Сергей Шангин - Без царя в голове

— Скажете тоже, Ваше Величество, — обиженно засопел Волгин. — Мне же малости не хватило, чтобы Меньшикова забороть. Еще бы чуть и…

— Если заметил, то гвардейцы из дворца не ушли, — без церемоний прервал царь Ивановы оправдания. — Как я понимаю, граф не подчинился твоему приказу и в открытую его игнорирует. Что делать будем, Ваня? — ласково, прямо как дедушка у внучка спросил царь. — Ты же у нас такой продвинутый в управлении государством, куда уж нам старикам за тобой? Советуй царю, что делать будем?

— А силой?

— Ваня, у кого ж та сила?

— У графа, — признал Иван.

— Ты на что надеялся, когда эдакий кавардак во дворце раскручивал? — поинтересовался царь.

— Так я ж думал…

— Он думал, — вскинулся царь, — а спросить старших товарищей, ума не хватило?

— Да ты же… ой, пардон, вы, Ваше Величество, боялись его жутко, чего же у вас спрашивать? — пожал могучими плечами Иван.

— Ты бы спросил, почему царь графа боится? Я бы рассказал, да так рассказал, что и ты бояться бы начал. А сейчас получается, что граф в открытую не повинуется царю, раз, — царь загнул палец, — Селим-бей объявил войну моим торговым путям и жжет все корабли, какие ему попадаются, два; царица совсем сбесилась, хоть из своих палат носа не высовывай, три. И что нам из этого всего светит?

Царь молча загнул оставшиеся пальцы и показал Ивану образовавшуюся дулю.

— Ничего нам хорошего не светит, Ваня. Потому как ссориться легко, а вот чтобы жить в мире, много трудов положить нужно, загодя того бояться, что может случиться от одного неправильно истолкованного слова. Да что я тебе говорю, простофиле?

— Прощения прошу, Ваше Величество. Только мне от всех этих передряг тоже худо выходит. Как выйдем от вас, так всех нас граф и прикончит, не доживем мы до завтрашнего утра.

— И правильно сделает. Я, в отличие от тебя, долго думать не буду — мигом указ подпишу. Да за то, что ты здесь натворил, раз десять казнить нужно. А чтобы другим наука была, еще и разными способами при стечении публики. Сделал бы, не задумываясь, только какая от того польза, Ваня? Ты помрешь, а мне кашу расхлебывать? Ты накуролесил, а отвечать кому?

Царь быстро налил из кувшинчика водки и залпом выпил, не предложив Ивану того же.

— К тому же вредную привычку от тебя подцепил, — пожаловался он сморщившись от крепости напитка. — Пью без меры и не хмелею. Вот скажи, Иван, разве ж это хорошо?

— Есть в ваших словах правда, но повинную голову меч не сечет, — грустно вздохнул Иван, косясь на графинчик. — Очень уж помирать не хочется. Опять же, когда бы меня одного в распыл пустили, понять можно. Но за что всех подписывать на казнь, Ваше Величество? Отзовите бумагу, не дайте свершиться несправедливости!

— Какую бумагу, Ваня? Ничего я не подписывал. Ежели возомнил, что я отомстить решил за безобразия в моей башке, так ошибаешься. Не в моих интересах хотя бы намеком связывать царя с простым пилотом. Народу понятно и привычно, когда царь кому-то бирюльку на грудь вешает, пять минут поговорят и забудут. А казнь учинить, так месяц разговоров и пересудов — с какой это стати царь казнить его решил. В демократы запишут, народовольцы, бессеребренники, за народ жизнь отдавших, тьфу. Так что будь спокоен и с гордостью носи награду, хоть ты ее и не заслужил, собачий сын.

— Тут другое дело, Ваше Величество. Помните указ, который я подписывать не хотел? Как раз за то, что вы нас только что наградили, и прикончат.

— В указе говорилось, насколько я помню, что вы якобы с пиратами якшались и по этой причине вас надлежит наказать. Ты же указ не подписал, а у меня и руки не дошли. Выкинуть тот указ не могу, все ж таки граф подал на подпись. Но свидетелей опросим, следствие учиним, все как положено, а уж там видно будет, кто прав, кто виноват. — Царь явно заскучал и спешил закончить неприятный для себя разговор. — Ежели ты виноват, стало быть тебя и казнят. Да ты не заморачивайся, палач у нас опытный, сам знаешь, даже и не почувствуешь, как отойдешь в мир иной.

— Ваше Величество, — вклинился Иван в паузу, — меня-то можно, только что с графом делать? После того, что я тут натворил, он ведь с вами разборки чинить начнет, я для него так, мелкая рыбешка. А вы то как?

Царь нахмурился, глянул с отвращением на Ивана, сглотнул слюну.

— И что ты предлагаешь? — холодно осведомился он. — Только без твоих дурацких задумок, теперь я буду делать то, что я хочу, а не ты.

— Нужно на время подменить графа… — выпалил Иван.

— Ты соображаешь, что говоришь? Да кто нас к нему подпустит? Что значит подменить, парик надеть что-ли, загримироваться? Да нас любая кухарка в момент раскусит. Глупости, Волгин!

— А нам и не нужно к нему подходить. Я ведь к вам в башку не через посты пробирался, — напомнил Иван.

Царь пожевал губы, искоса посмотрел на шустрого пилота.

— Значит, все-таки можешь выбирать к кому в башку попасть, получается, что врал мне?

— Никак нет, Ваше Величество, не могу, истинная правда, вот те крест! — Иван истово перекрестился на иконы в углу. — Но есть одно соображение. Вспомнилась ключница Марфа, точнее зелье ее на травках настоянное, из-за коего ты ее и погнал прочь.

Иван в азарте по старой памяти перескочил на ты, но царь, увлекшийся разговором, оставил это без внимания.

— Не улавливаю связи, — признался царь, — Марфа тут при чем?

— В тот день, — терпеливо пояснил Иван, — ты в вечеру принял стопку водки, сваренной ключницей по собственному рецепту и были тебе странные видения. Были?

— Ну, были и что с того?

— А уже ночью я оказался в твоей башке, хотя мог оказаться в любой другой. Улавливаешь связь?

— Так ты хочешь сказать, что зелье то вроде приворотного что-ли? Кто выпьет, к тому и прыгнешь в башку? Давай проверим, у меня того зелья графинчик в буфете остался, — царь загорелся идеей и самолично побежал к буфету за графинчиком.

— Нельзя, Ваше Величество, не к месту.

— Да ты кому приказываешь, холоп? — вскипел царь. — Делай, что тебе царь говорит и помалкивай!

— Смысла нет, — не сдавался Иван. — Что нам толку от того, что я снова в твоей башке, Ваше Величество, окажусь? Нет никакого толку, только зелье переведем без толку.

— Логично, — нехотя согласился царь.

— Ты бы, Ваше Величество, вызвал сейчас графа к себе и за помин моей души… пусть будет так, потрафи графу, — остановил он возражения царя, — выпей с ним по рюмочке того зелья. А там уж я сам все сделаю.

— Опять не понял. Если мы оба тяпнем, то как ты выберешь, куда прыгать? Нелогично выходит, — пригорюнился царь. — А подсунуть ему одну, а себе другую водку не получится, граф в этом деле собаку съел.

— На случай положимся, Ваше Величество. Опыта у меня в этом деле маловато, главное в драку ввязаться, а там видно будет, кого бить, а от кого бежать.