Василий Сахаров - Мечник

— А у тебя на эту покупку есть деньги?

— Под автотранспорт найдутся. Оценим здесь, по дороге разгрузим в Новороссийске, и за автомашины я выплачу всю сумму целиком.

— Посмотрим, подумать надо. Сколько у меня времени на сборы есть?

— Двое суток включая сегодняшний день, и уже вечером 20-го числа в порту Трабзона соберется весь флот местных пиратов. На погрузку еще двое суток, и через восемь дней мы должны быть в Таганроге.

— Мы? — усмехнулся Буров. — Так ты с нами что ли?

— До места выгрузки, а там домой. Так что, подписываешь контракт?

— Эх, где наша не пропадала, — одним махом влив в себя чарку молочно-белой араки, он взмахнул рукой: — Договорились, подписываю, сей контракт, и пропади он пропадом этот берег турецкий.

Уже через пару минут каждый из нас был при подписанном экземпляре договора и, как почуяв, что наши дела завершены, появился Сулейман.

— Хватит в одиночестве сидеть, а ну-ка пойдемте к людям, а то самое интересное пропустите, — вождь обеими руками приглашающе указал на выход из своего шатра.

Ну, что же, для меня дело сделано, могу отдохнуть и, скинув рюкзачок с документами под охрану Буровских бойцов, мы направились в центр становища, где начиналось главное праздничное представление. Только мы присели на скамейки, вроде как места для почетных гостей, как забило не менее трех десятков барабанов, самых разных размеров и издающих самые разные ритмы. Какое-то время настойчивый барабанный бой был рваным и не ритмичным, но вскоре, он сплелся в один общий и неразрывный узор.

На площадку в центре, как бы нехотя, под давлением грохота барабанов и публики, вышел по пояс голый молодой и темноглазый воин с двумя кривыми мечами в руках.

— Азамат! — приветственно выкрикнула толпа и, вторя ее голосу, совсем еще молодой парень чуть склонился и начал танец с оружием. Воин скакал, прыгал, наносил неожиданные удары и ставил блоки. Все это делалось четко и слаженно, настолько красиво, насколько это может быть в таких выступлениях. Его мечи завертелись над головой и, отблескивая под солнечными лучами, создали над ним светящееся пятно. Вновь прыжок, удар, блок и снова удар.

— Мустафа! — вновь разнеслось над небольшим человеческим морем и, в круг, перекувыркнувшись через себя, длинным прыжком влетел следующий боец, рыжеволосый и стройный парень лет восемнадцати, ровесник своего противника.

— Дзанг! Дзанг! Дзанг! — мечи бойцов скрестились и от них посыпались снопы искр. Воины двигались чрезвычайно быстро, и их ловкость в обращении с холодным оружием просто поражала, по крайней мере, я увиденным был доволен, а толпа, так просто неистовствовала и ликовала.

— Хлоп! — спустя пару минут тело рыжеволосого воина шумно упало в пыль, и клинки его соперника застыли в миллиметре от его горла. Музыка смолкла, и толпа радостно прокричала одно из немногих известных мне турецких слов: — Жизнь!

Повернувшись к Каре, я спросил:

— Они что, всерьез бились?

— Да, у них здесь обычай такой, пока кочуют, подбирают бездомных мальчишек, и раз в год, они все бьются за право остаться в племени. Выиграл, ты свой, а нет, пшел вон и не отсвечивай. И этому пареньку, как его, Мустафе, еще повезло, что жизнь даровали, видать, что понравился людям бой, а оплошал бы, отрубили башку, вот и все дела.

— Сурово.

— Нормально.

— И куда теперь этот парень пойдет?

— На все четыре стороны. Если бы я здесь оставался, то взял его к себе в отряд, а так, еду в родные края и мне он не нужен.

— А если я его на службу возьму?

— Бери, — пожал Буров плечами, — никаких препятствий. Кстати, таких боев сегодня будет еще девять, четыре мечных и пять рукопашных. Сейчас местные граждане пивком подкрепятся, и представление продолжится.

Действительно, люди отхлынули от турнирного поля и направились к бочонкам с пивом, которые стояли в тени нескольких раскидистых деревьев. Прошло минут пять и, утолив жажду, зрители вновь сосредоточились возле поля и поединки продолжились.

До темноты состоялось еще девять кровавых боев, и я мог сравнить первый и все последующие. Сказать нечего, к остальным проигравшим бойцам, жители племени не были так добры и почти все побежденные, по воле зрителей, были убиты. Кроме одного, низкорослого крепыша, самой настоящей славянской внешности, белоголового и белокожего, которому выпало выйти на рукопашный бой против настоящего громилы под два метра ростом и килограмм за сто двадцать в общей массе. Пока Арсен, так звали паренька, раскланивался со зрителями, его соперник тупо кинулся на него всем своим телом и придавил к земле. За этого паренька я попросил Сулеймана и тот, понимающе кивнув, мол, ясно, своего выручаешь, первым выкрикнул «Жизнь!», а остальным членам племени, только и оставалось, что последовать его примеру.

Гостеприимное племя, продолжающее отмечать свой праздник, мы покинули уже в полной темноте. День прошел не зря, договор с наемным отрядом Кары был подписан, а я обзавелся двумя преданными бойцами, которых немного обтесать, обучить русскому языку, и будут хорошие воины, готовые выполнить любой мой приказ. Сейчас бы отдохнуть, но это вряд ли, так как впереди самое трудное, передать подарки семейству Буровых и показать его семье видео послание Марьяны. Пока расспросы, слезы и охи с ахами, ранее полуночи не освобожусь, а завтра подъем ни свет, ни заря, поеду осматривать автомашины, которые Кара, наверняка, попытается мне всучить по завышенной цене. Так что, покой нам только снится, вперед и только вперед.

— Товарищ полковник, — я приставил два пальца к непокрытой голове и шутливо козырнул, — ваше приказание выполнено, и наемник Кара высадился на родные берега. В настоящий момент передовые дозоры его воинов подходят к Дебальцево. У личного состава, то есть меня, настроение бодрое, и лейтенант ГБ Мечников готов к выполнению иных важных государственных задач.

— Не паясничай и сядь, — Еременко шутку не принял и свою серьезность сохранил.

— Командир, что-то не так? — я оглядел его кабинет, присел за стол и посмотрел на полковника.

— Ты что в Новороссийске учинил?

— Ничего.

— Как это ничего, когда чего, и дошло до того, что на тебя накат со стороны МВД пошел.

— Да в чем собственно проблема? Я выкупил у своего родственника Николая Николаевича Бурова пять грузовиков-десятитонников и восемь легковых автомобилей типа «джип», и выгрузил их в порту города Новороссийска. Тут приказчики Крапивиных как черти из табакерки появились и потребовали половину автотранспортных средств продать им, причем по весьма заниженной стоимости. В общем, я их послал, и мне было сказано, что пределы города я не покину, по крайней мере, живым, точно. Нет, я все понимаю, герой Конфедерации генерал-лейтенант Крапивин из местного клана, им все гордятся и шибко уважают, но и совесть надо иметь, и понимать на кого бочку катить. Был бы я сам по себе, понятно, но справки о том, кто есть Саша Мечников, можно навести в любой серьезной конторе, и если не уважают меня, то и на тебя, командир, плюют с высокой горы. Ладно бы, там кто-то лично из клана Крапивинского присутствовал, а то ведь щеглы натуральные, и прут буром.