Николай Бершицкий - Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса

— Ну что мы тут стоим, — нервно поторопил Избранного Грин. — Мы тратим время и задерживаем этих милых созданий.

— Я настолько поражен этим местом, что, похоже, начинаю забывать цель нашего визита, — извинился Нигаэль. — Постараюсь сосредоточиться.

Идя дальше, он действительно стал меньше смотреть вокруг, хотя желание сделать это одолевало сильнее с каждым шагом. Аррогус словно нарочно старался заманить его своей диковинной архитектурой и своей темной красотой, которая, как ни странно, здесь все-таки присутствовала. Избранный сконцентрировал внимание на Колизее, борясь со странным искушением пуститься в путешествие по Рынку Миров, забыв обо всех бедах Мироздания. Однако чувство долга и Грин, периодически дергающий Избранного за полы накидки, когда тот начинал отвлекаться, не давали ему надолго уходить в свои мысли и с головой погружаться в созерцание.

Тем временем расстояние до желанного сооружения заметно сокращалось, метр за метром приближая встречу с повелителем демонов, что вселял трепет в самых сильных из министров и чародеев Аррогуса. Аккуратно протиснувшись сквозь шумные и вечно куда-то спешащие массы посетителей, путники подошли к распростершемуся пред ними, точно триумфальная арка, входу на Арену. Возле толстой решетки, перекрывающей проход, но, естественно, открытой сейчас, во время проведения боев, когда сюда собирались десятки тысяч зрителей, стояли уже опостылевшие обоим дьяволы-стражи. Четверо воинов возле входа, а также еще несколько в боковых сторожках, и целая очередь жаждущих зрелища демонов. Каждый посетитель амфитеатра проходил к окошку, выбитому в арке между двумя решетками, и приобретал в нем какой-то пропуск.

— А вот это уже совсем нехорошо, — Грин покачал головой. — Если будем тратить камешки на всякие билеты, то нечем будет Адарота соблазнять. Наши финансы и так уже на исходе. Боюсь как бы и оставшееся не оказалось у нас в самом неподходящем месте, если вдруг этот гад будет падок до душекамней… Да и в очереди стоять некогда.

— Проблема, — согласился Нигаэль. — Попробуем обмануть систему, раз нет другого выхода.

— Если ты вздумал просто взлететь наверх, спешу тебя разочаровать, — скептически хмыкнул шут. — Ты же понимаешь, что как минимум четверо из десяти демонов имеют крылья или способны левитировать. Учредители боев это тоже знают…

— К чему такое упадочничество, Грин? Поверь, есть и другие варианты, главное поискать, — неунывающе произнес Нигаэль, устремившись прикидывающим взглядом на небольшое решетчатое окошко, у самой земли. — Взгляни-ка туда. Окно достаточно далеко от входа, его никто не замечает и…

— И мы в него не пролезем, — закончил фразу шут. — Я не говорю про решетку. Если начнешь ее выламывать, всеобщее внимание нам обеспечено. Придется использовать силу света, чтобы хоть вырвать ее, а иначе вообще нужно будет метать молнии или еще что.

— Нет, у меня идея иная.

Нигаэль поволок Грина за собой к окошку. Шут сопротивляться не стал, с самого начала прогулки по Аррогусу у него было недоброе предчувствие, которое перевешивало лишь осознание нависшей угрозы масштабов таких больших, что он не смог бы уберечь от нее свою жизнь даже в самом дальнем уголке Мироздания. Теперь же Грин был готов почти ко всему. Оказавшись возле окошка, Избранный облокотился о шершавый черный камень стены и как бы невзначай огляделся — посторонние взгляды были бы некстати. По окончанию проверки, он сосредоточился, закрыв глаза.

— Дурак, колдовать собрался?! — громким шепотом возопил шут.

Нигаэль проигнорировал возглас своего спутника и продолжил творить задуманное заклинание, которое, скорее всего, лишило бы его большей части сил, но иных способов избежать встречи со стражами Избранный не выискал. Спустя несколько мгновений тела Нигаэля и Грина, которого он крепко держал за руку, обратились чистым светом. Лучом этот сгусток проскочил сквозь прутья решетки. Оказавшись во внутренних помещениях арены, Нигаэль развеял свет, и к путникам вернулась плоть. Они находились в маленькой сырой комнатушке с закругленным потолком. Вдоль покрытых зеленой плесенью и мхом стен стояли устланные соломой нары, привинченные к полу. Рядом с ними были прибиты проржавевшие цепи с ошейниками, а на полу валялись миски, заполненные тараканами и личинками каких-то насекомых, лакомящимися остатками пищи. Возле окошка, через кое в помещение только что попали Избранный и шут, пованивала отхожая яма. В глубине смердящей дыры раздавалось неумолкающее низкое жужжание мух.

— Похоже на камеру для рабов, — сказал Нигаэль, окинув каморку взглядом. — Прямо над нами должно быть трибуна. Надо выбраться наружу.

— После твоих превращений мне все равно, где нас схватят и расчленят, — проблеял Грин дрожащим голосом. — Меня так точно расчленят, тебя оттащат к Сатаниилу и Бэрон выпустит тебе кишки…

Нигаэль остановил пессимистичную тираду шлепком по щеке шута. Грин замолк и, обиженно потерев щеку, молча направился к выходу из камеры. Удача явно сопутствовала Избранному и его компаньону — решетка оказалась открытой и более того, распахнутой настиж. Поплутав по коридорам подземелий амфитеатра, Нигаэль и Грин вышли-таки к лестнице, ведущей на трибуны. На отсутствие охраны не рассчитывал ни один, ни другой. И не напрасно. Два дьявола занимали свои места по бокам от подъема. Нигаэль выглянул из-за угла и оценил ситуацию. Результаты оказались безрадостными: пройти мимо воинов незамеченными не получится, убивать стражу опасно, да и успех сомнителен.

— Так, со стражей нужно что-нибудь делать, — Избранный приложил ладонь ко лбу и начал искать решение. Решение нашлось быстро. — Грин, подойди-ка сюда.

— Нет, мне и тут хорошо, — вздрогнул шут.

— Ты наш единственный шанс миновать охранников без боя. После переноса у меня осталось слишком мало сил, я могу не справиться с двумя дьяволами, тем более, что на шум сражения прибегут новые легионеры.

— Ах, ладно. За тобой должок, — безнадежно выдохнул Грин, подходя к Нигаэлю.

— Отвлеки их, а затем телепортируйся на лестницу, — шепнул Избранный ему на ухо, после чего схватил за плечи и швырнул прямо под ноги стражам.

Гвардейцы ошарашено уставились на неожиданно возникшего шута сквозь узкие щели забрал, но пауза длилась недолго. С лязгом обнажились топоры и дьяволы, дружно сорвавшись с мест, понеслись за припустившим нарушителем. Нигаэль, проследив за тем, как стража удаляется по коридору, ловко прошмыгнул на лестницу и медленно, чтобы не вызывать подозрение у публики, поднялся к трибунам. Из тянущегося вверх тоннеля он вышел на уровне нижнего яруса и до ушей Избранного сразу долетели заглушающие шум толпы и звуки боя хохот и громогласные возгласы, идущие с подия.