Анна Тьма - Клинок белого пламени

Ал ударил всей мощью за пределами своих сил, выворачивая суть и сгорая заживо. Пробился. Упал на четвереньки, когда разом исчезли все силы и ударило обратным обкатом демонического облика, обращая демона в человека. Откатился, уворачиваясь от разминувшегося на волосок с его горлом ножа. Не вставая, бросил в Повелителя свой нож, попал, пытаясь увернуться, тут же сам оказался ранен -- поясной нож эльфа воткнулся под колено. Боль была такая, что Ала на несколько мгновений выключило, и этого хватило, чтобы оказаться лежащим на спине, с двумя ритуальными клинками, прибившими его к камню! Длинные ножи были вбиты в плечи, на стыке суставов, и своих рук Альтис больше не чувствовал.

Сквозь застлавшую глаза тёмную пелену демон увидел, как Лаэторрионис, усмехнувшись, поднял два таких же длинных ножа над ним и малышом, прикованным с правой стороны от Ала. Вяло удивился, откуда у проклятого эльфа так много ритуальных ножей и где он их прятал.

Додумать мысль демон не успел -- его врага куда-то смело чем-то тяжелым, ударившим в спину, послышался короткий яростный рык. А ещё через мгновенье -- слитый с рычанием стон. Альтис задрал голову, пытаясь понять, что происходит и увидел распростёртого на камне друга с двумя клинками в животе, накрест пробившими тело Волка. Лаэторрионис встал, демонстративно отряхнулся, вытянул руки и сформировал в ладонях два новых ритуальных ножа с рукоятью без гарды и длинным, тяжёлым трёхгранным лезвием. Но ещё прежде, чем ножи обрели полную материальность, в спину эльфу ударила объятая Пламенем Дочь Огня!

Один из ножей пробил ей правое плечо, но она лишь хищно усмехнулась и ничуть не потерявшей подвижность рукой воткнула свой меч под рёбра врага по самую рукоять! Удар маленького, но каменного кулака в лицо окончательно уложил тяжелораненого эльфа.

Коган, Траэллита и Стримбор одновременно доломали щиты с Печатью Нерушимости и бросились к раненым.

Трэн склонился к Альтису, попытался выдернуть глубоко вбитые в камень ножи. Вздулись буграми мышцы на могучей руке, но трёхгранный жертвенный клинок остался недвижим.

"Оставь..." -- толкнулась мысль по ментальной сети. И тут Ал понял, что могучие потоки, поднимающиеся от камня творения, разрушили их телепатическую связь. В этой чужой, странной, невообразимо могучей силе все они тонули как в патоке. И что-то приближалось. Что-то настолько могучее и чужое, что Ал даже не мог вообразить это "что-то".

-- Оставь... -- вытолкнул из себя Пламенный. -- Убери Ароха, Алинку и малыша с Обрены. А потом мотайте дальше, чем видите. Быстро, Трэн! Я сам с клинками разберусь!

Встретившись взглядом в золотом глаз друга, бог колебался несколько мгновений. Кивнув, вскочил на ноги, быстро роздал указания Ястребу и Ветру, помог разбить оковы на малыше, осторожно, чтобы меньше тревожить раны Ароха, подхватил его и ушёл.

Белое Пламя охватило своего владельца, обнимая, и раскалило до предела металл жертвенных ножей. Запахло палёным мясом. Ал стиснул зубы. Но когда расплавленный металл потёк сквозь раны, а нож под коленом взорвался, растекаясь внутри раны металлическими каплями, сознание и выдержка демону отказали. Выгнувшись от непереносимой, убившей бы любого другого, боли, он заорал, срывая голос.

Алина сделала только шаг с части материи самой основы творения, тут же обернулась и в отчаянье крикнула:

-- Ал! Альтис!..

Но вернуться на Обрену никто из сошедших не смог. Они могли только видеть, как Повелитель ощупал рукоять клинка, оставленного в ране, с трудом повернулся на бок, сплюнул немало крови, стараясь не кашлять, тихо застонал. С трудом, попытки с третьей, заставил себя приподняться, а потом сесть.

-- М-м-м-м... -- вырвался стон сквозь крепко сжатые зубы Альтиса, когда сил на крик не осталось и стало чуть полегче. По взмокшему от пота лицу проложили дорожки слёзы, невольно сопроводившие невообразимую пытку. Руки понемногу обретали чувствительность, хотя в ранах ещё пульсировала ядом кошмарная мука.

Собравшись с силами, Пламенный маг сумел подняться, хотя не совсем вернувшие подвижность руки ко всему ещё дрожали от слабости, а боль под коленом подламывала ногу. Суровый взгляд в сторону оставшихся за щитами и бессильно пытавшихся пробиться обратно богов.

"Убирайтесь отсюда к Кошмару в пасть, быстро!" -- стегнула плетью побратимов на миг восстановленная силами самого Альтиса ментальная связь. Отозвалась привычной головной болью -- телепатия не принадлежала к числу талантов демона.

С трудом подойдя поближе к эльфу, Ал пинком выбил у того из ладони формирующийся клинок. Зашипел от взорвавшей рану боли. Склонившись к раненому эльфу, схватил того за горло и зло поинтересовался:

-- Что ты с ним сделал, ублюдок?!

-- То же... что и с первым... -- выдохнул Повелитель. Из его горла толчками лилась кровь. Лёгкое уже полностью заполнилось. Умница Алина знала как одним скупым ударом страшно искалечить любого.

-- Как всё вернуть?!

Эльф не успел ответить. Низкий звук лопнувшей толстой струны стегнул откатом чужих сил.

-- Отойди от него, Ал.

Это было сказано негромко и спокойно, но так, что демону показалось, будто у него по позвоночнику вдруг прорезался ледяной драконий гребень. Но обернулся он спокойно, не убирая пальцев с горла своего врага.

Смычок стояла посреди Обрены и смотрела на них почерневшими глазами.

-- С какой это радости? Он мой враг! -- ответил демон, даже не думая подчиняться.

-- Отойди, Ал... -- тихо повторила Смычок. -- Ты собираешься убить одного из моих сыновей.

Демон задержал на миг дыхание, выдохнул ругательство сквозь зубы, отпустил руку, с лютой ненавистью взглянув на эльфа, всё же отступил.

-- Торри... -- Смычок шагнула к эльфу. -- Ты что наделал?

Эльф вдруг растерял всю свою надменность и силу, попытался отползти.

-- Торри... -- снова сделала шаг в его сторону Создатель, и эльф всхлипнул, прикрыв лицо рукой. Демиург огляделась. Увидела двух Волков -- большого и маленького. Всё поняла. -- Ты что наделал, мальчик?! -- снова шагнула к повелителю. -- Зачем ты это сделал?!

Эльф отнял руку от лица и с отчаянностью смертника крикнул:

-- Ты всегда любила их больше, чем меня! Ты подарила им целый мир, а мне -- ничего! Их ты нянчила с колыбели, а меня создала отроком! Ты меня никогда не любила! Я их ненавижу!! Из-за них я тебе не нужен!! А потом они сказали, что подарят мне весь этот мир, и дадут ещё один!.. -- эльф плакал и всхлипывал, вдруг превратившись в очень виноватого, но обозлённого и несправедливо обиженного ребёнка.

-- Они сказали?.. -- тихо переспросила Создатель, замерев в двух шагах от эльфа. Запредельной жутью повеяло от этого голоса. Склонившись, она очень ласково спросила: -- Кто они, Торри?

-- Другие демиурги... -- выдохнул эльф, перепугавшийся этой ласки, в которой угрозы смерти было больше, чем можно представить. И даже не попытался закрыться, когда детская ладошка Смычка отвесила ему звучную оплеуху.