Владимир Корн - Энстадская бездна

— Я принес вещи с собой, господин капитан, — гаркнул он. После чего, смутившись, добавил. — На всякий случай.

— Вот и отлично. Тогда прямиком к Родригу Брису. Он покажет вам место в матросском кубрике, выдаст гамак и все остальное.

'Сейчас он скривится и заявит, что вообще-то рассчитывал на отдельную каюту', - почему-то подумал я.

Но нет, такого не произошло.

— Есть, господин капитан, — он снова гаркнул так, что у меня едва в ушах не зазвенело. — И уже выходя, в дверях, остановился. — Господин капитан, а когда… в полет? — и выглядел он чуть ли не мечтательно.

— Как только пообедаем. Так что вы вовремя, Эдвар.

Аднер закончил все свои работы еще вчера к вечеру, но мы отложили испытание на следующий день. Признаться, я немного волновался: все-таки в привод внесены серьезные изменения, а сделано все, что называется, на коленке.

— Ну так что, все готовы? — и я взглянул на пустынную палубу 'Небесного странника'. Ничего удивительного: все, кто не заняты при взлете, должны занять свои места в гамаках и постелях, снабженных специальной сеткой. Именно так больше всего шансов спастись, если корабль внезапно рухнет, что вполне могло произойти.

Из тех, что оставались на ногах, были я сам, оба моих навигатора и Берни Аднер, выглядевший бледнее обычного. Не удержавшись, я ему подмигнул: все будет хорошо, на что он ответил подобием улыбки. Вообще-то волноваться следовало мне, все-таки корабль мой, и рухни он сразу же, едва оторвавшись от земли, только и останется, что разобрать на дрова. А еще на один корабль мне вряд ли уже заработать.

Ответа на вопрос не требовалась, и потому я провозгласил:

— Ну что, тогда с богом! Энди четверть оборота вправо, взлетаем.

'Небесный странник' вздрогнул и медленно полез вверх. Медленнее чем предыдущий, это чувствовалось. И удивляться тут не приходится: на нем, как и на предыдущем, установлено семь л'хассов, и для корабля таких размеров не мешало бы добавить еще парочку. Корабль прилетел из Эгастера с установленными на него пятью камнями. Семь л'хассов мы подняли со дна моря. Итого выходило двенадцать. Казалось бы, в чем проблема, установи их хоть все. Но пять л'хассов пошло на уплату долга Жануавье и ими я покрыл свой долг полностью.

— Энди, еще пол-оборота.

— Есть, капитан!

Энди единственный, кто не сделал карьеру, поднявшись в должности, когда у меня появился новый корабль. А что: Брендос теперь старший навигатор, Гвенаэль стал навигатором. Родриг Брис тоже почти офицер, ведь под командованием у него около двух десятков матросов. Правда, он делится ими с Аделардом Ламнертом, поскольку тот теперь занимает должность нечто вроде начальника абордажной партии, и почти половина матросов входят в нее.

Даже у Пустынного льва Амбруаза есть помощник, и теперь он старший корабельный кок. Правда, его поваренок, совсем не та милашка, с которой я его видел несколько раз.

Где-то на улицах Банглу увидел Амбруаз мальчонку-сироту, накормил его, дал немного денег. А затем пришел ко мне и долго мялся, и я все не мог сообразить, чего он хочет.

— Жалко мальчишку, пропадет ведь, — переминался он с ноги на ногу. — Смышленый такой, и характером живчик. Капитан, может его как-нибудь можно взять? Вы же сами говорили, что мне помощник нужен. Я за него ручаюсь.

Затем тяжело вздохнул:

— Очень уж он сына моей сестры напоминает.

Поначалу я засомневался: помощник Амбруазу нужен, но желательно такой, чтобы смог взять на себя всю черновую работу, а с ребенка какой спрос?

— Ты мне хоть покажи его.

— Сид! — приоткрыв двери, позвал он мальчишку.

— Сколько тебе?

— Двенадцать скоро, — буркнул тот, нисколько не угнетаясь тем, что перед ним капитан. И еще человек, от которого, в каком-то смысле, зависит его дальнейшая судьба.

Он и выглядел лет на одиннадцать-двенадцать, если я что-нибудь в этом понимаю. Выгоревшие почти до белизны вихры на голове, ярко-голубые глаза, особенно ярко смотревшиеся на загорелом дочерна лице. Долговязый и нескладный в свою еще щенячью пору. Одет в короткие, едва достигающие колен штаны, свисающие снизу бахромой. Латанная-перелатанная, давно потерявшая цвет рубашка.

И башмаки, на удивление прилично выглядевшие, с надраенными серебряными пряжками. На них-то Сид и поглядывал то и дело: мол, и у меня все, как у приличных людей. А то, что в каждый башмак влезут обе его ноги — сущие мелочи, я даже усмехнулся.

Вообще-то я ожидал увидеть в его глазах такой же восторг, как у Эдвара: как же, он на борту летучего корабля, который вскоре поднимет его в небеса. Как бы ни так, взгляд его равнодушно скользил по моей пустынной каюте, в которой почти не было вещей. Разве что на пару мгновений задержался на сабле на стене.

Когда молчание затянулось, Амбруаз легонько подтолкнул его в плечо. Не знаю, о чем они договаривались, и что Сид должен был сказать, но я услышал:

— А кормят у вас тут хорошо?

— На камбузе голодным не останешься, — заверил его я.

— Тогда я согласен, — затем, мгновенье подумав, добавил. — Если жалование меня устроит.

Хмыкнул присутствующий при разговоре Брендос, не смог удержаться от улыбки я, а Амбруаз наградил его легким подзатыльником.

— А сколько тебе нужно?

Тот, нисколько не задумываясь, выпалил:

— Два серебряных геллера.

После чего крепко зажмурился, вероятно, от собственной наглости. За моей спиной послышалось хрюканье Брендоса от сдерживаемого смеха.

— Многовато, конечно, но попробуем наскрести. Может, на один согласишься?

— Нет, капитан, на меньшее я не согласен, — затряс головой тот. — Это мое последнее слово.

За спиной раздался стук навигаторского лба о столешницу.

— Ну так что, берете? — видно было, как Сид затаил дыхание.

— Как вы считаете, господин навигатор, стоит его взять?

Тот, не отрывая лба от стола, захлопал по нему ладонью, не в силах что-либо ответить.

— Господин навигатор не против, — резюмировал я. — Берем. Только вот что, Сид, на любом корабле главное — дисциплина.

— Диспци… чего? — запнулся на незнакомом слове новый матрос 'Небесного странника'. — Воровать, что ли, нельзя? Вы за кого меня принимаете:: у своих воровать грех!

Клянусь, Сид взглянул на меня с возмущением, даже гневно. Когда мальчишка оказался за дверью, Пустынный лев попытался было сказать что-то в его оправдание.

— Возьмите, Амбруаз, — перебил я его. После чего, не считая, сыпанул ему в ладонь горстку монет. Серебряных геллеров, о которых и был разговор. — Купите своему помощнику какую-нибудь приличную одежду, все-таки на 'Небесном страннике' служить. И обязательно поменяйте ему обувь, иначе недалеко и до беды: запнется и свалится, не дай бог за борт. Целых два геллера, — вспомнив, хохотнул я. — Да еще и воровать нельзя!