Роберт Фреза - Русский батальон

– Ох, боюсь даже спрашивать почему, – сказал Ретталья, стерев улыбку с лица.

Санмартин покрутил рюмку.

– Скажи мне, Ретт, когда начнется настоящая заварушка и в кого надо стрелять?

– Во-первых, мы стреляем в ковбоев и их наемников, – невесело произнес Ретталья. – Некоторые проявляют готовность к сотрудничеству, но про Цая и его соседей этого не скажешь. У них всех родственники в речном порту, где дал своим ребятам волю подполковник Кимура. В дельте Вааля понапрятана масса риса, вот они и дергают его со всех сторон. Пока он там пытается овладеть ситуацией, мы рассредоточиваемся по стране мелкими группами. Люди Чокера и Макклосленда пока выжидают.

– Даже не спрашиваю, как ранчеры взаимодействуют со своим правительством.

– Назови это, скажем, конструктивной анархией.

– Так, ну а остальные?

– Сейчас расскажу, – ответил Ретталья.

Он протянул руку к бутылке арака, но передумал и взял амаретто. Пролив немного напитка на поверхность, он стал мизинцем выписывать круги на столе.

– Представь, что это – кучка выживших «лесных» сектантов, – впрочем, они не в счет, – разные сообщества ковбоев, буры и «ЮСС».

– Начни с «ЮСС», – предложил Санмартин.

– «ЮСС» сейчас реорганизуется. Ее новый директор – Юго Туг. Он вместе со своими людьми сейчас в изгнании. Срубленное дерево. Интересно, ведь привезти наемников для ковбоев – его идея!

– Бывший здешний царь и бог?

Ретталья кивнул.

– Местные кадры «ЮСС» – трезвый и циничный народ, они соответственно и действовали. Большинству населения, за исключением «ЮСС», царящая на планете анархия выгодна, и они свалили все грехи на наемников! А нашему другу Тугу пришлось оправдываться перед держателями акций компании на собрании акционеров.

– Значит, теперь он сидит и потягивает сладкие вина Эльбы [8].

– Я уверен, он еще ничего не понял: действует так, словно еще на коне и сидит в директорском кабинете со своими досье. У него и на тебя досье заведено, хотя там нет стоящей информации. Старый директор на глазах у всех сделал себе харакири. Насколько я могу судить, он целые годы манипулировал местными фракциями, как марионетками, поддерживая видимость контроля со стороны «ЮСС». Туг отличался талантом усугублять до крайности свои ошибки, и я полагаю, одна из них дорого нам обойдется.

Санмартин пробурчал:

– А буры? Их у меня полный город.

– Они насолили и «ЮСС», и «лесным» сектантам, у них были свои счеты с ковбоями. Ваши правильно сделали, что прижали их к ногтю. Они, думаю, присмиреют – по крайней мере до тех пор, пока мы будем постреливать в ковбоев, но потом еще себя покажут. Многие предпочтут выражать свои политические пристрастия с помощью пуль.

– Что они делают для организации правления? – взял слово Санмартин. – Мы прикрыли окружной совет и их суды, которые представляли собой гибрид дискуссионного клуба и балагана. Я говорил тебе, что мой бургомистр в Йоханнесбурге возражал против того, что я разгоняю его полицию? Теперь вместо него другой человек по фамилии Бейерс.

Ретталья пожал плечами.

– Понятно, – сказал он, – ты больше спец по моллюскам, чем по людям. Бейерс сработает как надо. Сугубо между нами, твои буры жались к «ЮСС» семнадцать здешних лет. В течение последних шести они могли создать правительство в любое время.

– Что же им помешало? – удивленно спросил Санмартин.

– У меня две версии. Если бы буры создали правительство в одиночку, они напугали бы «ЮСС» с ковбоями и спровоцировали бы их на различные идиотские акции. Но «ЮСС» выгодно прекратить хаос. Если бы нас не было здесь, кому-нибудь вроде Туга пришла бы в голову дурацкая идея побудить буров к формированию правительства. Хотя заправилы буров, возможно, и не считали бы необходимым его создание – по крайней мере, в открытую.

– Отличная мысль. Это значит, что мы влезли в чужую заварушку? Ну и ну!

– Еще какую! Подумай о том, что услышал, пока травил себя этим лекарством против пиявок, а я подброшу новую пищу для размышлений. Но забудь о ковбойских наемниках, у которых тоже есть планы на ближайшее будущее. Адмирал хочет на их примере научить всех покорности: решил истребить их.

Санмартин внимательно посмотрел на Ретталыо и поставил рюмку.

– Ты разве не говорил, что все тут запутано? – продолжал Ретталья, испытывая какое-то наслаждение от изложения трудностей. – Пока Кимура будет валять дурака в дельте, у твоих людей настанут веселые деньки.

Тимо Хярконнен кашлянул, готовясь совершить ежедневный утренний ритуал. Верещагин, полностью сознавая важность момента, достал из кармана маленькую черную книжицу и протянул ее старшему связисту.

Сержант раскрыл ее наугад и пробежал по подвернувшейся странице световым карандашом, зафиксировав для себя код батальонной радиосвязи. На этом его работа закончилась, Хярконнен вернул книжку Верещагину, тот вырвал использованную страничку, запихнул ее в свою трубку и поджег.

В отработанной системе связи между всеми звеньями подразделения по вертикали и горизонтали состояло одно из главных преимуществ имперского батальона.

Хярконнен свое дело сделал, пришла очередь Саки Буханова. Интендант представил заявку на стройматериалы. Рейникка, командовавший инженерно-саперным взводом, составил детальный список потребностей, перед тем как поехать в Блумфонтейн, чтобы помочь Полярнику сделать жизнь некоторых ковбоев невыносимой или кардинально сократить ее. Верещагин подмахнул бумажку, и Буханов передал документ по связи своему помощнику.

У Буханова имелся заместитель по квартирмейстерской части, этим делом занимался также сержант Редзап, но подлинным помощником был маленький компьютер, который Буханов всегда имел при себе. Низенький и смуглый человек с четко очерченными кругами под глазами, Буханов, по меткому выражению Харьяло, представлял собой «ходячее противоречие»: честный офицер-интендант, редкий цветок из целого букета, который Верещагин раздобыл на Ашкрофте. Пурнамо с радостью расстался с ним, потому что самому ему честный офицер по интендантской части не требовался.

Хотя квартирмейстерское подразделение давно было раздергано в пользу строевых бригад, Буханов все-таки нашел выход. Его специалисты, обслуживавшие компьютеры, транспорт, связь, «оружейники», стали компактным «хвостом» войска Верещагина, без которого батальон не мог выжить. В нем была категория «пассажиров без места» – женщин, примкнувших к батальону в разных мирах. Буханов тоже набирал «лишних», «рубящих дрова и черпающих воду» [9]. В их ведении находилось пополнение боеприпасов и масса других задач, пока постепенно ими не стали заменять убитых и раненых в боевых ротах.