Дмитрий Братусь - Пояс черны

— Не трогай, — сказала Эда. — Сейчас мы попробуем с тобой научиться самому главному из колдовских умений — чувству магии. Управлять магией невозможно без этого чувства. Сядь ровно, закрой глаза и слушай.

Люка села на колени и выпрямила спину так же как Эда. Мать закрыла глаза и Люка сделала то же самое вместе с ней.

— Магия окружает нас, — говорила Эда. — Она внутри и вокруг нас. Она, как океан — каждое слово, каждая мысль или эмоция подобно камню, брошенному в воду, рождает всплеск, который как тихий шепот, как легкий аромат, как прохладный ветерок… Он так слаб, что ты его не замечаешь, но стоит лишь один раз его ощутить, и ты различишь его среди тысячи других ощущений.

Эда подняла руку и начала совершать плавные движения кистью вперед и назад, как будто качая невидимую колыбель.

— Что ты чувствуешь? — спросила Эда.

— Я как будто качаюсь на волнах, — проговорила Люка. Она действительно чувствовала, как что-то ее качает, но, на самом деле, тело ее было неподвижно.

— Это твой дух. Он как струна натянутая внутри тебя. Попробуй сопротивляться этому движению.

Люка начала слегка раскачиваться.

— Не так, — сказала Эда. — Просто представь, что ты неподвижна.

Люка замерла, и Эда постепенно почувствовала, как магическая струна в теле дочери становится уже не так податлива.

— Умница, — тихо сказала Эда. — Теперь представь, что ты увеличиваешься в размерах. Почувствуй, как твое тело надувается и становится шаром… Оно обволакивает все вокруг… Ты чувствуешь преграды, но твое тело проходит сквозь них… Молодец. Ты чувствуешь под собой пол, чувствуешь меня, и еще два предмета между нами. Сконцентрируйся на них. Они одинаковые, но что-то в них различается. Почувствуй это отличие… Попробуй сгладить его. Представь, что один предмет точно такой же, как другой.

Люка по-прежнему сидела с закрытыми глазами неподвижно. Ее дыхание постепенно становилось тяжелым, левая бровь немного подрагивала, а на лбу проступали капельки пота.

— Молодец! — с восхищением произнесла Эда. — Теперь открой глаза.

Люка устала и выдохлась, как будто долго бежала, а ее маленькое сердечко билось так сильно, что она чувствовала его в груди.

— Я устала, — произнесла она. — Я не могу больше.

Радостная Эда подсела к дочери и обняла ее за плечи.

— Ты — умница. Ты сделала даже больше, чем я ожидала. Потрогай воду в стаканах.

Люка опустила палец вначале в один стакан, а затем в другой.

— Чувствуешь? — спросила Эда. — В обоих стаканах вода теплая.

— Да.

— В одном стакане она была холодной! У тебя получилось с первого раза. Когда я училась, мне удалось это только через неделю.

— Я устала. А разве от колдовства устают?

— Конечно, устают. Я же говорила, что овладеть магией нелегко. К тому же, ты еще неопытна, поэтому потратила больше сил, чем нужно, но все равно ты — молодец.

Эда крепко прижала Люку к себе.

— У тебя талант, — говорила Эда. — Ты обязательно должна овладеть магией. Мы — женщины — слабые и беззащитные. Для нас есть два способа быть в безопасности: быть рядом с мужчиной, либо владеть магией. Но мужчины ненадежны, а магия никогда тебя не подведет.

— А ты научишь меня еще чему-нибудь?

— Обязательно, но, для начала, повторяй то, что мы делали сегодня. Попробуй, как бы ощупывать предметы магией. Запоминай свои ощущения. Потом попробуй узнавать предметы, не глядя. Так ты разовьешь чувство магии — это самое главное в колдовстве, а потом я научу тебя еще кое-чему.

Однажды у Люки возник вопрос, который она задала бы маме, если бы та не была в командировке, но дома был только папа.

— А чем отличается светлая и темная магия? — спросила Люка.

— Не бывает светлой и темной магии, бывает светлое и темное колдовство, — ответил Зэн. — Магия — это всего лишь особая субстанция. Она подчиняется законам природы, а светлыми или темными могут быть только мысли и поступки.

— Правда? А чем отличается темное и светлое колдовство?

— Ну, понимаешь, когда магия утекает из тела человека, человек чувствует слабость и даже боль, а когда притекает — человек чувствует удовольствие. Когда маг отбирает у человека магию, это называется темным колдовством, а когда отдает свою другому человеку, это называется светлым колдовством. Поэтому светлые учатся, преодолевая собственную боль, помогать другим, а темные — учатся не чувствовать боль чужую.

— Значит, темные маги используют только темное колдовство, а светлые только светлое? Так?

— Не совсем. Люди — сложные существа. Один и тот же человек может безмерно любить одного и люто ненавидеть другого. Для одного он будет светлым, а для другого — темным. Маг никогда не сможет применить темное колдовство против того, кого любит, и никогда не сможет применить колдовство светлое против того, кого ненавидит.

— Значит, темные маги всех ненавидят?

— Нет, конечно. Кого-то они все же любят, но скрывают это, потому что считают любовь слабостью.

— Значит они не настоящие темные?

— Конечно. Не бывает настоящих темных, как впрочем, и настоящих светлых. Те, кто называет себя темными, просто хотят казаться темными, хотят, чтобы все считали их такими.

— Но почему?

— Потому что тьма правит этим городом, и темные здесь добиваются большего успеха. Поэтому здесь темным быть — модно.

— А мы темные или светлые?

— Мы?.. Скорее светлые.

— И мама?

— И мама…

Возможности магии поражали воображение девочки. Каждый день, когда Люка ложилась в кровать, перед тем как заснуть, она впадала в транс, пытаясь распространить свой дух как можно шире. Поначалу она с трудом различала границы предметов — все выглядело расплывчато и постоянно двигалось, как будто было покрыто неспокойной, но совершенно прозрачной водой. Постепенно, картина становилась все четче, все больше походя на изображение реального мира.

Квартира семьи Гун находилась на последнем этаже, и Люка часто наблюдала сквозь потолок за движением странного теплого сгустка на крыше. Поначалу было невозможно понять, что это такое. Сгусток постоянно шевелился, то выпуская струи, то сливаясь с другим, таким же сгустком, только поменьше. По мере того, как очертания становились все четче, маленькая колдунья поняла, что это птицы. Постепенно Люка научилась не только различать отдельных птиц, но даже чувствовать их сердцебиение. Однажды, Люка заметила на чердаке новое — незнакомое ей существо. Оно было немного крупнее и холоднее птиц. Существо медленно и плавно приближалось к шевелящемуся сгустку, на мгновение замирая и снова продолжая движение. Стремительным броском существо вонзилось в стаю. Все птицы разлетелись, но одна не успела. Два существа слились воедино, и Люка еще различала их границы, но слышала уже только одно сердцебиение. Подхватив добычу, существо куда-то убежало.