Борис Долинго - Странник поневоле

– Вы мне лучше объясните, что произошло, и кто напал на замок? – сказал он чуть насмешливо, чувствуя, тем не менее, что голос подрагивает. – Судя по всему, вы принадлежите к тем силам, которые ворвались сюда. Будьте так любезны, объясните, кто и почему атаковал короля Хруодланда в его резиденции?

Мужчины снова переглянулись. По всему вероятности, саркастически издевательская манера, в которой Богдан пытался задавать вопросы, была для них в диковинку.

– Я тебе сейчас задницу надеру, мальчишка! – повысил голос темноволосый вояка.

В свете масляных ламп он разглядел, что Богдан выглядит молодо, а самим мужчинам было по земным меркам никак не меньше, чем лет по сорок. Впрочем, здесь это могло быть и «по сто».

– Ты о своей жопе лучше побеспокойся, – посоветовал Богдан. – А я тебе задал вопрос – ответь! Так кто напал на замок короля?

– Ах ты, сучонок!.. – первый выставил меч и бросился к Богдану.

Испытывая тягостно-давящее чувство, но не мешкая ни мгновения, Богдан нажал на спуск лучемёта, который у насильников не вызвал никакого опасения в виду своей явной малости и, конечно же, полного отсутствия клинка.

Тонкий лучик прошил грудь нападавшего в районе сердца, и, мужчина, споткнувшись, выронил меч, зазвеневший по каменному полу. Секунду солдат стоял, покачиваясь, а потом рухнул на пол, ещё громче, чем меч, звеня железом своих доспехов.

Его партнёр вытаращился на Богдана. Он с трудом соотносил действие чего-то сверкнувшего на мгновение, и падение своего товарища.

«Чёрт, – подумал Богдан, – я прямо-таки каким-то Джеком-потрошителем становлюсь: третий труп за неполную неделю!..»

Рыжеватый опомнился, но не прыгнул слишком быстро вперёд, а начал, пританцовывая, подходить к Богдану. Это неспешное действие врага дало землянину возможность сориентироваться и действовать более спокойно. Он решил, что если уж совершать ненужные спасительные поступки, то кроме чисто моральной следует извлечь и практическую пользу из подобных действий – разобраться, кто же атаковал замок так неожиданно и вероломно.

Потому Богдан решил не доводить дело со вторым потенциальным языком до летального финала, а предупредил выпады мечом, аккуратно прицелившись и срезав клинок почти на три четверти длины, как можно ближе к крестообразному эфесу, стараясь при этом не убить воина и не задеть остававшуюся без чувств на скамье женщину.

Когда клинок звякнул о пол, рыжий обомлел – видимо, в первый раз он так и не понял, что же заставило свалиться его товарища. Сейчас демонстрация неведомого оружия была более чем доходчивой.

Он было рванулся бежать, но Богдан прикрикнул на вояку, и тот замер в чуть присевшей позе с растопыренными руками. В левой у него был по-прежнему зажат кинжал.

– Брось кинжал и ложись на пол! – приказал Богдан, осторожно приближаясь к рыжему, но не подходя настолько близко, чтобы тот мог сделать какой-нибудь вероломный выпад.

Воин отшвырнул кинжал и покорно распластался на каменных плитах, царапая по ним металлом доспехов. Богдан бросил короткий взгляд на остававшуюся без чувств даму и присел на противоположную скамью метрах в трёх от лежащего на полу воина.

– Итак, повторяю вопрос: кто напал на короля? А если ты, скотина, не станешь отвечать, я отрежу тебе по очереди обе ноги, понял?

Неожиданно воин, словно сообразив что-то, затараторил:

– Я понял, господин, я понял! Вы – вернувшийся Создатель, только у него есть волшебное оружие, убивающее лучше стрелы на расстоянии…

Богдан усмехнулся: подобные заблуждения работали сейчас на него.

– Ты сообразителен! Верно, я вернулся посмотреть, как тут живут мои подданные – и что я вижу? Они чинят насилия и бесчинства, не узнают своего Создателя, и даже пытаются нападать на меня! На меня! – Богдан картинно вскрикнул, и вояка дернулся на полу, ожидая, очевидно, что сейчас его поразит кара Создателя.

– В общем, так, – продолжал Богдан, – нет времен с тобой возиться, меня ждут дела. Давай, выкладывай всё как на духу, и тогда у тебя есть возможность остаться живым и с целыми ногами, понял?

Богдан проверил коридор, который вёл из глубины замка в бани – там было пока тихо. Затем вернулся к посаженному в угол вояке и потребовал рассказа о случившемся.

Перепуганный перспективой отрезания конечностей вояка рассказал Богдану следующее: на замок напал передовой отряд сил герцога Карла, прекрасно осведомлённого, когда король Хруодланд будет находиться в резиденции вдали от столицы, с небольшой охраной. Задача стояла взять короля в плен и заставить его подписать вердикт об объединении Астерии и Новофранкии.

– А затем с Хруодландом, разумеется, произошёл бы «несчастный случай», – процедил Богдан сквозь зубы.

– Чего? – не понял рыжий.

– Ничего! Давай, дальше говори.

В общем-то, вояка, которого, как и герцога, величали Карл, знал не так уж много. Сам он являлся каким-то захудалым рыцарем, едва добывшим средств на доспехи и оружие, и очень сокрушался, что Богдан лишил его меча. По существу он не мог сказать что-то ещё. Единственное, что выяснил Богдан, то, что с севера подходили куда более серьёзные силы, которые должны были взять столицу. Рыцарь Карл думал, что с пленением короля Хруодланда захват города не будет сложным делом: армия Астерии в отсутствии главного лица государства вряд ли окажет серьёзное сопротивление.

Однако рыцарь Карл не мог сказать точно, сумели ли нападавшие выполнить свой главный план – захватить ли короля и его ближайших сторонников. Во всяком случае, рыцарь сам не видел Хруодланда или Тассилона среди уже пленённых или убитых.

– Ну и почему же ты считаешь, что столицу будет взять легко? – насмешливо спросил Богдан, одновременно прислушиваясь к звукам, которые могли донес-тись из коридора.

Ответить Карл не успел, так как дама, валявшаяся без чувств, вдруг вскочила и с криком: «О, мой спаситель!» кинулась на шею молодому человеку. Богдан еле оторвал от себя экзальтированную придворную, одновременно думая, что не будь Карл подавлен действием чудесного оружия, он имел бы прекрасную возможность напасть.

В конце концов, Богдан сумел оторвать обхватившие его руки и усадить даму на скамейку. Он узнал её – эта женщина находилась среди придворных на той же террасе, где ему пришлось вступить в поединок с Вайком.

– Успокойтесь, сударыня! Сейчас так кричать здесь не надо – нас услышат враги, вон его дружки. Вам этих кавалеров не хватило, что ли?

Неожиданно дама ударилась в слёзы, причитая по поводу пережитого. Богдан прекрасно понимал её, но уже понял, что, скорее всего, ему на голову (точнее – на шею) свалилась дополнительная обуза: и не бросишь здесь, и с собой не возьмёшь. Дама была вполне ничего, но не более того, да и не нужна была Богдану сейчас никакая «подруга». От попутчика типа Тассилона он бы не отказался, но жив ли барон, узнать пока не представлялось возможным.