Андрей Рукавицын - Карниворы, боги наши

– Эх-х-х-х, жаль что на тебя еда не действует… Не было бы щас этой драмы… Эмоции, всё эмоции… Одни проблемы от них…

Вечером Коля закрыл все бараки на ключ, постоял на выгоне, глядя на исчезающее за лесом солнце, и после этого поднялся к Егорычу.

– Мне нужна тетрадь, – сказал Коля резко, не смотря на Егорыча.

Тот смешно пошлёпал губами, встал со стула, подошёл к Коле, обнял его за плечи и поцеловал в лоб.

– Ну, что же, так – значит так, прощай… Больше мы с тобой не увидимся.

– Почему же это?

– Я пока ещё никого из сбежавших больше не встречал… Не думай, что ты такой оригинальный… Всё это уже было до тебя, и не один раз…

– Мне всё равно! По крайней мере, я попытаюсь! – Коля ответил дрожащим голосом.

– Ну, как хочешь… Ты у нас человек свободный…

Егорыч подошёл к столу, достал из ящика тетрадь, ручку и протянул всё это Коле.

Тот, после секундной заминки, взял тетрадь с ручкой и пошёл на выход.

– Возле двери оставь её… Мне то она ещё пригодится…

Коля обернулся, выходя из комнаты, и кивнул молча.

Коля сидел на стуле возле Жениной кровати. Она уже спала, раскидав длинные волосы по подушке, и чему-то улыбалась во сне. «Какая она красивая… Наш ребёнок тоже будет красивым… Совсем как Женя…» – подумал Коля, гладя её по руке, потом по щеке. Он встал, наклонился, поцеловал Женю в губы и прошептал:

– Надеюсь, ты меня когда-нибудь простишь…

Коля подошёл к окну и посмотрел на лес, на выгон, на бараки.

«Больше я никогда этого не увижу!» – с облегчением подумал он. Чувство восторга, перемешанное со страхом перед неизвестным, переполняло его. Коля посидел некоторое время в полной тишине, потом сказал:

– Ну вот и всё, пора!

Он встал, скинул одеяло с кровати и быстрым движением взвалил Женю на плечо. Как он предполагал, она даже не проснулась. Медленно, стараясь не стукнуть Женю головой о мебель и стены, Коля спустился на первый этаж столовой и подошёл к синей двери. Он опустил Женю на пол и достал из рюкзака тетрадь и ручку.

Пролистав несколько страниц, Коля добрался до последней записи, сделанной его рукой. Он посидел, подумал, потом поставил в тетради следующий порядковый номер, написал рядом с ним «Моя деревня, 2 человека» и начал считать вслух.

Когда он добрался до шестидесяти стало понятно, что ответа не будет. Коля встал, подошёл к двери и упёрся в неё лбом. Холодный металл приятно освежал разгорячённую голову. Коля шёпотом начал говорить:

– Милые мои… Ну, пожалуйста… Мне правда очень надо… Я для вас всё, что угодно сделаю… Только пустите меня домой… Меня и мою семью… У вас же тоже дети есть… Должны быть… А?.. Ну пожалуйста… Не могу я так жить… Лучше убейте меня… Только Женю к родителям моим отправьте…

Коля постоял, вытер слезы, подошёл к Жене и сел рядом с ней на пол.

«Не далеко я уехал…» – подумал Коля. «Как же мне больно… Внутри… Никогда не думал, что так больно будет…». Он потёр грудь, но от этого легче не стало. «Скоро настанет утро и всё будет по прежнему…» – Коля глубоко вздохнул и закрыл глаза… «Иногда жить сложнее, чем умереть…»

Неожиданно в гулкой ночной тишине раздался металлический щелчок сработавшего замка и синяя дверь приоткрылась. Коридор за ней был ярко освещён и медленно наполнялся белым туманом. Коля вскочил, бросил тетрадь и ручку на пол возле двери, взвалил Женю на плечо и вбежал в туман, с силой захлопнув за собой дверь. Стены исчезли, лишь под ногами он видел несколько плиток и бежал вдоль них, чтобы не потерять направление. Где-то вдалеке справа раздался тихий женский голос:

– Коля!

– Мама? – Коля остановился, отдышался немного и, собрав последние силы, рванул на голос.

– Сюда! – сказал голос. – Сюда.

Коля обливался потом и бежал. Под ногами уже не было видно старой керамической плитки, она незаметно перешла в ровный однотонный пол светло-коричневого цвета. От тряски Женя начала просыпаться и завозилась у него плече. Коля остановился, аккуратно опустил её на пол. Она села и протёрла глаза.

– Где мы?

– Скоро будем дома.

Женя огляделась, потрогала рукой гладкий пол.

– А-а-а-а-а! – Женя заорала изо всех сил. – Зачем? Я не хочу, верни меня назад! А-а-а-а-а-а-а-а…

Она оттолкнула Колю от себя и зарыдала, прикрывая лицо руками.

«Нет, только не это!..» – подумал Коля и обнял её.

– Прости, всё будет хорошо… Я всё для тебя сделаю… Прости… Я хотел, как лучше… У нас уже почти получилось… Осталось совсем немного…

Женя постепенно перестала плакать и вытерла лицо. Она вздохнула, встала, взяла Колю за руку и подняла его. Лёгкими движениями Женя поправила юбку, волосы, потом, наконец-то, посмотрела Коле в лицо. Её огромные карие глаза стали опять наполняться слезами. Женя всхлипнула, взяла Колино лицо в ладошки, крепко поцеловала его в губы и сказала:

– Это ты меня прости…

И в ту же секунду на месте, где стояла Женя, остался только еле заметный зеленоватый дымок.

Коля тупо подождал, пока дымок растворился в тумане, затем упал на спину и громко сказал:

– Теперь я точно никуда не пойду!

После короткой паузы тот же самый женский голос ответил ему:

– Нам уже всё равно…

Сколько времени Коля пролежал на полу – час, два, десять, год – понять было невозможно. Постепенно переполнявшие его эмоции – ярость, страх, боль утраты, тошнотворное ощущение предательства – всё это превратилось в тупую тянущую боль где-то в районе желудка… Он проиграл… И ничего нельзя было уже изменить… Всё теперь зависит только от Них… Всё всегда зависело только от них… Так, наверное, чувствует себя человек перед казнью. Очень жалко себя, своей никчёмной жизни, жалко, что всё это было зря, жалко, что не всё успел сделать… Да что там… Ничего не успел сделать, а уже вот она, смерть, смотрит на тебя и ждёт… Но… Ничего уже изменить нельзя… И только где-то внутри тебя сидит выворачивающий внутренности наизнанку животный страх перед неизбежным и слабая, глупая надежда: может, как-нибудь, обойдётся…

Коля всхлипнул, мысленно собрался, сел и посмотрел по сторонам. Туман уже давно рассеялся, но лучше от этого видно не стало. Он сидел посреди огромного пространства без стен и потолка, на уходящем во все стороны в бесконечность светло-коричневом полу.

– И что теперь? – громко спросил Коля.

Он покрутил головой, но не услышал в ответ ни малейшего звука.

– Эй, я с Вами разговариваю! – грубо прокричал Коля. – В молчанку играть будем?

Вдруг ему показалось, что он услышал чей-то лёгкий смех.

– Ты уже на Нас не обижаешься? – спросил его приятный женский голос.

– На кого – на Вас? Вежливые люди обычно представляются сначала!

– Так это люди… – голос мелодично рассмеялся.