Олег Верещагин - Я иду искать... Книга третья: Не вернуться никогда (отрывок)

...Стыдно, но мне стало легче, потому что это был не Олег, а какой-то незнакомый мужчина - настоящий гигант. Вокруг него сохло целое озеро крови, куртка и рубашка были распороты - и закинуты на голову, а брюки распороты тоже и сорваны до колен. Так показывали убитых чеченских бандитов - ну, после того, как их обыщут спецназовцы. И я понял, что убитого обыскивали.

А еще - что в доме никакие не грабители.

Может быть, именно эта мысль спасла мне жизнь, потому что, я невольно отшатнулся от трупа и вскинул голову, глянув в сторону крыльца.

Дверь открылась - неспешно, по-хозяйски ее открыли. И я услышал голоса.

Мамочки, что это были за голоса! Так говорил робот Вертер в старом фильме "Гостья из будущего"- без интонаций, совершенно правильно и бесстрастно. Оба голоса звучали одинаково - обалдев, я даже не сразу понял, что разговаривают двое...

- Старик был хитрой сволочью. Этот музей нам ни к чему. Результат нулевой. А главное - ЭнТэ пропал.

- Старик тут не при чем. Глупой славянской свинье мы должны быть благодарны - мы вели его от самых ворот Виард Хоран. Теперь ЭфТэ тоже больше не существует. Жаль, что старый механик успел принять яд.

- Никто не мог предположить, что он носит с собой яд. Да это и не важно. Меня больше беспокоит сбежавший мальчишка. .ЭнТэ у него.

- Он все равно, что мертв. О нем даже докладывать не нужно. В наших местах ЭнТэ ему бесполезен. А ЭфТэ для возвращения он не найдет - последняя была в Виард Хоране. И скорее всего мальчишка попал прямо в руки к нашим.

- Это было бы великолепно... Но ты не учитываешь возможности того, что он случайно нажал кнопку одной из работающих ЭфТэ - это ведь лишь говорят, что в Виард Хоран не была последняя. А мы-то знаем, что еще две или три не найдены...

- Даже если ему сказочно повезло - он скоро проклянет свое везение... - раздался совершенно человеческий смех, причем я мог бы поклясться, что по смеху говоривший моложе, чем по голосу. - Он погибнет за считанные дни.

- Ты забываешь, что здесь, на Земле, тоже есть ЭфТэ.

- Они все не действуют. Жаль, что не удалось найти бумаги по "Господней Стреле". Неужели старый кретин их уничтожил? Хорошо, пойдем, мы и так задержались сверх расчетного времени. Сейчас откроют канал.

Я слушал это, перестав дышать. Разговор был непонятным и диким. От непонятности чувство опасности стиралось, оставляя какую-то игру - этого ощущения не мог нарушить даже труп под ногами. Я взял на прицел дверной проем... но потом - передумал и тихо-тихо отступил в кусты, придерживая ветви руками, чтобы не раскачивались. Закрыл глаза - не от страха, а потому - что в лунную ночь глаза легко выдают любую засаду.

Судя по всему, Олег от них сбежал. Только их это не беспокоило - а меня беспокоило очень, уж больно странно они говорили о его побеге... Я как раз думал об этом, когда они прошли мимо меня - бесшумно, я ощутил запах какой-то мужской парфюмерии и - легко! - сгоревшего бездымного пороха. Боевого пороха...

Где же эти чертовы власти?! Хоть сторож с двустволкой! Стиснув зубы, я вскинул пистолет и мягко шагнул из кустов, собираясь стрелять без разговоров.

И застыл - застыл, откинув челюсть и расставив ноги в стрелковой стойке. Потому что людей я не увидел - а были две темные фигуры не фоне слепящего, но холодного диска алого пламени. В него медленно входили эти двое. И оттуда - из пламени - вполне живой мужской голос что-то взволнованно говорил на незнакомом языке.

- Стой!!! - заорал я, несколько раз подряд стреляя в того, что слева и бросаясь вперед на. Правого. Почему-то очень-очень далеко послышался окрик - мужской голос кричал: "Стой, стрелять буду! "Дважды выстрелил "макар", кто-то еще что-то крикнул, совсем неразборчиво уже. А я не мог понять - держу я того, в которого вцепился, или нет, стою на ногах, или падаю, а если падаю - то куда и что означают выкрики - на этот раз совсем над ухом:

- Байра каурус... вриканер... байра каурус, ка-у-рус!!!

И вдруг - как удар ножа или электрическая искра, холодная и мгновенная:

- Беним строк!

Воздух тяжело толкнул меня в грудь, впихнул в глотку рванувшийся крик, заткнул рот жестким кляпом. Я увидел совсем близко колышущиеся метелки травы - и...

Вадим пришёл в себя от того, что земля, на которой он лежал, мягко, но отчётливо заколебалась.

Ни на секунду он не придумывал себе, что лежит в кровати, а всё, что было - дурной сон. Его кровать, конечно, не пуховая перина, но никаких комьев в ней до сих пор не наблюдалось. Кроме того, для кровати было прохладно, хоть и лежал он почему-то одетый. В кровати не пахнет... он не мог определить, что это, но в кровати так не пахнет - точно. Нет в кровати и тихого, но постоянного и всеобъемлющего звука "скрррррр", несущегося разом отовсюду.

Наконец, кровать не скачет по полу.

А пахнет так - в степи или больших лугах. Ему всегда нравился этот запах - сухой, горячий, чуть сдавливающий горло запах большого летнего простора.

Только теперь Вадим начал ощущать собственное тело. Во рту был вкус крови - губа припухла. Болело правое плечо, на которое он упал, свалившись с... из... от... откуда? Все последние события он помнил великолепно, но ЧТО произошло в целом - не мог понять.

Кривясь - не столько от боли, как от досады на себя - мальчишка сел не корточки. Машинально подобрал и сунул в кардан пистолет. Интересно, попал он в того?.. Со всех сторон его окружала высокая, беспокойно шелестящая (скрррр!) трава - гибкие стебли возносили пушистые метелки на полутораметровую высоту. На такой же траве он и лежал - на целом упругом мате, смятое его падением. Падением с немалой высоты, надо сказать - это было видно.

Вот и задачка - как упасть с ровного места, с тропинки на дачном участке - в степь, да еще так, чтобы помять траву, бухнувшись метров с... с трех, не меньше.

Да очень просто. Если брать бульварные газетки - это случается сплошь и рядом. Вот и твоя очередь пришла, товарищ, быть похищенный зелеными человечками на предмет изъятия гениталий и гипофиза... Вадим с отвращением сплюнул сгусток крови и пыли. Сплюнул снова, потом - в третий раз. Потом - поднял голову.

Сперва ему по каралось, что он сошел с ума... а точнее - спит. Только во сне звезд могли быть сотни, сотни - не острых колючих иголочек, а разноцветных шариков, пушистых, как семена одуванчика! Белые, синие, зеленые, красные, желтые, голубые, мерцающие - всех цветов, которые только угадываются в свечении, видимом на Земле, тут они висели над головой так низко, что их можно было коснуться рукой! - Ой, - вырвалось у Вадима, и он встал, подняв ладонь.