Владислав Выставной - Земля в зените

– Опять ты об этом? – поморщился Нильс. – Ну я же просил у тебя прощения…

– Да я-то тебя давно простила, – усмехнулась Веста. – Просто ты остался таким же и снова на этом попадаешься.

– Да, я такой, – отозвался Нильс. – Весь добродушный и открытый – душа нараспашку. А вы все этим пользуетесь.

– Как это мы пользуемся? – усмехнулась Веста.

– Ну, как же – моей безотказностью пользуетесь, – продолжал дурачиться Нильс. – Вот ты скажешь: надо в печку полезть – я ж и полезу, потому что верю тебе. На этом и погорел.

– Трепло ты – вот на чем погорел, – отмахнулась Веста.

Пока они вяло переругивались, в свете звезд мелькнула стремительная тень. Вернулся Одиссей. Лео первым выскользнул из кабины, стараясь не хлопнуть тяжелой дверью. Зловещий силуэт замер, глядя на человека чуть свысока, синтетический голос выдал короткий отчет:

– Впереди, на расстоянии тысяча шестьсот семь метров обнаружены: пятеро людей со стабильными генами, восемь человек с генетическими отклонениями. Вооружены стрелковым оружием, гранатометами разных типов. Скрываются в складках местности по обе стороны от дороги. Судя по учащенному сердцебиению и общему состоянию, близкому к стрессовому, готовятся к нападению или обороне. Дальнейший путь в данном направлении представляется нецелесообразным.

– Спасибо, Одиссей, хорошая работа, – проговорил Лео. – А теперь – место!

Андроид тихо зашуршал к прицепу. Машину слегка качнуло, скрипнули рессоры – робот занял полагающееся ему место.

– Выбора нет, – без особых эмоций сказал дальнобойщик. – Через болота, так через болота.

Если бы он знал, что их ждет впереди, его голос бы дрогнул.

Едва «Крестовый поход» ушел с накатанного пути, в кабине началась дикая тряска. Нильсу пришлось резко сбавить скорость, а когда под картером неприятно заскрежетали камни – то и включить, наконец, фары. Местность здесь была довольно ровная, но усеянная камнями, которые следовало тщательно объезжать. Больше всего приходилось опасаться за кустарно собранный прицеп – но тот пока держался.

– Что-то я понять не могу, – глядя сквозь лобовое стекло, перечеркнутое броневыми пластинками, сказал Лео. – Местность вроде сухая, каменистая – откуда здесь болота?

– Это не простые болота, – сухо сказал Молоток. – Природа никогда не создала бы такой дряни.

– Чем же они необычные? – стажер недоуменно пожал плечами.

– Скоро поймешь, – Молоток отвернулся.

Видно, ему самому не хотелось говорить об этом. Его тревога передалась стажеру и с каждым новым километром лишь нарастала. Не добавляла радости странная растительность, ставшая попадаться по пути: запутавшиеся паутиной ветви, бесформенные, как рваные клочья, листья – то ли кусты, то ли деревья, не поймешь. Вязкая трава, рвущаяся под колесами с сухим треском, мерзкие летучие твари, яростно бьющиеся в стекло. Это была всего лишь «прихожая» жутких мест, куда не стремились соваться даже самые отчаянные головы.

Так они ехали довольно долго, пока «Крестовый поход» не остановился на вершине небольшого холма.

– Выключи фары, – сказал Молоток.

Дальнобойщик щелкнул рычажком выключателя. Несколько секунд они сидели в удушливом мраке, слушая, как бьются в металл мелкие летучие гады. Потом глаза стали привыкать к темноте. И они увидели.

Отсюда, с холма, местность просматривалась довольно далеко. И не нужно было особой зоркости, чтобы разглядеть несколько раскинутых на большой площади пятен. Почти идеально круглые, на глаз – сотни метров в диаметре, они светились зловещим зеленоватым сиянием.

Интуитивно взгляд стажера опустился к нарукавному дозиметру. Тот медленно наливался желтым. Фонило. Правда, не очень сильно. Но это было на приличном удалении от «пятен». Лео поглядел на Молотка.

– Да, – встретив его взгляд, сказал умелец. – Это воронки атомных взрывов.

Некоторое время они молча созерцали эту страшноватую, но завораживающую картину. Даже отсюда на поверхности пятен было заметно какое-то движение – то ли рябь по поверхности, то ли что-то живое. До жути не хотелось узнавать – что именно копошилось там, внизу. А Молоток говорил, тихо и размеренно, будто читая старинный текст:

– Здесь был город. Крупный региональный центр: аэропорт, вокзалы и все такое. Не то чтобы бунт генов пополз отсюда – скорее, здесь было больше возможностей его заметить. Медицина получше, полиция побдительнее и все в этом роде. Ну и внимания к такому городу, конечно, больше. Такая вот забота его и сгубила. Непонятно, чего здесь было больше – реальной угрозы или паники при эвакуации. Это после поняли: мутанты не особо стремятся разбегаться из городов. Их проще уничтожать на месте, методично и планомерно. Так и придумали использовать стандартных андроидов в качестве средства зачистки. Но здесь все было впервые. Первые репортажи, первое массовое заражение. Первый ужас, охвативший не только обывателей, но и правительство, военных. Когда ученые лишь разводят руками, когда не знаешь, кого объявить виноватым, на кого спихнуть ответственность и как спасти собственную шкуру, – что остается?

– Неужели вот так: атомными бомбами – по живым людям? – растерянно проговорил Лео.

Он уже знал об этом, но увидеть собственными глазами…

Пятна. Просто светящиеся в темноте пятна на месте сотен тысяч живых людей. Невозможно привыкнуть к этому, невозможно принять мир, в котором погибших считают миллионами. Будто не люди это, а просто цифры на экране калькулятора.

– Здесь же был город… – прошептал Лео. До него только сейчас дошло, что на месте этих проклятых болот были дома, улицы, парки, театры, школы… – Был город – и нет города…

– А он вдруг стал мешать, этот город, – Молоток горько усмехнулся. – Есть такие – они людей считают городами, как семечки горстями. Для них это просто не вопрос. Надо зачистить? Значит – зачистить. А чтобы совсем уж чисто – лучше все сжечь. И всех. Чтобы не только не болтали лишнего, но и следов не осталось. А там – по обстоятельствам: если пронесет, то почивать на лаврах как народные спасители. Ну, а в крайнем случае – хотя бы оттянуть неизбежный конец…

Молоток замолчал. Лео не выдержал этой тягостной тишины, спросил:

– Ну и что получилось в итоге?

– Как всегда: совсем не то, что ждали, – усмехнулся Молоток. – Планета искалечена, но все еще жива. И трудно сказать, что происходит – медленное угасание или все же возрождение. Единство цивилизации утрачено. Мы знаем, что происходит в радиусе тысячи километров, но понятия не имеем, что творится на другом конце континента. Я уже не говорю про другие материки.

– Что же – причина до сих пор неизвестна? – спросил Лео. – С чего все началось?