Владимир Яценко - Десант в настоящее

— Случилось, — она посмотрела на меня ясными глазами. — Королеве уже доложили, списки призыва составлены. Вы с Калимой идёте с первой группой. Интервенция, сын мой, интервенция! Отдай мне нож и поспеши к жене.

За её спиной маячили сёстры-лучницы — стражи Культа с изготовленным к стрельбе оружием.

Ещё плохо соображая, о чём идёт речь, я отстегнул ножны и протянул их матушке. Она эстафетой передала моё оружие одной из лучниц и продолжила:

— Прежде чем двинешься с места или что-то скажешь, подумай: жена твоя, Калима, уже ждёт тебя за Внешними Воротами. Думаю, для всех будет лучше, если ты поспешишь к ней. Сёстры, которым выпало счастье сопровождать её в лучший мир, могут неправильно истолковать твою задержку, а что толку в мести, когда недоразумение уже свершилось?

Знакомая песня. Вот только кто у кого слова списал?

Я смотрел в её старческое лицо, пытаясь разглядеть какие-то чувства в глубине её ясных глаз, и видел только упрямый фанатизм уверенного в своих словах и поступках человека. Набора слов, которым бы я мог выразить хотя бы сотую часть своего разочарования, не существовало.

Я снял фартук, аккуратно повесил его на сучок, специально для этой цели оставленный в одной из балок, вымыл руки в лохани с чистой водой, надел жилетку и двинулся в сторону выхода.

— Твою работу мы закончим, — сказала мне в спину матушка Кселина. — Когда-нибудь.

По-видимому, она подала какой-то знак рабочим, потому что шум буровой немедленно стих. Но я не обернулся.

Сёстры-лучницы неотступно шли следом. Лишняя предосторожность! У меня не было претензий. Ну, разве что, совсем чуть-чуть. Я прекрасно провёл время. Отдохнул. И вообще: взламывать сейф под присмотром хозяина — работа слесаря, а не творчество поэта…

Сохранивший жизнь, ничего не потерял.

"Попытки прямого информационного контакта с личиночной формой рассматриваемых существ опасны для их жизни. Необходимо редкое сочетание психологических и биохимических факторов, чтобы такой контакт не привёл к смерти существа.

Тем не менее, каждая отдельно взятая особь способна к обучению. Это обучение нередко провоцирует непримиримые конфликты между старыми и новыми представлениями о жизни. Хотя и те и другие — ложные…" Из отчёта экспедиции к VI(3)

Интервенция больше напоминала эвакуацию мирного населения, чем военную операцию. На широкой просеке, ведущей к Внешним Воротам, формировалась колонна подвод с зерном, бочками, мешками. Сосредоточенные гвардейцы сновали между ними, о чём-то договариваясь с возчиками, расставляя на подводах им одним понятные знаки.

Выход на поле перед Внешними Воротами преграждали несколько рогатин, но возле них никого не было, и Отто признал, что в аналогичных ситуациях земляне редко демонстрировали подобную выдержку и дисциплину. Никто не пытался откинуть рогатины и попасть на поле без очереди.

Само поле неузнаваемо изменилось: теперь это была площадь, до краёв наполненная народом. По краю, ближе к лесу, стоял скот, покорно жующий жвачку и равнодушно стряхивающий особо ретивых, назойливых мух. Потом шли ряды повозок с семьями. Эти тоже сохраняли полное спокойствие, сидя или стоя рядом со своим скарбом, горой возвышающимся над бортами телег. Все повозки были развёрнуты к чёрному провалу входа, лошади, в основном, бурой и серой мастей, зашорены, у каждой перед мордой висел мешок с соломой.

И всё-таки, несмотря на очевидную дисциплину, шум стоял страшный. В нём смешались визжание свиней, истерические вопли связанной за ноги птицы, лай собак, крики женщин, одёргивающих детей, команды гвардейцев…

Отто с эскортом беспрепятственно добрался до середины поляны и, окинув взглядом площадь, получил представление о порядке Исхода.

Получалось, что в первую очередь подлежали отправке подводы с лесом: кругляк, брус, пиловочник, всё аккуратно рассортировано, с таинственными гвардейскими письменами на бортах. Между ними стояли подводы с бухтами верёвок и шанцевым инструментом. Здесь было очень мало женщин. В основном, крепкие бородатые мужики. Они с интересом рассматривали Отто и конвой, замолкали при их приближении и возобновляли свою обычную в таких случаях трепотню за их спинами.

Эти люди ничуть не сомневались, что их отправляют на голое место. Передовой отряд из гвардейцев (чтоб было кому отгонять диких зверей) и плотников отвоёвывает у природы плацдарм для приёма поселенцев. Гвардейцы мечами сдерживают натиск танков, где-нибудь под Калугой (красивые места, чего уж там!), а плотники срочно ставят крепкие тёплые срубы для прибывающих пионеров, загоны для скота, амбары для зерна и склады для утвари поселения. Следующим этапом станет расчистка территории для посевных площадей… или нет: раз они тащат с собой брёвна, то предполагают, что леса на месте высадки нет. Так, что ли? Не обязательно. Если для них перелёт с Луны на Землю и обратно ничего не стоит, то чем беречь чужие ресурсы, они предпочитают экономить своё время: три-четыре плотника при наличии подготовленного леса за один день могут поставить сруб. Но тут народу тысячи две. Порядка четырёх сотен семей. Четыреста домов. Подвод с плотниками около двадцати. Это месяц! Зачем же они всю эту компанию собрали? Не будут же все эти люди жить здесь, под открытым небом целый месяц!

Сколько возьмёт крейсер за один раз? Ладно, пусть крейсеров будет два. Заботливые инопланетяне специально для такого случая приволокли и пристыковали к шлюзу запасной транспорт. Так сколько же могут взять на борт эти два крейсера за один раз? Да вот она — первая группа. На площади, напротив Ворот. Вот эти все подводы с лесом, плотники, гвардейцы, лошади… если на глаз, и если учесть ещё обоз, что собирается на просеке, то крейсерам придётся сделать ходок двадцать, не меньше. Итак: три часа туда, три обратно, плюс погрузка-выгрузка. Меньше, чем сутки, не получается. Это двадцать дней. Точность роли не играет. Тот же месяц выходит. Зачем же их тут собрали? Всё сойдётся, если допустить, что пропорция, полученная Калимой, имеет смысл. Время здесь, в Лунном городе движется в сто раз медленнее, чем на Земле. Местный год равен ста земным. Тогда, конечно. Месяц снаружи превратится в семь часов ожидания здесь. "В аэропорту приходилось ждать и дольше", — подумал Отто.

Но это значит, что на Земле после их убытия прошло уже около пятидесяти лет. Люди вышли в космос. И если коренных изменений в их психике не произошло, то крейсер с переселенцами будет расстрелян, едва покажется на экране радаров ПВО. Их, конечно, спросят, кто такие, откуда. Но ответить будет некому: транспорт поведёт автопилот. Все будут сидеть в каютах…