Анна Тьма - Клинок белого пламени

-- Я разочарованна в тебе, Повелитель Лаэторрионис. Очень разочарованна. Как у тебя ума хватило... -- тут девочка осеклась, крепко схватила эльфа за подбородок, заставила поглядеть себе в глаза. Следующее слово, сказанное ею, было очень неприличным.

Опустившись рядом с эльфом на колени, она одной рукой держа его за горло, другую запустила в волосы, нещадно дёргая и путая золотистую шевелюру. Экзекуция, сопровождаемая ругательствами со стороны Творца, продолжалась несколько секунд. Ладошка переместилась на лоб Повелителя, после чего из его золотистых волос неожиданно выскочил и пополз вверх по руке Создателя отвратительного вида, здоровенный, размером с ладонь розовый паук!

Ал узнал эту мерзость мгновенно, хотя видел всего однажды в детстве. Творец схватила двумя пальчиками омерзительно-студенистое, трясущееся создание за мясистое брюхо. Встала, оставив эльфа, со всхлипом втянувшего в себя воздух и обхватившего голову руками, сидеть.

-- Передай своему Создателю, уродец, -- прошипела она, пристально глядя на паукообразную, шевелящую студенистыми щупальцами и вяло дёргающуюся тварь, -- что если этот дегенерат, по ошибке названный демиургом, ещё раз подсунет своих тварей моим детям... я ему яйца оторву и забью в глотку!

Тварюшка полетела по широкой дуге, врезалась в щит Обрены и исчезла в тусклой вспышке розового света.

-- Что я натворил... -- поражённо прошептал эльф, оглядываясь на стоящих за краем щита богов, на Альтиса. В его лазоревых глазах поселились чёрный ужас и отчаянье с обречённостью. -- О, Купол...

Смычок вздохнула, наклонилась, одним движением выдернула короткий меч из раны того, кого ласково называла Торри. Тот только сморщился, сжав зубы. Кровь больше не шла горлом, тело восстанавливалось быстро. Само присутствие демиурга, сила Творения, текущая через неё и щедро проливающаяся в окружающее пространство, излечивало всех детей её мира.

-- Так он не виноват?.. -- риторически поинтересовался Ал, глядя в сторону.

Повелитель из рода Правящих встал, сбросил щит с Обрены. Смычок ступила на землю, не потеряв материальности, подошла к лежащему на земле Волку. Положив ладошки на его распоротый живот, за несколько мгновений заживила страшные раны. Погладила по голове маленького волчонка, сидевшего рядом с большим волком, поцеловала его, улыбнувшегося, в нос.

-- Вы имеете право меня убить. Я не буду сопротивляться, -- сказал он, не смея поднять глаз.

Творец недовольно сморщилась, встала, печально оглядела всех своих детей по очереди.

Повисшую после этих слов тишину первым нарушил Арох:

-- Взгляни на меня, -- холодно потребовал он и эльф подчинился. Белый Волк, из-за спины которого робко выглядывал волчонок, некоторое время молчал, пытаясь понять, чего он хочет больше -- придушить сейчас этого ублюдка своими руками, или уничтожить того, кто довёл бессмертного Повелителя из рода Правящих до такого жалкого состояния. Поинтересовался резко и зло: -- Сколько лет с тобой "подселенец"?

-- Около двух тысяч, -- ответил эльф, не надеясь на пощаду.

Ал вздрогнул, представив себе, каково это -- две тысячи лет, медленно, каждый миг понемногу сходить с ума. Он сам всю жизнь ходит по грани безумия и как никто знает, что это такое. Всё начинается с малого -- со странных, непривычных мыслей при взгляде на привычные вещи. Потом появляются странные сны, и чужеродные мысли становятся всё настойчивей, извращённей, жутче. Всё привычное предстаёт в извращённом свете. Начинаешь испытывать отвращение и омерзение к самому себе, страх, непонимание. Ломается воля, всё вокруг кажется враждебным и странным. И кто-то всё нашёптывает страшное, чужое, непонятное. Переставая различать реальное и нереальное, подчиняешься чужой воле. Раз. Другой. Становится легче. И перестаёшь понимать, где нашёптанное, а где -- твоё. И в конце чужая воля окончательно завладевает разумом, сведя с ума.

Только несколько часов после того, как "подселенец" был убран из мозга Лаэторриониса, он будет вменяем. А потом... потом ему понадобится очень долгое и тщательное лечение. Если вообще понадобится. Две тысячи лет... очень много. Несколько часов в сознании -- всё, что есть у эльфа, прежде чем начнётся обратный процесс, и его мозг будет быстро разрушаться. Он может и не выжить.

Ветер выстраивал новую телепатическую сеть и вскорости мысли демона стали известны всем побратимам.

-- Как имя того демиурга, что творит эту гадость? -- спустя пару мгновений, Ал понял, что произнесённая фраза принадлежит ему.

-- Матиалис Паук, -- отозвалась Смычок. -- Мой давний враг.

-- Вот его мы и убьём, -- заключил Альтис. -- А для Лаэторриониса жизнь скоро и так станет пастью Кошмара.

Смычок подошла, взяла за безвольную руку своего созданного. Тот взглянул на неё так тоскливо, что она, не удержавшись, приподнялась ни цыпочки, погладила его по щеке.

-- Пойдём домой. Я тебе помогу. -- Обернулась к Альтису и сказала искренне: -- Спасибо, Ал.

-- Подожди! -- вскрикнул Арох, обняв за плечи подростка. -- Как всё вернуть?! Как нас вернуть?!

-- Я не знаю... -- потерянно ответил эльф. -- Но, клянусь, я сделаю всё, чтобы это исправить!

-- Мы найдём способ, Волчонок. Я найду, -- пообещала Смычок. Строго сказала. -- И запомните, дети. Когда закончите здесь свои дела -- я жду вас дома всех. Всех! -- многозначительный взгляд в сторону Алины и Альтиса.

-- Хорошо. Мы будем... -- вразнобой ответили бессмертные, невольно заулыбавшись. Она так напоминала старшую сестру, отчитывающую непутёвых младших братьев...

Смычок и эльф исчезли во вспышке света. Откатом чудовищного по силе и энергозатратам телепорта оставшихся бессмертных чуть не посбивало на землю.

Сильно хромая, Ал сошёл с камня, сел на его край и поморщился от боли в ранах. Руки всё ещё паршиво слушались, а демона всегда страшно бесило неподчинение собственного тела. Арох с Алиной на пару перевязывали волчонку разбитую голову. Ястреб бездвижно стоял и смотрел в одну точку совершенно пустым взглядом. Ветер и Змей без напоминаний деактивировали работу одного из мощнейших артефактов их мира. Как раз того, на котором сидел один наглый демон.

Ал огляделся, даже не пытаясь справиться с пустотой внутри. Под коленом всё ещё пульсировал раскалённый шар. Демон нашёл мыслью своего къяра и приказал подвести лошадей к месту недавней битвы.

Сев рядом с Пламенным, Алина прищурившись, оглядела его и вдруг ядовито поинтересовалась:

-- Что вы все как мухи в киселе были? Один какой-то драный эльф вас всех разделал как котят на котлеты! То ли эльф крут, то ли вы, ребята -- лохи!

-- Во-первых, эльф был в своей стихии и на своей территории, -- желчно отозвался недовольный Альтис. -- А нам приходилось продираться сквозь весьма враждебное пространство. Да здесь сама земля пила наши силы. Во-вторых, этот эльф, пока мы шлялись по миру уж сколько тысяч лет, и постоянно без дела... этот эльф самосовершенствовался. В отличие от нас. И в-третьих, но не в последних, "подселенец", если его создатель того хочет, может наделить своего носителя огромной силой. Вплоть до силы самого создателя этой мерзкой розовой дряни.