Николас ван Палланд - Наковальня

Все быстрее и быстрее он бежал по скату, размахивая руками. И внезапно Тох и Киппер стали Билли и Диг-Дигом, и Озеро улыбалось им снизу. Они уже были в метрах от края, неспособные остановиться, даже если бы захотели, как не мог остановиться он сам. Габриел раскинул руки, словно выпущенная на волю птица, и гикнул, и эвкалиптовые деревья были серыми от пыли.

В этот самый момент из-за угла выехало подвесное такси, которое Габриел заметил раньше. Оно свернуло к ним и замерло как вкопанное прямо напротив крыши в том месте, где рельс подходил к ней ближе всего. Землянин, опьяненный полетом, едва обратил на него внимание. И не понял, когда Киппер прыгнул вперед, ударил в стенку машины хлопалками — хлоп! хлоп! — и повис. Следом Тох летел в пространство — хлоп! хлоп! — и тоже закачался на руках на задней дверце.

Такси поехало, но Габриелу было уже все равно. Рев вырвался из его открытого рта и эхом пронесся по верхушкам крыш. Он вдохнул смерть и был до краев наполнен жизнью. Его ноги оттолкнулись от края мира, и в последнем прыжке Габриел Кайли бросился в пустоту.

Изадору уже трижды арестовывали, но тогда это делала муниципальная полиция, которая просто держала ее всю ночь в кутузке вместе с другими протестантами, а потом отпускала. Этот арест был другим.

Дважды приходил Пелем Лил и методично пробегал по одному и тому же перечню вопросов:

Где она впервые встретила Габриела Кайли?

Что ей было известно о сегодняшнем побеге?

Почему она оказалась здесь именно тогда, когда произошел побег?

Где она впервые встретилась с Габриелом Кайли? Что ей было известно о…

К тому времени, когда Лил вошел в камеру в третий раз и сел напротив нее за простой белый стенной стол, нервы Изадоры были натянуты как струна верхнего «до» в фортепиано.

Лил смерил ее каменным взглядом.

Три предыдущих ареста, нарушение общественного порядка, препятствие пешеходному движению, — перечислил он, читая с экрана мини-компьютера. — Куеринские бунты?

Изадора подняла подбородок и вызывающе посмотрела на капитана.

— Нет, не бунты. Через месяц Конгресс Звездных Систем собирается голосовать по статусу Куерина. Они собираются решать вопрос, обладает ли тамошний разумный вид «действенной» культурой, способной развиваться из ее нынешнего состояния каменного века… довольно спорный вопрос, учитывая наших собственных неандертальцев, выдающих себя за офицеров полиции…

Лил перебил:

— Спасибо за лекцию…

— Я не кончила. Если куеринская культура будет признана недейственной, КЗС откроет Куерин для эксплуатации…

— Мисс Гацалуменди, я слежу за новостями…

— Тогда знайте, что это дискуссия. Дискуссия! Вы когда-нибудь слышали такое слово? Это когда две стороны расходятся во мнениях и пытаются разрешить конфликт, не прибегая к головорезам, которые называют себя офицерами полиции. Марши протеста были средством нашей стороны дискуссии привлечь к себе внимание. Законными средствами.

— Законные средства не кончаются арестами, — сухо указал Лил.

— Слушайте, у вас нет оснований держать меня здесь.

— Учитывая, что вы общались с подозреваемым убийцей…

— Если бы не я, вы бы до сих пор не знали, что он сбежал!

— Значит, вы признаете, что у нас есть улики против него.

— Этого я не говорила!

— Мисс Гацалуменди. — Лил полез в карман и извлек голограмму размером с удостоверение личности. — Вы знаете, что это такое?

Изадора протянула руку, но Лил отдернул карточку.

— Это голограмма сетчатки офицера ЦУРЗ. Одного из двух пропавших офицеров — Джейсона Пелвила и Дела Чанса. Качество и разрешение просто поразительные. Она не обманула бы систему безопасности высокого класса, но ее вполне хватило для этой тюрьмы. — Голограмма снова исчезла в кармане Лила. — Суть в том, что Кайли, похоже, сбежал с помощью бегуна по крышам, но ни у одного крышника или нижнеземельца нет средств для производства голограммы достаточно высокого разрешения, чтобы обмануть даже самую простую охранную систему ЦУРЗ. Это поднимает множество вопросов. И нам нужны ответы.

Изадора медленно проговорила:

— Офицер Лил, я не знаю, как он сбежал. Я не знаю, что он делал. И как вы верно заметили вчера вечером, я даже не знаю, кто такой на самом деле Габриел Кайли. Но я уверена в одном: что бы вы ни пытались повесить на него, он этого не делал.

— Повесить на него? — Брови Лила взлетели к волосам. — Я представитель закона; я ничего ни на кого не вешаю. Вы видели обвинительный файл? Подозрение в убийстве, соучастие в похищении двух офицеров ЦУРЗ — это если они еще живы и здоровы, — побег из центра задержания ЦУРЗ во время нахождения под арестом, сопротивление повторному аресту. Даже если бы я был тем, кем вы так страстно желаете меня представить, мне абсолютно незачем ничего вешать на Габриела Кайли.

— Тогда чего вы хотите от меня?

— Ответов.

— У меня их нет.

— Очевидно.

— А, так вы?..

Изадора ошеломленно замолчала. Лил встал.

— Вы свободны. Робот-охранник проводит вас. Он повернулся кругом.

Изадора понятия не имела, что дернуло ее сказать то, что она сказала. Возможно, это была просто обида на то, как Лил манипулировал ею, путал ее, расшатывал ее веру в себя, а потом так небрежно отпустил.

— Ну, раз я свободна, — выпалила женщина, — почему бы теперь вам не ответить на кое-какие вопросы? Как насчет голубого ящика?

Пелем Лил застыл. Потом медленно обернулся и недоуменно посмотрел на нее:

— Чего?

— Вы слышали чего. Вы спрашивали о нем вчера вечером, когда приходили ко мне домой, Все дело в нем, не так ли? Что такое этот голубой ящик?

Лил нахмурился:

— Я не понимаю вас. Кто был у вас дома вчера вечером? Изадора заморгала, озадаченная.

— Вы. Вы пришли в мою квартиру с одним из ваших роботов. Вам понравилась моя гадюка. Рыбак рыбака…

Лил перебил:

— Я не был в вашей квартире вчера вечером. О чем вы говорите, мисс Гацалуменди?

Изадора изумилась:

— Но вы были! В восемь часов. Вы расспрашивали меня о Габриеле Кайли. Похоже, вы знали, где я встречалась с ним и когда, и вы спросили меня о голубом ящике.

Лил опустился на стул. Он сидел прямо, не касаясь стола.

— Расскажите мне об этом… голубом ящике, — медленно проговорил он.

— Эй, минуточку…. — Изадора попыталась собраться с мыслями. — Я не могу… И не надейтесь уверить меня, что вас не было вчера в моей квартире. Я же видела вас! Я узнала вас сегодня в приемной! Вы знали мою фамилию.

Лил пристально изучал ее.

— Мисс Гацалуменди, вашу фамилию мне сообщил дежурный офицер. И вы совершенно правы, я знал, что вы встречались с Габриелом Кайли, и когда, и где, — я совершенно ясно дал это понять сегодня вечером. Но вчера в восемь часов я был на совещании у комиссара ЦУРЗ Тамары Леннокс с двумя другими офицерами. Может, перестанем на секунду пикироваться и вы объясните мне, в чем все-таки дело?