Владимир Яценко - Десант в настоящее

И он, поднявшись со своего места, нагнулся над столом, стараясь лучше рассмотреть след от сверла.

Помолчали.

— Это всё? — спросил Отто у матушки Кселины.

— Да, это всё. Лучше не расскажешь.

— А что с механизмом сделали?

— Механизмом? — удивилась матушка. — Сын мой, не было никакого механизма. Как Водопод рассказал, так оно всё и было. Я сама всё это видела.

"Гм! — подумал Отто, — не так уж она и молода, как кажется на первый взгляд!" Краем глаза увидел, как усмехнулась Калима, и в знак уважения склонили головы Калим с Водоподом.

— Как чужак выглядел? — спросил Отто. — Хоть какие-то приметы…

— Приметы? — откликнулся Водопод. — Сильно щурился, как время к обеду подходило, да прихрамывал на левую ногу. Вот и все приметы.

"А большего и не требуется, — подумал Отто. — Есть только один человек, готовый искренне обсудить перевоплощения в минувших жизнях. Ну, здравствуй, Василий!"

Y

Будь у меня подходящие инструменты, вся работа заняла бы минут десять. Что может быть проще электрической высокооборотной дрели мощностью пятнадцать киловатт с гелиевым охлаждением?

Я представил, как это чудо стоимостью семнадцать тысяч долларов за две минуты вскрывает запорное устройство. Потом, добравшись, до запирающего клина, его можно будет вручную отодвинуть или рассверлить и выкрошить…

У меня не было дрели. Пришлось её делать: повышающая в несколько ступеней передача из деревянных шестерёнок с колышками вместо зубьев; сменные дорны из самой прочной стали, какую удалось найти; гидравлика: вода и охлаждает, и подаёт под дорн алмазный порошок.

К своему удивлению я не почувствовал никакой дрожи в груди, когда все свои алмазы — все до единого! — смолол на шаровой мельнице. Я уже был миллионером. И миллиардером, наверное, тоже. А ещё когда-то был бессмертным. Не сказал бы, что шибко скорбел по этим утратам. И в самом деле, выходит, не это главное. Истинным ценностям человечество так и не придумало стоимостного эквивалента. Наверное, потому что Истину человечеству так и не удалось оценить.

И слава Богу!

Не хотел бы я жить в мире, в котором Истину можно было бы купить, как булку с колбасой в супермаркете.

Воду надо было делать оборотной. Металлическую пыль я решил осаждать электростатикой. Это была самая простая часть задачи. Стекло есть, шёлк есть, сделал электрофорную машину, на "ручку" поставил помощника, сам стал к дрели, ещё двое работают вёдрами вместо насоса… насос тоже можно было сделать, но места уже не оставалось.

Можете себе представить размеры этого деревянного монстра! Установка быстро разрослась и теперь занимала весь зал со столом-дверью целиком. Верхняя часть сверлильно-буровой вышки выходила на галерею, где, как оказалось, и в самом деле были лучницы. Но не десять — всего пять. Недооценили меня… обидно… ха-ха!

Матушка Кселина побывала на моей буровой только один раз. Она долго выглядывала из-за полуоткрытой двери, прислушивалась к моим командам; я тогда один из силовых шкивов устанавливал, и как-то недосуг было с ней разговаривать. Но она не обиделась. А мне после беседы с ней всё было не по себе. Будто проглотил полкило пластиковой взрывчатки с лепестками приёмника детонатора, а у кого-то в руках радиопускатель оказался. Как брелок от автомобильной сигнализации.

А ведь после той беседы пятый месяц пошёл!

Сейчас, когда потрачено столько усилий, мне уже трудно сказать, хочу я, чтобы эта штука открылась или нет. Такого уважения к себе я никогда и нигде за всю свою жизнь не чувствовал. И не то, чтобы со мной как-то особенно носились: бились челом в пол или хлопали ушами по щекам. Нет. Просто местные мастера плотницкого, кузнечного, скорняжного дела и сами приходят, и всем цехом наведываются. Работают и помогают не за деньги — за науку. Я так понял, что из других кантонов тоже народ повалил. Уж больно чудную машину Алина Высокая повелела себе для забавы построить.

Конечно, с точки зрения утечки информации такие действия — безрассудство. Но я уже не раз имел возможность убедиться в какой-то детской наивности окружающих меня людей. Сказанное слово всегда воспринимают однозначно. И относятся к нему со всей свойственной их натуре серьёзностью. Ещё бы: Мать не терпит лжи!

Машина отнимает у меня всё моё время. Сплю четыре-пять часов в сутки. И если раньше была возможность тренировать несколько пятёрок из сотни Водопода, бывшей сотни Ратана, то теперь даже на Калиму не остаётся ни сил, ни времени. Ем, сплю и оправляю естественные потребности прямо здесь, в монастыре. Удобства, конечно, не ахти какие. Но мне эти удобства и не нужны: работаю, пока не упаду. Как упал — сплю. Бывает, час. Бывает, два. Зато несколько раз в сутки. Как проснулся — сразу за работу.

Я даже наловчился во время сна инструменты из рук не выпускать. Очень удобно, потом искать не надо.

Кроме самого механизма буровой, меня сильно занимал вопрос о том, как легко Василия застукали за его сверлильными делами. Я простучал стены и осмотрел входы. В зал ведут две двери: одна нижняя, в сам зал, другая верхняя, на галерею. Есть ещё потайной ход… вернее, он был потайным. Теперь его двери, как и нижнего и верхнего входов, полностью в моей власти. Двери я укрепил и порадовался невежеству их строителей: они все открываются внутрь! Это местное начальство полагает, что если какой-нибудь умник, однажды, запрётся здесь, то одну из дверей всегда можно будет выломать. Какая скудная фантазия! Ну и ну!

Кормит меня Калима. Она вместе со мной перебралась из замка Калима в обитель Матери. Но спит, как человек и в человеческих условиях: на кровати и чистых простынях. Она ведёт бесконечные диалоги с матушкой Кселиной и сотником Водоподом. Ратан из этой компании как-то выпал, он теперь в метрополии, у Алины Высокой к большим чинам рвётся.

Калима ищет место окружающего нас мира в человеческой истории. Это она сделала сильно озадачившее нас открытие. И хотя следствия этого открытия очевидны, обсуждать их язык как-то не поворачивается.

— Отто, — сказала она однажды. — Летописей эти люди не ведут. Вся их историческая наука сводится к устным пересказам мазоретов — таких уникальных личностей, как Водопод. Они знают письменность, у них есть даже книги. Но культ Матери не поощряет грамоту, поэтому исторической хроники нет.

— Ну и что? — я даже не повернул головы в её сторону.

— А то, что очень сложно ответить на вопрос, когда точно происходили их исходы-переселения? Мы-то с тобой знаем, что когда откроются Внешние Ворота, они из коридора попадут в лифты, а те отправят их к крейсеру. Мы даже можем предположить, что крейсер отвезёт их на Землю. И я подумала, может, если бы мы знали точную периодичность их исходов, мы бы припомнили какие-то события на Земле… какие-то события в человеческой истории, которые бы подтвердили появление этого народа на нашей планете?