Вадим Филоненко - СТО РЕНТГЕН ЗА УДАЧУ!

- А они? - Я кивнул на Потапа и Ушастика. И тут же огреб прикладом в лицо. Вернее, заметив движение, я успел слегка уклониться в сторону, поэтому удар получился скользящим: по щеке и уху.

Ощущения оказались так себе - в ухе зазвенело, щеку засаднило. Но это все пустяки. Главное, увлекшись, хлопчик совершил ошибку, подойдя ко мне слишком близко.

Я мягко перехватил автомат одной рукой за цевье, а другой начал поворачивать за рожок таким образом, чтобы противник был вынужден выпустить оружие из рук. Но неожиданно для меня, хлопец ладони не разжал. Он держался за автомат, неестественно выгнув руки. Любой нормальный человек в такой ситуации уже кричал бы от боли. У него трещали бы локтевые и плечевые суставы, выворачиваясь из суставных сумок.

Раздался выстрел - пуля одного из часовых обожгла мне мягкую ткань плеча.

Я попытался заслониться хлопчиком, с которым мы все еще 'делили' автомат. Но он вдруг развил бурную деятельность - буквально выломался из моего захвата, безжалостно круша собственные кости. Автомат вырвало из моих рук, отбросило в сторону. Я растерялся на миг, глядя на противника. У любого нормального человека на его месте сейчас уже наступил бы болевой шок от множественных переломов. Но этот 'гарный хлопчик' даже не поморщился. Больше того, весьма шустро попытался боднуть меня головой в лицо. Я уклонился и придал ему ускорение, помогая врезаться этой самой головой в стену.

'Он зомби! Они все тут зомби!' - промелькнула мысль, а потом что-то тяжелое обрушилось на мой затылок, и наступила ночь...

Очнулся в одиночестве на полу в клетке. Она занимала один из углов полуподвального помещения бункерного типа. Прочные толстые решетки были впаяны в потолок, стены и бетонный пол, ограждая пространство три на три метра. Имелась такая же решетчатая дверь, которая закрывалась снаружи на подвесной амбарный замок.

В помещении было довольно светло - горели несколько подвесных ламп в металлических конусных абажурах. Под потолком располагались и несколько маленьких зарешеченных окошек, но они выглядели настолько грязными, что мне не удалось установить: ночь на улице или уже день. На блокпост нас привели под вечер, а вот сколько я провалялся без сознания, неизвестно.

Просунув руку между прутьями, потрогал замок. Конструкция простенькая. Если найду хоть какую-нибудь металлическую шпильку, сумею открыть без проблем. Но это чуть позже, а пока надо бы осмотреться.

Насколько я успел заметить, в бункере кроме меня никого нет. В дальней стене виднелась металлическая дверь. Сейчас она была закрыта. Впрочем, будь она даже распахнута настежь, я все равно пока не смог бы добраться до нее.

Из мебели присутствовал только канцелярский, времен недоразвитого социализма, стол и под стать ему стул. Они располагались напротив моей решетки, на расстоянии двух метров. Понятно. За столом теоретически должен сидеть охранник и держать под постоянным контролем находящихся в клетке. Уж не знаю, для кого именно она предназначалась - для людей или мутантов, но вряд ли ее соорудили специально для меня.

Больше мебели в бункере не было. Пленникам, запертым в клетке, лежать или сидеть предлагалось прямо на бетонном полу.

Ладно, мы не гордые. Сел на пол, упершись спиной о стену, и осторожно осмотрел прострелянное плечо. Рана несильно, но кровоточила. А что с ногой? Она горела огнем. Шина сдвинулась, но на ощупь в ноге все осталось по-прежнему. Вероятно, это все же не перелом, а трещина в кости. И на том спасибо...

- Не волнуйся, у тебя скоро начнется процесс регенерации, - раздался вдруг обычный человеческий голос, и в бункере объявился мужчина. Он прошел через дверь настолько быстро, что я почти не заметил его перемещения - промелькнула расплывчатая тень, и вот уже он стоит возле стола.

- Хороший фокус, - прокомментировал я. - Потом научишь?

- Сам скоро научишься, - хмыкнул он и представился: - Сержант Сковорода.

На нем была обычная полевая форма российских сухопутных вооруженных сил, правда, с оторванными погонами и нашивками. На поясе висела кобура с пистолетом, причем располагалась она так, будто обладатель был левшой.

Выглядел Сковорода примерно моим ровесником, то есть лет на тридцать. Худощавый, темноволосый. Лицо самое обыкновенное - глаза слегка навыкате, нос с горбинкой, пышные 'бульбовские' усы. Он стоял, заложив руки за спину, и разглядывал меня с неподдельным интересом.

- Ты изгой, - утвердительно сказал я.

- Никак нет. - Предположение явно его позабавило. - Я не изгой, не зомби, не упырь и даже не всесильный шептун.

- Тогда кто же ты?

- Сержант Сковорода. Командир вверенного мне блокпоста.

- Кем вверенного?

Он помолчал, наморщив лоб, словно вспоминал ответ на этот вопрос. Наконец не очень уверенно ответил:

- Командованием.

- Каким именно?

- Украинским... Независимым украинским командованием!

- Каким-каким?

- Отставить! - Сковорода явно начал нервничать. - Вопросы здесь задаю я!

- Как разговариваете со старшим по званию, сержант? - Мой голос зазвенел командирским металлом. - Я, капитан российских вооруженных сил, приказываю немедленно открыть дверь и доложить обстановку на вверенном вам блокпосте!

Сковорода машинально встал по стойке 'смирно', а потом спохватился и едва не сплюнул мне прямо под ноги.

- Засунь свой приказ себе в одно место, капитан. Понял? Я тебе не подчиняюсь! Украина - независимая страна. А вы, москали долбанные... - Он подробно и нецензурно объяснил, чем нам, москалям, следует, по его мнению, заниматься друг с другом и своими многочисленными родственниками, включая ослов и собак.

Я выслушал с неподдельным интересом. Так ругаться, надо уметь. Это вам не дворовая матерщина из двух-трех слов, это целое искусство. Кстати сказать, ругался Сковорода по-русски, да и в говорке его не было ничего хохлятского.

- Вообще-то я не москаль, потому что родился не в Москве, а в селе Липин Бор. Это в Вологодской области, - уточнил я, когда он замолк на мгновение, чтобы перевести дух.

- Хрен редьки не слаще, - отмахнулся сержант. - Все русские по натуре 'москали'...

Подобные заявления всегда выводили меня из себя, поэтому сейчас я не мог смолчать:

- Ты, хохол хренов, о Киевской Руси ничего не слыхал? Если разобраться, то еще вопрос, кого следует называть 'русскими': москалей или киевлян.

Мой собеседник растерянно промолчал, очевидно, сраженный таким доводом. А я азартно продолжал:

- Ты что же думаешь, хохлы произошли от какой-то другой обезьяны, не от той, от которой остальные славяне? А может, от неизвестного науке зверя, который водился в южно-росских степях и питался салом?

Ответ сержанта прозвучал неожиданно резонно:

- Не знаю, в уставе об этом ничего не сказано. Да и для нас с тобой это уже не имеет значения. Поэтому предлагаю вернуться к насущным делам. Для начала советую правдиво ответить на все мои вопросы.