Ден Редфилд - Замкнутый круг

— Да чем угодно. Пока Кларк не стал выдавать марионеткам повязки, в неделю умирало по 2–3 человека.

— А сбежать отсюда никто не пробовал?

— Нет, и тебе не советую. Нам неслучайно нацепили на ноги браслеты. Пока мы находимся в пределах цеха, то ничего не происходит, но стоит только приблизиться к лестнице, и браслеты сразу же детонируют. То же самое происходит при попытке снять браслет самостоятельно.

— Но тот тип (Сайкс указал кивком на Кларка), что-то пробубнил про еду и койку.

— В конце дня Кларк меняет режим работы браслетов с помощью особого пульта управления, после чего всех марионеток отводят в отдельный зал, напоминающий барак, и запирают до утра.

— Предусмотрительно. А что если…

— Потом поговорим! — резко оборвал его Дэвид, надел на лицо повязку и отошёл от стены.

На располагавшуюся на уровне третьего этажа ложу вышли три человека: Сид Данбар, его правая рука Джек Файн, а также владелец фонда «Вертиго» Бенедикт Аройо. 67-летний Бенедикт был успешным бизнесменом и меценатом, весьма далёким от благородства. Он основал «Вертиго» для того чтобы отмывать деньги, а также для того чтобы под видом гуманитарной помощи пересылать на север оружие для сепаратистов. Бенедикт также сотрудничал с несколькими группировками контрабандистов, получая прибыль от добычи кризалита и других природных минералов. Разумеется, деятельность находчивого предпринимателя была замечена Синдикатом. Аройо предложили сотрудничество, и он без раздумья согласился, прекрасно понимая что его ждёт в случае отказа. «Вертиго» стал для Синдиката одним из самых надёжных каналов по доставке оружия и наркотиков на север, однако Сид Данбар предложил своим покровителям расширить деятельность фонда. Помимо транспортировки наркотиков на север, Данбар решил основать на территории фонда нарколабораторию, а в качестве рабочей силы использовать наивных беженцев. Бенедикт согласился, и даже выделил для охраны лаборатории своих людей. Кларк был непосредственным подчинённым Бенедикта, а не Сида, помимо всего прочего занимались доставкой марионеток. Выходя на балкон, Аройо не боялся, что беженцы узнают его. А даже если бы это и случилось, ничего бы страшного не произошло, ведь ни одна из марионеток не покидала пределы фонда живой.

— Не работники, а какое-то стадо баранов, — презрительно бросил Сид, глядя на беженцев сверху вниз.

— Не нравятся марионетки — нанимай рабочих. Я готов взять расходы на себя, но только при условии, что будет пересмотрена моя доля, — предложил Бенедикт.

Данбару данное предложение показалось смехотворным.

— Ничем не могу помочь, — равнодушно проговорил он.

— Ещё как можешь! — возразил Аройо.

— Нет, не могу. Ты и я — всего лишь посредники. Всем рулит Дуглас Крейн. Именно он и его люди устанавливают цены, и делят прибыль. Если хочешь изменить соотношение, тебе стоит разговаривать не со мной.

Стоявший рядом с Сидом Джек усмехнулся. Всё, что сейчас сказал Данбар, было ложью. Синдикат следил за доходами от нелегальной деятельности фонда, однако цены на товар устанавливал именно Сид. В данный момент соотношение долей Данбара и Аройо было 70 к 30, и Сид был не намерен что-либо менять. Бенедикт подозревал, что партнёр его обманывает, но боялся обвинять его во лжи, рискуя навлечь на себя гнев Дугласа. Несмотря на то, что Бенедикт был успешным предпринимателем, а Сид — всего лишь наркодельцом, для Синдиката Данбар представлял большую ценность, нежели Аройо. Данбар руководил не только своей старой бандой, но и несколькими малочисленными группировками. Лидеры данных группировок пытались сохранить независимость, и продавать наркотики без протекции Синдиката, но были убиты. Оставшимся дилерам позволили заниматься производством и распространением опасного зелья, но теперь уже под присмотром Сида Данбара, контролирующего основной поток по производству, распространению и транспортировке наркотиков на север. Должность у Данбара была по-своему почётная, но в то же время и ответственная, т. к. он отвечал за каждого подчинённого ему дилера. Если кто-то из дилеров пытался утаить часть выручки, или хуже того, сам баловался товаром, его ждало суровое наказание, вплоть до казни. Со временем Сид планировал назначить приемника, а самому перейти в Синдикат, однако до этого было ещё далеко.

— Пусть будет 70 на 30. Меня всё устраивает, — сказал Бенедикт, затем покинул балкон.

— Старый болван, — едва слышно проговорил Данбар, продолжая наблюдать за пленниками.

После безуспешной попытки проникнуть в фонд «Вертиго», Алекс пришёл в полицейский участок, и встретился с Нортоном. Судя по выражению лица начальника полиции, он был не слишком рад визитёру. Дроу поведал ему о похищение Дэвида Шеридана, и о том, что он указал на благотворительный фонд «Вертиго».

— Очень интересно, — сказал Нортон с иронией. — Что ты хочешь от меня, Дроу?

— Я пытался попасть внутрь здания, но меня даже не пустили за ворота. При этом я заметил, что внешний двор патрулирует десяток вооружённых до зубов охранников. Что бы это могло значить?

— Лишь то, что Бенедикт Аройо грамотно подходит к вопросу о безопасности, — скептически проговорил Нортон.

— Или ему есть что скрывать.

— Так всё-таки что ты хочешь от меня?

— Меня не пустили внутрь, но представителям власти они не посмеют отказать. Пошлите в «Вертиго» своих людей, и пусть они прочешут всё здание.

Нортону данная идея показалась смехотворной.

— На основании чего я должен посылать своих людей в «Вертиго»? На основании ничем не подкреплённых слов охотника за головами, нашедшего рисунок, напоминающий эмблему благотворительного фонда? Ты хоть сам понимаешь насколько дико звучат твои обвинения в адрес «Вертиго»?!

— Я абсолютно уверен, что хозяин этого фонда сотрудничает с бандой наркодельцов.

— Только у тебя нет ни одного доказательства.

— О каких доказательствах может идти речь, если на кону стоит жизнь человека?

— И всё равно я не могу отправить в «Вертиго» своих людей. Когда у тебя появятся неоспоримые доказательства, приходи, а до тех пор не сотрясай напрасно воздух.

Алекс сердито нахмурился.

— Пока я буду искать доказательства, Дэвид Шеридан может погибнуть! — заявил он.

— Ничем не могу помочь, — равнодушно бросил Пол.

Поняв, что спорить бесполезно, Алекс подошёл к двери, затем обернулся.

— В такие моменты я сожалею, что Гордон Блэк мёртв. Он не стал бы закрывать глаза на такое! — бросил Дроу на прощание, и вышел из кабинета Пола.

— Может быть. Зато Гордон Блэк и пальцем не пошевелил бы, чтобы спасти твою шкуру, Дроу, — многозначительно проговорил Нортон, зная, что Алекс всё равно его не услышит.