James Swallow - Немезида

– Я занят, – скривившись, сказал барон. Он выглядел рассеянным. – Приходи в зал аудиенций после того, как мы войдём в варп, и...

– Нет, сэр, – Гарпун добавил в голос Хиссоса немного стали. – Это дело нельзя отложить до отлёта в Стреловидную Туманность. Если я прав, то нам, возможно, придётся вернуться на Исту Веракруз.

Это привлекло внимание Еврота. Глаза барона сощурились, но недостаточно, чтобы спрятать мелькнувший в них страх:

– Зачем бы это?

– Я восстанавливал и в памяти свои шаги, перебирал свои заметки и собственные воспоминания, оставшиеся от истанских убийств.

Он зафиксировал на бароне твёрдый взгляд и начал скармливать ему те выдумки, которые сочинил за последнюю пару часов – выдумки, которые, как он надеялся, заставят аристократа выдать ту информацию, в которой он так отчаянно нуждался.

– Эти два человека... Йозеф Сабрат и Дэйг Сиган – те, кто совершил эти ужасные деяния. Они сказали кое-что, что, как мне показалось, было не к месту – уже в самом конце, когда я думал, что они меня убьют.

– Продолжай, – барон подошёл к сервитору и заставил того налить ему стакан воды.

– Сэр, они говорили о лицензии, – на этом слове барон несколько напрягся. Гарпун улыбнулся про себя и продолжил: – В тот момент я подумал, что они имели ввиду юридические вещи... Но сейчас мне в голову пришла мысль, что они могли говорить о чём-то другом, – он кивнул в направлении картины на стене, работы в импрессионистской манере, которая изображала нынешнего Пустотного барона читающим Торговую Лицензию, как будто это был какой-нибудь учёный фолиант, полный эзотерических знаний.

– С чего бы им интересоваться Лицензией? – требовательно спросил Еврот.

– Я не знаю. Но они не были обычными убийцами, сэр. Мы всё ещё не уверены, при помощи каких именно средств они уничтожили бедную Перриг... И все эти вещи, которые они совершали на тех местах, где убивали во имя своего культа Теог...

– Они не были частью Теога! – совершенно неожиданно рявкнул барон. Он затряс головой и отошёл на несколько шагов в сторону. – Я всегда знал... – сказал аристократ после паузы. – Я всегда знал, что Эрно Сигг невиновен. Вот почему я послал тебя, Хиссос. Потому что я верил, что ты докопаешься до правды.

Гарпун поклонился, придавая своему ворованному лицу опечаленное выражение.

– Я надеюсь, что не разочаровал вас. И вы были правы, милорд. Сигга подставили.

– Эти скотские убийцы не были частью Теога, – повторил Еврот, разворачиваясь и снова направляясь к нему. Его лицо было бледнее, чем раньше, а взгляд смотрел внутрь.

– Главный префект Ката Телемах, по всей видимости, думает по другому, – продолжал гнуть своё Гарпун. – Если позволите, могу ли я спросить, почему вы с ней не согласны?

Убийца увидел нечто, быстро мелькнувшее на лице второго мужчины: тень скрываемой правды. От поглощённой личности Хиссоса, от инстинктивной способности оперативника постигать слабую людскую натуру, от его способности ощущать фальшь в словах лжеца, забрезжило пониманием. Гарпун позволил ему расти. Европ был готов заняться самобичеванием, стоило только его на это поощрить. Пустотный барон знал о сложившейся ситуации больше, чем когда-либо открывал, и это выплывало на свет лишь сейчас.

– Я... Я расскажу тебе, во что я... верю, – заговорил аристократ, направляясь к двери, чтобы закрыть её. – Эти сумасшедшие на Исте Веракруз были не просто серийными убийцами, пытавшими и проливавшими кровь, чтобы утолить собственное безумие. Теперь я уверен, что они были агентами Воителя Хоруса Луперкаля, чтоб ему пусто было. Они были частью заговора, тень которого накрыла Тэйбианский сектор, а возможно даже и всю Галактику! – он содрогнулся. – До всех нас доходили слухи о... вещах, которые происходят в павших мирах, – его голос стал более настойчивым: – Дискредитация Теога и очернение имени нашего клана – всего лишь одна из составляющих этого заговора зла!

Гарпун ничего не сказал, оставив при себе свои мысли по поводу слов торговца. Теперь стало ясно, почему Еврот так поспешно назвал дело завершённым и улетел с Исты Веракруз, как только позволили приличия. То, что Эрно Сигг был вовлечён в убийства, уже было плохо само по себе, но Еврот, должно быть, был уверен, что рано или поздно имя его клана будет связано с этими событиями другим, более компрометирующим образом. Он боялся...

Повинуясь стремительному и внезапному импульсу, Гарпун сорвался с того места, где стоял по стойке смирно, и вцепился в одежды Пустотного барона, лишив того равновесия.

– Что, во имя Терры, ты, по твоему, делаешь? – выкрикнул Еврот, возмущённый внезапным нападением.

Но гневная тирада умерла на его губах в следующее же мгновение, когда Гарпун задрал объёмистый рукав его халата, открывая туго обвивавшую запястье золотую цепочку с висящим на ней символом аквилы. На этот раз он не смог сдержаться, и на губы Хиссоса прокралась лёгкая улыбка.

– Вы один из них.

Еврот стряхнул его руки и отпрянул, в его глазах появилось виноватое выражение.

– О чём ты говоришь? Поди прочь. Ты свободен.

– Не думаю, сэр, – холодно посмотрел на него Гарпун. – Я полагаю, что пришло время для объяснений.

В первое мгновение торговец балансировал на грани того, чтобы накричать на него и вызвать снаружи из коридора свою личную охрану. Но безошибочный нюх Хиссоса сказал Гарпуну, что Еврот этого не сделает. Чутьё покойника не подвело. Плечи аристократа опустились и он упал на декоративный стул, уставившись куда-то в пространство.

Гарпун ждал признания, которое, как он знал, последует дальше: людям, подобным Пустотному барону, недоставало силы воли или стойкости, чтобы по настоящему жить во лжи. Всё кончалось тем, что они хватались за возможность выговориться.

– Я не... – Еврот помедлил, стараясь подобрать правильные слова. – Люди, которые называют себя Теогом, пришли потом, понимаешь? Первыми были мы. Мы несли послание с Терры, в безопасности наших кораблей, по всему сектору. Со дня получения дара, каждый сын и каждая дочь семейства Еврот участвовали в "Божественном Откровении". Мы несли с собой божественность Императора, – он выговаривал слова с механической размеренностью, не вкладывая в них никакой энергии или вдохновения.

Гарпун припомнил, что сказал Дэйг Сиган прямо перед тем, как он его выпотрошил:

– Император защищает.

Еврот угрюмо кивнул – но было совершенно очевидно, что свет истинной веры, та слепая убеждённость, что Сиган выказал в момент смерти, ни в коей мере не отражалась в Пустотном бароне. Если аристократ и был сторонником культа Бога-Императора, то только на словах, потому что от него так ожидалось. Губы Гарпуна скривились, его отвращение к этому человеку росло с каждым моментом: у него даже не было мужества действовать согласно собственным убеждениям.