Игорь Николаев - Боги войны

— Будьте здравы, славяне! — крикнул Командир.

— И вам не кашлять! — ответил подошедший рыжий коротыш. — Вы на бой? Не слишком-то вы и торопились.

— Прости, не на гоночной машине ездим, — ответила появившаяся из люка стрелка Татьяна.

— Ну, значит, опоздали. Бой закончен. Нас разбили, воевать некому! Тут бы при своих остаться. У них «Тигр».

Пассажир посмотрел на Якута.

— Хороший экипаж в «Тигре» делает дюжину выстрелов в минуту, — пояснил тот. — Выстрел в пять секунд! Причем прицельный выстрел! И если он тебя «крестит» — все, каюк…

— «Крестит»? — спросил Пассажир.

— Да не слушайте его! — прервала Татьяна. — Это он преувеличивает. Пока он из стороны в сторону водит — это еще ничего. А как вверх-вниз водить начал — значит, все, делай ноги, танку жить пару секунд осталось.

Тактика взвода была проста и понятна: ждать противника. Подпустить как можно ближе, постараться поразить с первого выстрела. Может быть, кому-то из троих удалось бы сделать даже второй. Но уж точно никому — третий.

— Нам надо вперед, — сообщил Командир.

— Всем надо было. Да своя шкура еще нужнее.

Экипаж переглянулся: выход из боя таким образом не давал никакой прибыли. На деньги Пассажира в этом случае рассчитывать не приходилось. Что не доставили это еще полбеды. Хуже то, что не попытались.

— Надо ехать… — сказал Якут.

— Вам надо ехать — вы и езжайте! — ответили с земли.

— Думаете, по кустам отсидитесь? — зло крикнул Командир. — Так вот шиш вам! Оптика у него хорошая, цейсовская. Рассмотрит вас и днем и ночью. Остановились — тут вам и каюк! Ему только удобней целиться в вас!

Ответом ему было молчание.

— Ладно, рассиживаться нечего, — кивнула Татьяна. — По местам!

— Я не пойму, кто из нас главный? — пожал плечами Командир.

— Что делать будем, командир? — спросил Якут.

— А? Да по местам. К бою готовиться!

В танке было невыносимо жарко.

За «кавэшкой» тронулась одна «тридцатьчетверка».

Имелась смутная надежда — проехать незаметно к отрогам гор, которые, овитые туманами и облаками, уже были видны на горизонте.

И это почти удалось. Случилось то самое «почти», без которого любая победа неполна.

Бой получился встречным и неожиданным для обеих сторон. «Тигр» держал под прицелом аллею, Татьяна же вела свою машину, укрываясь за складками местности. С «тридцатьчетверкой» шли перекатами, то обгоняя, то обходя один другого попеременно, и в тот момент более легкая машина отставала.

Дул степной ветер, подымая пыль, унося кусты перекати-поля и звуки. Казалось невозможным, но стоящий за камнем заглушенный «Тигр» не услышал КВ-1С, появившегося сбоку, из оврага. Ответно экипаж «кавэшки» не ожидал увидеть противника столь близко. Тяжелые танки оказались на фланге друг у друга.

Взаимно дали залп. «Тигр» смазал — снаряд прошел выше. «КВ» попал, но не подбил. Из-за бугра выскочила «тридцатьчетверка», закружила, пытаясь обойти тяжелого противника, всадить снаряд в корму.

— На 40 минут — «Четверка»! — крикнул командир.

T-IV выстрелил. По «кавэшке» будто ударила гигантская кувалда.

— Не пробил! — крикнул Якут.

— Если бы пробил — ты бы не кричал! Снаряд!

Меж тем «Тигр» разобрался с «тридцатьчетверкой»: повернул башню, довернулся корпусом. Снаряд попал в люк «тридцатьчетверки», тот провалился внутрь танка, калеча механика-водителя, тяги управления. Танк закружил на месте, подставил корму, и тут же получил в нее второй снаряд. Машина вспыхнула, взорвалась.

Тут же башня стала поворачиваться в сторону «кавэшки».

— Пся крев! Курва мать! — орал Лешек. — Быстрее, холера, быстрее!

Спокойствие и флегматичность наводчика смело как рукой. Якут судорожно пытался достать из укладки новый снаряд.

Башня «Тигра» остановилась, теперь двигалось орудие.

Вся крохотная жизнь в этом мире промелькнула у Пассажира перед глазами. Неужто все закончится здесь? Танк получит пробоину, сгорит. Он очнется от электросна в своем ложе. Ему придется снова копить на подобный. Экипаж станет собирать деньги на ремонт — им останется аванс. Ведь они пытались довезти…

На мгновение «Тигр» замер. Грянул выстрел.

Удар был страшен. Показалось, словно они внутри Царь-колокола, и кто-то по нему саданул из чего-то калибром не меньше Царь-пушки.

Но, ударив в наклонный борт башни, снаряд оставил длинную борозду и улетел куда-то в степь.

— Не пробил! Глазам своим не верю… — слышал в наушниках шепот Командира Пассажир. — Не пробил…

Выстрелил Лешек — расстояние не оставляло шансов для противника.

— Горит, горит! — кричал Якут.

— Горит… — уже спокойно кивнул Лешек. — Снаряд!

Звякнула пустая гильза, вылетевшая из ствола в окружении кисло-сладкого дыма. Заряжающий тут же подхватил тяжелый унитар и вбросил его в ствол. Хищно лязгнул затвор, проглотив снаряд.

T-IV попытался повторить маневр «тридцатьчетверки», зайти сзади. Но Татьяна внезапно дала задний ход, и вражеская машина оказалась зажата между камнем и корпусом «кавэшки». Еще одна болванка врезалась в башню, но снова не пробила. Двигатель «Майбах» завыл, но танк из зажима не вытянул.

Лешек нажал на спуск, матерно ругнулось орудие, выплевывая сгусток пламени и стальную болванку. Четко, словно на учениях, Лешек всадил ее между корпусом и башней.

— Готов! Еще один!

Когда бой был окончен и экипаж выбрался из задымленной коробки танка, без команды все сняли шлемофоны, склонив головы у подбитой «тридцатьчетверки».

— Славные ребята, видать… На своей коробчонке против «Тигра», — заметил Якут.

— Ничего, им воздастся… — ответил Командир. — Но жаль, дальше они нам не помогут…

— Да с их броней и делать дальше нечего, — привычно цинично ответил Лешек.

— А нам?.. — спросил Пассажир.

— Да и нам по большому счету, — ответила Татьяна.

Остановились в роще около железнодорожного полотна. На рельсах стоял эшелон, попавший под налет. «Федюк», локомотив, лежал под откосом, а на платформах стояли новенькие «тридцатьчетверки». Танки, наверное, собирались сразу бросить в бой — в них были загружены боекомплекты, залито топливо и масло. И теперь экипаж с Пассажиром перегружали снаряды в свою машину: на Т-34 и на КВ-1С стояла одна и та же пушка.

Пока работали — проголодались. Сговорились пообедать, сварить простенький суп из тушенки и овощей, надерганных на брошенном огороде обходчика. Не было только воды — здешний колодец оказался порушенным и заваленным. Но недалеко была река, и сходить за водой вызвался Пассажир. Однако сам идти опасался, боясь, что экипаж уедет без него. Пройтись с ним вызвался Якут.

Пассажир шагал широко, размахивая котелком.

— Жарко сегодня тут, — заметил он.

— На перевалах может быть холодно, — ответил Якут. — Если повезет — поднимемся до ворот в Царствие Божье. Если очень повезет — даже спустимся. Постараемся проскочить в общей суматохе. Но дело ненадежное. Потому наслаждайся тем, что у тебя есть здесь.