напоследок, это в ручном режиме перегнали корабль к планете-гиганту, пятой по счёту в системе. Она располагала обширными ледяными кольцами, в которых, судя по справочнику, было немало чистого водяного льда.

Маневрируя двигателями, вывшими от перерасхода энергии, они пришвартовали корабль к огромному космическому айсбергу. Но добычу воды пришлось отложить. Возникла новая проблема! Система воздухообмена встала. Оставшиеся запасы были слишком скудны для трёх человек, тем более, что двое из них еле могли двигаться.

Было решено, что капитан и навигатор воспользуются криокапсулами. Гектор, у которого вместо двух суток будет целая неделя, восстановит воздухообмен и «разбудит» себе помощников. Вместе они займутся энергоснабжением, а когда решат эту проблему, наладят медицинский отсек, чтобы побыстрее вернуть Альехо в строй.

Капитан погрузился в криосон, а Дорис отказался это сделать.

«Для меня уже слишком поздно, – сказал он. – Лучше я помогу тебе, чем смогу. Не переживай за воздух, я не украду у тебя больше одного дня».

Он «украл» даже ещё меньше. Состояние его резко ухудшилось к вечеру, и в полночь по бортовому времени Дек Дорис умер.

Гектор остался один.

***

По-видимому, полёты для «Итаки» остались в прошлом. От отчаяния опускались руки. В тот раз, выйдя в открытый космос для осмотра обшивки (а заодно – подышать сжатым воздухом в скафандре, свежее которого на корабле сейчас не было), он впервые подумал о том, чтобы открыть забрало шлема.

Теона отсюда выглядела не крупнее яблока. Звёздная россыпь на чёрном бархате вечной ночи, закрывающий полнеба исполинский тускло-зеленоватый шар газового гиганта, титаническая полоса кольца, бледно переливающаяся в лучах далёких светил… «Итака» со всеми её мертвецами и спящими колдовским сном живыми, со всеми её надеждами, борьбой и горечью утрат была так ничтожна перед ликом бесконечности!

Открыть забрало – добавить лишнего мертвеца в неподвижный экипаж обречённого на вечное кружение по орбите звездолёта – и успокоиться…

Усилием воли Гектор подавил подступившую слабость. На «Итаке» никто ещё не сдался, все её люди, славные, мужественные люди боролись до конца.

Не сдастся и он.

И вот уже третий раз выходил Дарн Гектор в открытый космос. Проход в разгерметизированное помещение главного реактора изнутри был завален. Проще оказалось проникнуть в него снаружи. Молодой пилот два дня расчищал себе путь, пользуясь атомным резаком. Наконец он вплотную занялся осмотром реактора. И, к удивлению, обнаружил, что его контрольный блок оказался в рабочем состоянии.

Гектор стал аккуратно срезать блок с оплавившихся креплений, чтобы переставить его на вспомогательный.

Кислород в баллонах подходил к концу. Гектор заставил себя прерваться. Ему нельзя гибнуть по глупости. Сложив инструменты и добычу, он выбрался из пролома и медленно зашагал, переставляя по корпусу ботинки с магнитными подковами.

До шлюза он добрался, когда воздуха оставалось на две минуты. Стараясь дышать ровно, Гектор закрыл за собой внешний люк, включил в шлюзе искусственную гравитацию, обогрев и подачу кислорода, с тревогой поглядывая на манометр.

Дышать было уже трудно, но вот индикатор показал, что давление в шлюзе поднялось до нормального. Гектор поспешно открыл забрало. Несмотря на обогрев, воздух в тесной каморке шлюза был холодным: поверхность скафандра всё ещё забирала тепло.

Он открыл внутренний люк и вошёл в корабль. Разделся, вытер пот с лица, заменил баллоны скафандра. Теперь надо поесть и отдохнуть пару часов. Хорошо бы заодно прочесть наконец-то справочник по планетам Теоны. А потом, взбодрив себя особыми препаратами, можно приступать к отладке вспомогательного реактора.