Сэй Алек - Рейхов сын

- И все же странно и необычно это как-то… - пробормотал Ванницкий.

- А ты проверь, не поленись. - хмыкнул майор.

- Непременно проверю, уж не сомневайтесь, Арсений Тарасович. Очень он мне подозрителен, если честно. Да и командир его непосредственный тоже.

- Хальсен-то тебе чем не угодил? - изумился в очередной раз Вилко. - Этот и по документам немец, и по фамилии. Поволжский. Из столицы Немецкой республики он, из Энгельса.

- А точно из Энгельса ли? Может и не поволжский он немец, а вполне себе германский, из тех, что от Гитлера бежали? По политическим убеждениям. А таких-то ведь враги и вербуют, и внедряют, чтобы подрывать обороноспособность нашей Родины.

- Да ну брось, он, когда НСДАП в Германии к власти пришла, еще школьником был. Да и потом, как же не поволжский-то? Я сам з саратовщины, шо ж я, тамошний говор не определю чи шо?

- Эх, доверчивы вы, товарищ комбат. - вздохнул мамлей. - В разведшколах и не только говору учат.

- Ну ты еще скажи, что он от большой нелюбви к СССР и Германии в стычке с французскими сверхтяжелыми Char 2C силами своей роты их четыре из всего десяти, какие во Франции были, уничтожил.

- Выслуживался. - убежденно заявил. - Втирался в доверие. А покрывал его и Луца - вы не поверите!

- Ну отчего же. - мрачно усмехнулся Вилко. - Я много во что могу поверить.

- Покрывал их, внедрял и прикрывал бывший командир батальона, Бохайский.

- Да ты шо?!! - у Арсения Тарасовича аж челюсть отвалилась от такого поворота сюжета. - С чего ты взял?

- Так больше некому. И потом он же этот… Из бывших.

Майор наморщил лоб, пытаясь вспомнить, что ему про себя рассказывал Егор Михайлович за время совместной службы.

- Да ну нет, ты что, Андрей Владимирович. - помотал он головой. - Он в Империалистическую просто в кавалерии служил, да и то, только в последний ее год. Не одни же дворяне в кавалерии-то были, окстись - не те времена, когда лошадь только у рыцарей имелась, для борьбы с красными партизанскими отрядами имени товарища Яна Гуса.

- А вот как вы можете уверены быть, товарищ майор? Да и на чьей стороне он был в Гражданскую, это вопрос. Не вычислили же его только по одной причине. Знаете какой?

- Очень интересно это узнать. - пробормотал Вилко.

- Предшественник мой, ваш однофамилец, кстати, был его сообщником! - торжествующе провозгласил Ванницкий.

Арсений Тарасович поперхнулся.

- Я ж не просто так говорю, поглядел я его документы, как он дела вел посмотрел - мама моя дорогая! На того же Хальсена сигналов столько, что хоть сарай ими набивай, а он не реагировал, потворствовал, прикрывал. Предатель он прямой, вот оно что значит. - продолжал меж тем вещать комиссар. - Теперь же я вот думаю - перевели их с Бохайским, подполковнику, так и вовсе свой танковый полк дали под Астраханью. А, спрашивается - кто? В чьих его повышение интересах? Кому нужен свой танковый полк? Заговор, на самом верху, товарищ майор, заговор!

- Я тебе вот что скажу, товарищ младший лейтенант! Бдительность, это хорошо, конечно, но… - с каждым словом тон майора становился все более и более грозным. Вдруг он осекся, в глазах его мелькнула смешинка, и уже тихим, доверительным голосом он добавил. - Но прежде чем делать столь далеко идущие выводы, ты и впрямь лучше с товарищем Мироновым посоветуйся.

Полтора часа спустя Арсения Тарасовича, только что проконтролировавшего отгрузку ГСМ для его батальона, окликнул начальник особого отдела бригады.

- К турецкому походу готовишься? - спросил Миронов не здороваясь.

- Отож. - кивнул довольный, как наевшийся сметаны кот, майор. - На днях отправляемся, дел невпроворот. Не могу ж я допустить, чтоб союзники освободили Иерусалим без меня.

С территории собственно Турции Гот и Рокоссовский Вейгана и О`Коннора уже выбили и даже Сирией почти полностью овладели, но среди советских солдат и командиров отправка на фронт по-прежнему называлась походом в Турцию.

- А вот не езди ты мне по ушам, Вилко. - скривился Василий Михайлович. - Дела у него, вы гляньте. Если судить по твоей довольной морде лица, с младшим лейтенантом госбезопасности Ванницким о его подозрениях ты беседовал. Ибо если у тебя все хорошо, то кому-то от этого точно погано.

- А то можно подумать, что он тебе о нашем тет-а-тете не доложил. - еще более довольно ухмыльнулся майор.

- Доложил. - это слово особист практически выплюнул. - И еще выразил подозрение, сформировавшееся у него после вашей беседы, что ты бывшему батальонному комиссару не однофамилец, а прямой родственник и пособник. Как, кстати, и полковой комиссар Двадцать третьей танкобригады, Вася Вилков.

Арсений Тарасович затрясся весь от беззвучного хохота, прислонился к стене склада и начал медленно по ней съезжать, ухая, всхлипывая и постанывая.

- Я… надеюсь… - выдавил он из себя, обеими руками утирая выступившие на глазах слезы, -…ты ему… всей правды… не сказал?

- Правды? - полковой комиссар усмехнулся. - Не дождешься! Я, знаешь, тоже большой любитель поржать за чужой счет. Как я его сомнения по поводу Луца, Хальсена и Бохайского развеял, этого я тебе не расскажу, довольствуйся фактом, а вот насчет тебя ему заметил, что сам давно имею о тебе подозрение, и велел следить за тобой в оба глаза. Так что учти, Тарасыч.

- Учту. - простонал, уже с земли, Вилко.

Возращение майора в батальон ознаменовалось его командным, полным недовольства, рыком:

- Товарищ батальонный комиссар, вы почему свои прямые обязанности не исполняете? Отчего стенгазета с наглядной агитацией уже почти неделю одна и та же?!!

Тихий океан, борт линкора «Нагато»

07 сентября 1941 г., 16 часов 25 минут

Катер с «Акаги» пришвартовался к борту флагмана Дай-Ниппон Тэйкоку Кайгун и по трапу, медленно, с видимым усилием, но с непроницаемым лицом и, всяко уж, без кряхтения, старческих охов и одышки поднялся Нагумо Тюити, в парадной форме и при орденах.

«Совсем старика артрит замучил», сочуственно вздохнул про себя тайса Яно Хидэо и, сделав шаг вперед, вежливо поклонился ступившему на палубу его корабля тюдзё.

- Конищи-ва, сёкан. Тайсё (2) с нетерпением ожидает вас с докладом в своей каюте. Если вам будет угодно, я сопровожу вас к нему.

- Вы окажете мне этим великую честь, Хидэо-сан. - командующий «Кидо бутай» вежливо кивнул в ответ капитану флагманского линкора.

Оба японских офицера отправились по отлично знакомому им обоим пути, в адмиральский салон «Нагато», по пути обменявшись ничего не значимыми фразами. Конечно, Яно просто умирал от желания узнать подробности налета на Перл-Харбор, однако выспрашивать их, да еще до официального доклада командующему, счел невозможным. Впрочем, он рассчитывал разузнать все чуть позже у Хасегава (3) - ну или у командира любого другого авианосца. Единственное, что несколько настораживало тайса, это отчего Ямамото решил принять победителя американского флота у себя в салоне, наедине, а не на мостике, чтобя поздравить от имени всех офицеров флота. Просто недоволен начавшейся войной? Что ж, его неприязнь к военному противостоянию с США общеизвестна, но это не повод вести себя столь недопустимо. Получил дурные известия, и хочет обсудить их с Нагумо? Такое возможно, но Тюити-сан, сёкан хотя старый и опытный, но не единственный, чьё мнение должно волновать командующего. Или же Нагумо умудрился вызвать чем-то недовольство Ямамото? Тайса не мог даже предположить, что могло бы послужить причиной такого.