Владимир Корн - Энстадская бездна

— Да этот, альвендиец, еще не слышал о нем? Бойся его, Сорингер, ему такую скорлупку как 'Небесный странник' прихлопнуть как раз плюнуть. Если он, конечно, польстится на нее нападать.

Солетт довольно хохотнул тому, что он подразумевает под юмором.

— Ну разве что взять в плен прелестную незнакомку, — и Ник со значением посмотрел на Николь.

— Меня уже взяли в плен, причем навсегда, — девушка оторвалась от беседы с дамой, занимавшей место напротив, и на миг прижалась щекой к моему плечу. — Правда милый? — и она взглянула на меня таким подчеркнуто влюбленным взором, что Солетт даже крякнул.

Я повел левой бровью: мол, дело настолько очевидное, что непонятно только дуракам, а они, как известно, до капитанов не дослуживаются.

— Слышал, Ник, слышал, и даже успел спасти его команду. Ты сам, поди еще не знаешь, что последней жертвой, как ты его назвал — Ночного убийцы, стала 'Красавица Фелиппа'?

Судя по лицу, он действительно не слышал о гибели Фелиппы.

— Пятый корабль, — напротив своего обыкновения, эти слова он прошептал так тихо, что я едва их разобрал.

* * *

— Было очень весело, — сообщила мне Николь, когда час спустя мы под ручку возвращались на 'Небесный странник'. — И все такие милые. Только ты слишком глазел на этих паурянок, мог бы и на меня побольше внимания обращать, — притворно-горестно вздохнула она.

— Тебе и без того не было скучно, — немедленно парировал я. — Особенно с этим, соседом. Благо, что вовремя пришел Рианель, иначе я бы даже не знаю, чем все закончилось. Кстати, могла бы и раньше на него повлиять, чтобы он от тебя отстал.

— И ничего я на него не влияла, Люк, — возмутилась Николь. — Ты же знаешь, что свой дар я использую очень-очень редко.

— А чего это он так внезапно потерял к тебе интерес? Как будто отрезало.

— Я ему сказал, что мой муж очень ревнивый, — засмеялась она. — Очень-очень. И что иногда меня это даже злит. Ему хватило.

Признаться, я запнулся на ровном месте.

'Муж? Она сказала муж? — я посмотрел на нее, все еще смеющуюся. — Может быть, прямо сейчас предложение и сделать? А чего тянуть? С другой стороны, получится не слишком романтично. Да и кольцо в каюте лежит. Так не пойдет: предложение сейчас, кольцо потом. Нет, надо будет выбрать более подходящий случай'.

— А ты молодец, Люк, — продолжила она, — что отказался от предложения.

И я запнулся снова. Николь что, мысли мои прочла? Ну и почему я тогда молодец?

— Не стоит оно того тех денег, которое за него предлагают. Да и больших тоже не стоит. Иначе кто-нибудь давно уже согласился.

— И сам так думаю, — успокоился я, когда понял, речь идет о предложении Досвира, но не о моем. — Кстати, что это за дама, с которой ты все время разговаривала? Чья-то жена?

Женщина, сидевшая за столом напротив нее, выглядела лет под сорок, и потому вряд ли она могла быть чьей-либо любовницей. Ну и не корабельный же она кок, в конце концов, за столом собрались одни капитаны и навигаторы.

— Жесмина? Она капитан вон того ганипурца, — и Николь указала рукой на стоявший почти у самого берега залива корабль.

— Капитан летучего корабля? — чего уж, я удивился. Ни разу не слышал, чтобы капитаном была женщина. То-то я принял ее за чью-то жену, у жен зачастую взгляд бывает таким властным. Интересно, а у Николь он станет таким же, когда я на ней женюсь?

Я взглянул на нее. Девушка в свете полной луны выглядела так, что я подумал: пусть он будет любым, только не тоскливым, не презрительным и не разочарованным.

* * *

'Это он, точно он, — взволнованно подумал я. — Ошибки быть не может!'

— Брендос, бейте тревогу!

Навигатор, не раздумывая, одним прыжком преодолел расстояние до корабельного колокола и зазвонил в него часто-часто: аврал!

— Взгляните сами, — протянул я ему трубу, после того как потряс головой от поднятого им оглушительного звона. Пришла запоздалая мысль, что не стоило устраивать шум: поднять команду следовало по-тихому. Теперь на альвендийце точно знают, что мы их обнаружили. Но все мы хороши задним умом, и я не исключение.

На палубе вскочил на ноги Энди Ансельм, ошалело озираясь вокруг. Он задремал на вахте возле кабестана. С мостика хорошо было видно, как он клевал носом, пока, наконец, сон его не сморил.

Из дверей, ведущей в кубрик, первым выскочил Аделард, в кирасе и шлеме, держа в руках арбалет. Вслед за ним показались и остальные: Род с Амбруазом.

Аднер, занявший отдельную каюту, когда-то принадлежавшую Николь, появился на палубе позже всех. И сразу наделал переполоху: споткнувшись, он сшиб с ног нашего Пустынного льва, угодив ему всем телом сзади под колени. Амбруаз нелепо замахал в воздухе руками, и, чтобы удержаться, схватился за Мирру, увлекая ее за собой. Девушка упала на него сверху, увлекая за собой уже самого Аднера.

Досталось и Энди Ансельму, грудью вставшего на защиту кабестана. Ограждение вокруг ворота хлипкое, и он отлично понимал — обрушься вся эта куча мала на привод, и прокрути его, особенно в правую сторону, последствия могут быть самыми катастрофическими. В общем, его тоже сбили с ног, и теперь на самом верху находился он. Несший вахту на штурвале Гвен не смог удержаться от того, чтобы не съязвить, не тот характер:

— Думаю, что Мирре к подобному не привыкать.

В любое другое время мне не удалось бы удержаться от смеха, слишком уж забавная сценка разыгралась на наших глазах, но сейчас я даже не улыбнулся, не до этого.

'Надо же, еще и двух дней не прошло, как мы разговаривали об этом альвендийце, прозванным Ночным убийцей, и вот вам, пожалуйста: нам не посчастливилось встретиться с ним лично. А в том, что это именно он, никаких сомнений быть не может', - разглядывал я через трубу заходивший к нам с кормы корабль, лихорадочно обдумывая свои действия на случай различных ситуаций.

Нет, сомневаться не приходится: он выглядит в точности таким, как его и описывали люди с погибшей 'Красавицы Фелиппы'. Темный, почти плоский и более широкий корпус по сравнению с привычными для меня летучими кораблями. Носовой надстройки практически нет, а кормовая больше похожа на башенку. Две мачты с гафелями, на которых парусах были убраны.

И если уж он не тот самый Ночной убийца, то в любом случае альвендиец. И намерения его весьма очевидны: зайти к нам с кормы, пройтись днищем по палубе, ломая все на своем ходу. А днище и нижняя часть бортов у всех летучих кораблей одинаковы: они всегда из железа. то и есть сама основа корабля, на которую уже достраивается и все остальное. Так что им самим удара можно не бояться. Но не нам, ведь мачта, придись на нее удар, ломая корпус, может сбить настройки л'хассов настолько, что корабль попросту перевернется. Или завалится набок, что в любом случае приведет к падению. К тому же л'хассы вообще могут выскочить из своих гнезд.