Крис Вудинг - Ускользающая тень

— На поле боя никого не волнует, девушка ты или нет. Не можешь побить противника крупнее себя, значит, в Кадровом составе тебе не место.

— Клиса, заткнись! — рявкает одна из моих утешительниц. — Не видишь, Орна переживает!

— Хозяева нас учат, чтобы мы стали бойцами высшей категории, — невозмутимо отвечает Клиса. — Глупо рассчитывать, что будет легко.

Остальные возмущённо качают головами, а Клиса, не обращая на них внимания, наклоняется ко мне и говорит:

— Знаешь, что надо делать? Думай про то, что тебя в нём бесит. Вспоминай каждый раз, когда он тебя разозлил или расстроил. Накопишь ярости — иди и сделай из него отбивную.

Совет был хороший, и я им воспользовалась. Сказала девочкам, что мне надо побыть одной, и пошла медитировать. Но в Комнате тишины главного здания Академии я искала вовсе не покоя. Повторяла основные мантры чуа-кин, с помощью которых можно направлять свои эмоции. Собрала вместе всю свою досаду, бессилие, растерянность, обиду — всё, что я чувствовала, когда Ринн был рядом. Училась злиться правильно. Следовало достичь оптимального баланса, иначе ярость не придаст сил, а, наоборот, ослабит. К шестому часу я сообразила, что надо делать. Оказалось, ярость действительно можно контролировать. Она бывает не только горячей, но и холодной. Комнату тишины я покинула, убедив себя, что и правда хочу задать Ринну по первое число.

Арена находилась на вершине плато, возвышавшегося посреди пещеры. Её окружали здания и сады. На самом деле арена представляла собой просто засыпанный гравием круг, который окружала стена из камней, торчавших кверху, будто обломанные зубы. Камни были покрыты яркими прожилками минералов — родонита, клиноклаза, целестина, отчего их поверхность сверкала. На арену вели три входа — проёмы в камнях, от которых тянулись спускавшиеся вниз по склону тропинки. Фонари на столбах усиливали естественный свет.

Арену окружили ученики, одетые в форму — простые серые мантии. Несколько наставников в алых облачениях, расшитых символами, указывающими на их статус, пришли понаблюдать за поединком. Наставника Алетта я заметила сразу — голова выбрита наголо, нос крючком, лицо покрывают узоры. И как всегда, сердито хмурится.

Ринн стоял и ждал меня. Он уже был выше большинства взрослых мужчин и продолжал расти. Кроме того, Ринн сильно раздался в плечах, стремительно набирал мышечную массу и весил намного больше меня. Я же была ему чуть ли не по пояс, и единственное в моём организме, что ещё росло, — это грудь и бёдра, которые в схватке, к сожалению, никак не используешь.

Но в тот момент я об этом не думала. Я хотела одного — выцарапать ему глаза. Отомстить за всю сумятицу, которую он внёс в мою приятную, спокойную жизнь.

Приходилось сдерживаться, чтобы не закричать: «Не видишь, что со мной из-за тебя творится? Совсем идиот?» Нет, всё это я приберегу. Донесу при помощи ударов.

Сражаться предстояло без оружия. Позже мы перейдём к учебному оружию, а затем и к настоящему. Но пока мы должны были просто бороться. Я была быстрее, он — сильнее.

Наставник Алетт вывел нас на середину арены, и мы встали в центре лицом друг к другу. Вид у Ринна растерянный. Ему очень трудно заставить себя драться с девчонкой, тем более со мной. Заметив мой кровожадный взгляд, Ринн удивился. Не ожидал. Отлично. Я уже завоевала преимущество. Но потом взгляд его стал таким же суровым. Понятно, гордость взыграла. Хуже, чем драться с девчонкой, может быть только одно — проиграть девчонке.

— Замечу, что кто-то из вас борется не в полную силу, — тихо произнёс наставник Алетт, — вылетите из Академии, как из пушки. Понятно объясняю?

— Понятно, — хором ответили мы.

— Остановлю поединок, когда сочту нужным. Я должен понять, кто из вас сильнее, — объявил наставник.

Он отошёл в сторону, а мы наскоро продемонстрировали обязательные жесты, символизирующие уважение к противнику. Над ареной повисла тишина. Все мои чувства будто обострились. Не могла дождаться, когда позволят на Ринна накинуться.

— Начали!

Я ураганом метнулась к нему, надеясь застать врасплох своей скоростью. Зря. Хотя Ринн двигался медленнее, чем я, однако успел отступить назад. В результате удары моих рук и ног в цель не попали. Только чуть-чуть попала по предплечьям и голеням. Ринн легко отразил мои удары.

Поспешно отпрыгнула назад, прежде чем противник успел совершить оборонительное нападение. Но Ринн с места не двинулся. Должно быть, наблюдал, пытался определить мои слабые места. Мы кружили друг вокруг друга, выискивая прорехи в обороне противника. Я уже прикидывала, какие удары буду наносить. В одну точку бить не следует. Лучше хаотично, то туда, то сюда. Тогда Ринну придётся попотеть, чтобы отразить их все. Скорость — это не его.

Снова перехожу в нападение. Целюсь ногой в лодыжку, рукой в лоб, локтем в рёбра. Но снова мои удары блокирует широкая рука. Потом меня ударило сбоку в голову, будто выстрелили из каменного орудия. Я качнулась назад, ослеплённая болью. Споткнулась и упала в центре арены, оцарапав обе ладони о гравий.

Даже не видела, как он меня ударил. Судя по всему, кулаком. Какую-то секунду в глазах двоилось, но потом всё улеглось. Нас учили справляться с болью. Только странно, что Ринн меня совсем не вырубил.

Он держался в стороне, не стараясь закрепить преимущество. Давал мне прийти в себя. Наставник Алетт не сводил с Ринна глаз. У того на лице отражалась тревога. Сам не мог поверить, что ударил меня, и боялся, что слишком сильно. У Ринна с детства всё было на лбу написано.

Двигаю челюстью, проверяя, всё ли в порядке, и поднимаюсь на ноги. Да, Ринн меня достал. Но ударил меньше чем вполсилы.

Снова принимаю боевую стойку, готовясь отразить следующее нападение. С одной стороны, я проигрывала, а с другой, у меня теперь был козырь. Несмотря на угрозы наставника Алетта, Ринн боялся меня ударить. Вот этим мы и воспользуемся.

Мы снова начинаем сходиться. Ринн выжидает, чтобы я утратила бдительность. Я нарочно открылась, давая ему шанс напасть, но Ринн им не воспользовался. Стоявший в стороне наставник Алетт предостерегающе кашлянул. Ринн на какую-то секунду обернулся, и я заехала локтем ему в челюсть так, что у него голова запрокинулась и зубы клацнули.

Эффект неожиданности позволил закрепить преимущество. Ударила в точку на внутренней стороне бедра, и нога у него сразу отнялась. Колени у Ринна подогнулись, а я нацелилась ему в плечо. Собиралась проделать тот же самый фокус с рукой, но Ринн непонятно как увернулся, не потеряв равновесия, и удар большого ущерба не нанёс. Ринн занёс надо мной руку, но я в последний момент успела откатиться в сторону, едва не получив ребром ладони по шее.

Потом я встала, он тоже, и мы опять замерли друг напротив друга в боевой стойке. Но теперь Ринн волочил ногу. Из-за этой травмы его уже нельзя было назвать грозным противником. Вдобавок Ринн разозлился. С одной стороны, это заставит его утратить самообладание, подумала я, а значит, Ринн может сделать какую-нибудь глупость. Но теперь он уже не станет меня жалеть.