Андрей Посняков - Крестоносец

– Куда, вы говорите, вам надобно? – Арефий – мосластый, с растрепанной рыжеватой бородкой, мужик – окинул незнакомцев профессионально-недоверчивым взглядом.

– Так, до Танаева озера… ну, до повертки, – пояснил Максик. – Я ж вчера с вами договаривался, помните?

– А, – ухмыльнулся купец. – Теперь вспомнил.

– Мы заплатим, сколь скажешь, – быстро добавил Миша.

Вообще-то можно было бы пуститься в путь и одним, без каравана… однако это было бы весьма неосторожно – здешние леса вовсе не были безопасными, тем более сейчас, с началом нового торгового сезона.

– Коли пешком пойдете – одна цена, – Арефий Зерно хитро прищурился. – Ну, а на телеге – другая.

– А так и этак можно? – ухмыльнулся Ратников. – Часть пути – пешком, а часть – на телеге?

– Можно, – покладисто согласился торговец. – Вервицу – мне да вервицу – воям.

Ну, цену загнул! Две беличьи шкурки непонятно за что? Впрочем, торговаться не стали – Михаил вытащил из калиты заранее припасенную золотую монету, протянул алчно сверкнувшему глазами купцу:

– Хватит?

– Хо! Тогда и пообедайте с нами, други!

От Пскова до Танаева озера было примерно километров шестьдесят с гаком, купеческому каравану – три дня пути. Двигались не спеша, хоть и поднимались еще засветло – дорога, хоть и подсохла, но приходилось форсировать многочисленные мелкие ручьи и речушки. Иногда возы вязли, тогда их приходилось вытаскивать, навалившись всем миром.

Всего возов было дюжина. И тридцать человек обслуги, не считая воинов нанятой в Пскове охраны – возницы, приказчики, служки…

Второй день пути, а потом и третий, Арефий Зерно частенько прохаживался пешком – разминая затекшие ноги – заодно приглядывался, а что там, позади?

– И что там видно? – Ратников как-то уже под вечер не выдержал, подошел.

– Да кое-что… – обернувшись, вздрогнул купец. – Едет за нами кто-то… а может, и не за нами – дорога-то здесь одна.

– Едет? – Миша насторожился. – И кто б это мог быть? Тати лесные?

– Крупных шаек тут нет, – задумчиво покачал головой Арефий. – А мелким мы не по зубам… Вон-вон, видишь?

Присмотревшись, Ратников и сам увидел показавшегося на пригорке всадника. Кто это – из-за дальности расстояния рассмотреть не представлялось возможным.

– Конные, – тихо промолвил купец. – Могли б и догнать… Однако ж, не нагоняют – держатся сзади. Непонятно!

– Может, местные? По своим делам… Или новгородская сторожа…

– А может, и они, – Арефий кивнул и пригладил бороду. – Ладно, идем, друже. Скоро, к вечеру, и поверка ваша. Лучше б вам с нами заночевать, не переть на ночь глядя.

– Конечно, – подумав, согласился Миша.

Да, хотелось бы добраться до озера побыстрее… но эти люди, сзади… да и вообще – ночью не особенно– то по лесным дорожкам походишь – запросто переломаешь ноги.

Ну, утром – так утром, в конце концов спешить-то особо некуда – почти год прошел, так какая разница – днем раньше, днем позже?

Расположившись на ночлег, торговые запалили костры, часть служек рубили на шалаши еловые лапы, часть – с приказчиками и свободными от службы воинами – ловила в ближайшем ручье рыбу – живенько натаскали на ушицу радужной ручьевой форели да налимов.

– Н-да-а, мелковата рыбка, – сокрушался Арефий, подбрасывая на ладони почти полуметровую рыбину. – В старые-то времена с такой мелочью и возиться б не стали. Уж рыба была, так рыба – во!

Ага… в сажень – как же!

Кстати, купец оказался неплохим стригольником. Увидев, как он подстригал какого-то молодого приказчика, Ратников и сам попросился – а то волосы-то отрастил до плеч, неудобно было в таком виде и объявиться…

Видя такое дело, скинул рубаху и Макс:

– И меня подстригите!

Арефий лишь ухмыльнулся:

– Да запросто! Садись-от, на пень, паря.

– Покороче его, покороче, – смеялся Ратников. – Хоть на человека походить станет!

Похлебав ушицы, тут же и полегли спать – вставать, как и всегда, приходилось рано.

– Ох, – все никак не мог заснуть Макс, все ворочался. – Ну, тут и комары же! Настоящие волки!

– Смолою натрись, – засмеялся Ратников. – Только смотри, не очень – потом не отмоешь.

– Нет уж, я лучше пойду, выкупаюсь…

Мише тоже почему-то не спалось. Подумалось вдруг – вот и последний день здесь. Как-то там Маша? Ладно Маша – а как матушка Максика? И – бабушка или тетка, к кому он там приезжал? Хорошо бы заранее придумать – что им всем потом говорить… не только им – и милиции, наверняка уж розыскные дела завели… Правду? Ну, не смешите. Пожалуй, единственная версия кое-как прокатит – заблудились в лесу, скитались… Ага! Почти год, да? Черт… да чтоб такое придумать-то? Не самому – Максу… Гм… допустим, сам-то Миша никуда и не терялся – типа, в Питер уезжал. А вот Макс… Скажем, искал Лерку… Где-нибудь далеко… в Сибири. М-да – шито белыми нитками… и – крупными, крупными стежками.

Выкупавшись, Макс вернулся – чуть обсохнув у догоравшего костра, поспешно – комары! – натянул рубаху. Забрался под телегу, на сено – там они ночевали:

– Дядя Миша… Я вот тут подумал – а что маме-то говорить буду? Как объяснить – где столько времени шатался? Почему весточку не подал? Нет, она, конечно, обрадуется… я даже представляю – как! Но все же… Наверное, скажу, что заблудился – что же еще-то? Ногу, мол, подвернул… или даже сломал… полз… потом вот вас встретил. Добрались в какую-то заброшенную деревню… тут и дожди пошли – не выбраться, связи нет… и заморозки, и снег, и зима… Вот так вот, пока нога не зажила, да не подсохло, и не могли выбраться. Ничего придумка, да, дядя Миша?

– Неплохо, – Михаил хмыкнул. – С ногой и заброшенной деревней – неплохо. Молодец, Максюта, неплохо мозгами шевелишь!

– Я еще и не то придумать могу! – шепотом похвастался отрок. – Только вот, поверили бы…

– Поверят. Тебя увидят – поверят. Во что им еще верить-то?

Утром поднялись, как всегда, рано – похлебали душистой, застывшей за ночь, ушицы.

– Ну, прощевайте, – улыбнулся Арефий. – Счастливой дорожки.

– И вам того же! – засмеялся Максим.

Подстриженный, лохматый со сна, он выглядел сейчас довольно забавно. Впрочем, и сам-то Миша – не лучше.

– Браслетик-то не потерял, Максюта? – как отошли, негромко справился Михаил.

– Что вы! – мальчишка обиженно передернул плечом и вытащил из-под рубахи браслет, привязанный на суровую бечеву. – Ношу вот на шее.

– Молодец, – похвалил Ратников. – Шире шаг! Теперь скоро уже.

– Да, – Максим широко улыбнулся. – Теперь уж скоро. Танаево-то, вон, за тем холмиком.

За лесом, золотя вершины высоких сосен, поднималось солнышко. Где-то совсем рядом стучал-молотил по дереву неутомимый труженик дятел, перекликиваясь, куковали кукушки, даже запела какая-то ранняя птаха… жаворонок? малиновка? коростель? Боярин Нечай Анкудинович уж точно сказал бы.