Владимир Корн - Энстадская бездна

Затем прищурил глаза, расслабляя зрение, пытаясь увидеть воздушные потоки. Сейчас они нам ни к чему, но мало ли как ситуация обернется, когда любая мелочь может спасти жизнь.

— Родриг!

Миг, и он оказался на мостике, застыв в ожидании приказа.

— Род, давай в трюм. Но только на этот раз по сигналу, не перепутай. Второй раз чуда может и не произойти.

— Есть капитан! — забавно было наблюдать за тем, как такая громадина, скачками, словно мальчишка, скрылся из виду.

Так похожих на веретено каменных игл в трюме не оставалось, но взамен в нем появились подходящие по весу булыжники. Много булыжников, значительно больше, чем берут на борт игл. Получится их применить — замечательно, нет, недолго от них избавиться, освобождая корабль от лишнего веса. Главное, чтобы Родриг Брис не принял за сигнал звон посуды на камбузе у Пустынного льва.

На палубе выстроились арбалетчики во главе с Риасом Кастелом, ну а Лард снова занял место у носовой аркбалисты, получив указание действовать по своему усмотрению.

— Гвен, держи прямо на него. Брендос, возьмите чуть ниже.

Нет, на это раз таранить вражеский корабль мы не собирались — удачу нельзя пытать бесконечно, но Аделарду необходимо было навести аркбалисту на цель, чтобы сделать выстрел. Возможно, единственный, слишком уж много времени уйдет на перезарядку.

— Похоже, он собираются взлетать, — Брендос взялся обеими руками за рычаги, управляющие высотой и скоростью полета, в ожидании команд, но смотрел, как и все мы, вперед.

— Выбор у них небогатый. Либо попытаться справиться с нами в воздухе, либо покинуть корабль и спрятаться, если тут есть где.

— Либо головой вниз в ущелье, чтобы не мучиться, — добавил от себя Гвенаэль.

С носа корабля раздался громкий стук и 'Небесный странник' вздрогнул. Это Аделард разрядил аркбалисту, вероятно, посчитав, что более подходящего момента уже не будет. Впереди нас мелькнула стремительно удаляющаяся темная тень, и вскоре послышался звук удара. Промах!

Лард с бака огорченно развел руками: мол, старался, но так уж вышло. Я махнул ему в ответ, указывая на палубу — присоединяйся к остальным. Если уж ему не удалось угодить в альвендийца, вряд ли получилось бы у кого-нибудь другого.

Да и стрела, больше похожая на бревно, вероятно, неотбаласнированная попалась: казалось бы, шла точно во вражеский корабль, и вдруг неожиданно взмыла выше. Но часть своего дело она все же сделала: угодив в какую-то недавнюю, белеющую свежим лесом постройку, разнесла ее полностью и паники среди альвендийцев заметно прибавилось. Все верно: откуда им знать, что пока дождешься следующего выстрела, пообедать можно, а затем еще и вздремнуть немного.

— Рианель, набираем высоту.

Теперь одна надежда — на камни, а их у нас вдосталь. Ну а высота теперь нам необходима: чем выше, тем сильнее будет удар каждым из них.

И еще я встал между колоколом и Аднером, так, на всякий случай.

— Подходим! — известил Гвенаэль о том, что мы и без него прекрасно все видели.

— На штурвале, повнимательней. Брендос, будьте наготове.

Вывалив камни, 'Небесный странник' потеряет вес, и тогда самое важное — удержать его в повиновении.

Я стоял, сжимая в руке короткий обрывок каната, идущего к языку колокола, и ждал, когда наступит тот решающий миг. Брендос, взглянул на меня раз, другой — пора! Пора подавать сигнал, чтобы там, внизу в трюме, открыли люки, высыпая тяжелый груз на готовый подняться в воздух альвендийский корабль. Взгляд у Рианеля был таким, будто он готов вырвать у меня канат и зазвонить сам. Нет, господин Брендос, ни один камень не должен упасть мимо, а зашли мы идеально: точно вдоль корпуса вражеского корабля.

Когда нос 'Небесного странника' поравнялся с кормой альвендийца, я и зазвонил. От души зазвонил, изо-всех сил, открыв рот, чтобы ушам было легче перенести звон. И тишина. Вообще-то должен был раздаться грохот высыпающихся камней, его хорошо должно быть слышно и здесь, наверху, на мостике. Я зазвонил снова, еще немного и будет слишком поздно, мы пролетим над врагом.

Снизу, из трюма, донесся отчаянный рев Родрига Бриса, какие-то глухие удары, и мы, наконец-то, услышали то, что отчаялись уже услышать: грохот покидающих чрево 'Странника' камней, и он все нарастал.

— Гвен, правее! — заорал в полный голос я, завидя, что нос корабля уводит влево, в сторону недалекой каменной стены.

Пусть даже камни высыплются мимо, это еще не беда. Беда придет в том случае, если мы не сможем справиться с управлением, и воткнемся в нее.

Гвенаэль, красный от натуги, почти висел на штурвале, пытаясь задать кораблю прежний курс. И едва ему это удалось, осталось лишь подать команду навигатору Брендосу:

— Понимайтесь выше, добавляйте ход, уходим!

Больше нам здесь делать нечего. Не на абордаж же их брать, в конце-то концов, приземлившись? Нас почти вдвое меньше, каждый человек мне дорог, а потерь не избежать. Да и не успеем мы приземлиться, как они уже взмоют в небо. Сейчас самое важное: подняться как можно выше, туда, в небо, выбравшись из этого ущелья. Там, наверху есть простор для маневров, альвендиец поврежден, он не мог не пострадать от груза камней, высыпавшихся на него. Но даже если это не так — в небе, один на один, мы еще посмотрим, кто кого, или будь я проклят самой Богиней-Матерью!

Я посмотрел вниз, туда, где оставался корабль альвенды. Мы удалились достаточно далеко, выбравшись на яркий солнечный свет, и потому плохо было видно, что же с ним происходит.

— Позвольте вашу трубу, господин Брендос.

Не успел он откликнуться на мою просьбу, когда все и началось. Одновременно с грохотом пришел удар страшной силы. 'Небесный странник' повело боком, накренив так, что находившиеся на палубе люди соскользнули по ней вниз, и избежать падения на землю им удалось только благодаря высокому фальшборту.

Гвенаэль рычал, пытаясь поворотом руля вернуть корабль на ровный киль. Брендос сильно сжав зубами губу, на ней даже кровь выступила, держался за рукояти приводов, боясь шевельнуть любым из них, чтобы не усугубить ситуацию. Я и сам застыл, мучительно соображая: что же сделать, чтобы выровнять корабль? Несколько показавшихся нам вечностью мгновений, когда все мы затаили дыхание и 'Небесный странник' начал выравниваться.

Как выяснилось, альвендиец все же поднялся в воздух, но разломившись на две половины и мачтами вниз. Таким он и рухнул в ущелье. Вскоре оттуда, из глубины, пришел еще один удар, но уже не такой сильный, затем еще и еще, после чего все смолкло.

— Это л'хассы, — почему-то шепотом произнес Гвенаэль Джори.

'Небесный странник' завис в небе, все еще раскачиваясь с борта на борт, и на нем висела тишина.

Первым нарушил ее Риас, поднявшись на мостик.