Дмитрий Матяш - Выход 493

— Ну-ка встань! — прошипел яготинец, но для Крысолова каждое слово, каждая его мимика были как затяжки дыма марихуаны.

— Ну-ка встань, — перековеркивая его слова, Кирилл Валериевич упал навзничь в раскисшее болото, ощутив как неприятно вжались спину баллоны, и продолжил истерично заходиться со смеху, не в силах остановиться. — Не забудь добавить: «А то худо будет!»

— Кирилл, может, хватит?

— Извини, Серега, просто не сдержался.

— Встать! — приказал незнакомец.

Но Кирилл Валериевич лишь вытер глаза от проступивших слез, продолжив валяться в сырости, грязи и тумане.

— Сначала скажи, почему ты назвал меня мутантом, — предложил он уже готовому спустить курок стрелку.

— Это не я сказал, это показал датчик, — охотно ответил тот. — А он никогда не врет. К тому же только мутанты могут общаться с другими мутантами. Я не хотел тратить патроны, думал собаки вас того… порешат. А ты с ними договорился. Значит, ты не человек.

— Неопровержимая логика, — снова засмеялся Крысолов, хоть уже и не так громко.

— Я тебе ответил, теперь подымайся.

Договор дороже денег. Крысолов ценил это правило, а потому послушно поднялся, стряхнул с себя грязь, похрустел шеей.

— М-да, многовато сюрпризов на сегодня. Полагаю, ты тоже не скажешь мне кто ты и зачем хотел пристрелить нас?

— Тоже? А что, собачки не хотели называться? — он оскалил желтые, криво воткнутые в воспаленные десна зубы. — Тузик, Рекс? Не представились, да? — Винтовка в его руках заскрипела, костяшки пальцев побелели. — Я — не мутант, я могу тебе сказать кто я? Хочешь, да?

Он засмеялся, перехватив, видимо, эту волну у Крысолова.

— Если тебе это так интересно, то я здесь живу, а убить я тебя хотел, потому что ты, как я уже говорил, мута-а-ант, — он снова засмеялся, но кроме истерии в этом смехе больше не было ничего. — А мутанту жить не положено. По крайней мере в моем городе.

— Забавно. А можно спросить, какой чудо-датчик подсказал тебе, что я мутант? — прищурился Крысолов.

— Вот этот, — незнакомец извлек из кармана плаща прибор, здорово смахивающий на старый калькулятор с большими кнопками и направленным под углом 45-градусов к пользователю экраном. — Вот смотри, — он включил свой датчик и направил его на себя. Винтовку при этом он все так же цепко удерживал в правой руке.

Датчик издал короткий писк, и его обладатель тут же повернул им так, чтобы Крысолов смог посмотреть на экран. На нем засветились три широких синих полосы.

— А теперь гляди, — он направил «калькулятор» на Крысолова, дождался пока тот подаст сигнал, и снова повернул его экраном к завороженному этим представлением Кириллу Валериевичу. Датчик показал семь или восемь полосок, при чем две последних были уже в красной зоне. — Видишь? Это означает, что у тебя мышление не как у обычного человека. У тебя заострены инстинкты и присутствуют телепатические способности…

— Скажи, а еще ты видел здесь людей? — перебил его Крысолов.

Лицо у него посуровело, потемнело и застыло железной маской, словно у приговоренного к смерти заключенного, с замиранием сердца прислушивающегося к шагам за дверью — не за ним ли идут?

Без преувеличения, это был вопрос жизни и смерти. Ведь совсем недавно граждане Укрытия узнали, что кроме них еще есть люди. Пускай в далеком Харькове, но все же есть. С появлением этого яготинского стрелка, Крысолову стало понятно, что люди есть не только в Киеве и Харькове. Они есть и в маленьких городках, в периферии. Это значило, что человечество, как вид, еще не вымерло, что еще продолжает жить, хоть и напоминает собой Большой Умирающий Глаз Яготина. Но вопрос состоял в другом — кто они, выжившие: психованные охотники на мутантов с калькуляторами и винтовками, или же остались и вполне нормальные люди?

Крысолов весь сжался, в ожидании ответа.

— Людей? — переспросил стрелок. Его насмешливый голос трещал, как поленья в костре. — Не-е-ет, людей не видел уже лет пятнадцать. А вот нежити здесь хватает. Патронов не напасешься. Скоро с озера вон поползут…

— А таких как я — мутантов — ты видел? — снова перебил его Кирилл Валериевич, уточняя свой вопрос.

Незнакомец осклабился.

— А-а, таких. Таких здесь было полно. — Сердце у Крысолова оторвалось и полетело в бездну. — И сейчас, бывает, попадаются, но реже. Я их это… — он прижмурился на один глаз и заглянул в оптический прицел. — Пуф-пуф… Мой датчик никогда не врет. Человека издали различить может, да и глаз у меня уже за столько лет наметан.

— С-сука… — вложив в это слово все, что за эти несколько секунд осознания сказанного намоталось на колючий шест в его душе, выдавил из себя Крысолов. — И что ты собираешься дальше делать?

— С вами? — как ребенок, которому пообещали дать конфетку, если он перестанет плакать, оживленно захлопал ресницами тот. — А ты как думаешь?

— Даже не знаю, что и предположить, — повел плечом Крысолов. — Может, хоть дашь возможность рассказать нам кто мы и куда направляемся? Глядишь, и поверишь, что мы настоящие люди.

— Поверить? Вам? — он снова рассмеялся. — Вы когда бежали к озеру не заметили там, у руин, гору костей? Так вот это те, кто пытались переубедить меня в своей человечности. Эх, видел бы ты какие они тут мне номера исполняли…

Этот прием Кириллом Валериевичем уже давно позабыт, как и те случаи, в которых он спасал ему жизнь, но как же иногда полезно вспомнить что-то из давно забытого прошлого! Итак, как действовать, если вы без оружия, но к правому запястью под костюмом у вас примотан чехол с ножом? Как его извлечь оттуда и незаметно бросить в противника? Начать просто тянуться — заметят, стрельнут. Пытаться достать незаметно — уйдет много времени. Единственный вариант — найти повод, чтобы развести руками, а потом медленно, так, чтобы глаза противника привыкли к этому движению, снова свести руки, и в конце как бы невзначай прихлопнуть в ладоши. Ну а дальше, как говорится, дело ловкости рук.

Крысолов свел руки, ладонь к ладони, примерно в тот момент, когда умалишенный стрелок сказал слово «исполняли». Он выбрал удачное время. Тот как раз растянулся в ухмылке и довольно закряхтел, вздымая узкую грудь и шелестя своим плащом.

Пальцы приятно прикоснулись к рукояти ножа. Еще мгновенье, и его лезвие с большой охотой воткнется этому идиоту в шею. Он может выстрелить, но вряд ли уже по цели, скорее всего пули уйдут в никуда, и это будет единственно, что жаль. Боеприпасы, где бы он их не взял, все же в этом мире имели ценность не меньше, чем хлеб.

— Ах ты ж!.. — вдруг выкрикнул, в ярости исказив лицо яготинец.

Сомнений насчет того, что он раскрыл Крысолова, не осталось никаких. Даже самых призрачных. Как и насчет того, что сейчас он выстрелит не раздумывая.