Александр Кучаев - Под новым небом, или На углях астероида

– Нет, думаю, нам не следует встречаться, – сказала она, отстраняясь.

– Почему?

– Ну-у, просто я не хочу этого.

– Но почему? Я тебе неприятен?

– Нет, ты хороший парень, Ник.

– Тогда в чём дело?

– Ты тут ни при чём.

– Ты с кем-то дружишь?

– Нет, Ник.

– Ох, Эмми, как ты мучаешь меня! Скажи, почему ты не хочешь встречаться со мной. Я буду знать и никогда больше не подойду к тебе. Даю честное слово!

– Честное?

– Да.

Она посмотрела на него и улыбнулась – совсем нерадостно.

– Вот ты, оказывается, какой настойчивый. Ну, ты сам хотел узнать. Только не надо никому говорить о том, что я скажу.

– Всё строго между нами.

– Тогда слушай. Мне хорошо с тобой, Ник. Но я серьёзно больна. У меня неладно с сердцем, ноют суставы, по ночам от сильных болей я не могу уснуть. У меня отёки под глазами, и я знаю, отчего это. Скажу больше – мне становится всё хуже. Зачем тебе встречаться со мной, когда у вас в Нью-Россе, наверное, много здоровых красивых девушек. А я… У нас в Грюненсдорфе умерли несколько рыбачек – из-за постоянного переохлаждения. Теперь наступает моя пора. Поэтому твоё внимание ко мне ни к чему не приведёт. У нас ничего не состоится. Не успеет состояться.

– Ты!.. Ты больна! – воскликнул Ник. Он снова схватил её ладони и покрыл их поцелуями. – Она больна! Да я… Да мы тебя вылечим. Ты знаешь, какие у нас замечательные врачи. Джон Уиллис, Мэри – они всё могут, поверь мне! А я… Я тебя не оставлю, ни за что, так и знай!

Всё повторяется, всё идёт по спирали – как бы по кругу, только на другом уровне, не раз слышал Игорь в юности. В чём повторяется, в истории развития человечества или в жизни одного конкретно взятого индивидуума? Он не знал ответа на этот вопрос, да и не искал его. Оставалось только фактом, что он снова, в который уже раз, идёт, торопится поскорее добраться до определённого места на земле, стараясь догнать одних и опередить других.

Устал ли он? Он не думал над этим, но чувствовал и видел, что, как и прежде, двигается легко и быстро. Толком он не ел уже три дня, так как почти все продукты из своего рюкзака отдал беглым из Грюненсдорфа. Иногда он срывал на ходу грибы, ягоды или орехи и, тщательно пережевав, проглатывал, но в основном организм его поддерживался собственными внутренними ресурсами.

Сколько ещё он сможет сохранять такой высокий темп, он не знал и опять же не задумывался над этим, но был уверен, что выполнит свою «миссию» до конца. В голове звенело от длительного недосыпания. Иногда мозг погружался в какой-то лёгкий призрачный сон, отключая некоторые свои функции, и тогда Игорь двигался как бы на автопилоте или в состоянии глубочайшей медитации. На всём отрезке пути от притока Дуная лишь один раз он позволил себе заснуть часа на четыре и раза два – на час-полтора. Наклонившись над спокойным чистым зеркалом лесной лужи, он увидел в ней своё покрытое щетиной отражение с обострившимися чертами. Сопровождавший его Тарзан тоже изрядно усох и сделался плоским, как доска, брюхо у него подтянуло к хребту.

Лук и колчан со стрелами висели у Игоря за спиной. Карабин с полным барабаном – наготове в руках, в подсумке ещё шесть патронов. У левого бедра – острый охотничий нож; он хорош и в рукопашной, и его можно использовать как метательное оружие – с двадцати шагов, из неудобного положения Игорь всаживал его в бегущего оленя; нож уходил в тело жертвы по самую рукоять. Наконец, у него есть небольшой походный топор – томагавк, как в шутку он его называл, – им он тоже неплохо владеет.

Игорь хорошо различал оставленные грюненсдорфцами следы, он даже видел, где проходил Курт, где – Франц, а где – та самая Ева с ребёнком. Сначала они были двухсуточной давности, но по мере того как он настигал людей, ушедших вдоль берега реки, они становились всё более свежими. В той низине, которую он пересёк вчера, к ним присоединились вмятины от копыт Казбека. Кое-где виднелись отметины, оставленные мокасинами Ника.

Сегодня утром появились следы коммандос – они спускались цепочкой из седловины между двумя холмами. На лесной поляне, где несколько дней назад произошёл первый огневой контакт, их было восемь человек. Сейчас их шестеро. Значит, раненный им в ногу коммандос уже не мог передвигаться достаточно быстро и остался где-то в лесу или подался назад к Гросхаузу. И снайпер, донимавший его на той же поляне и возле переправы через Драву, тоже ранен или убит.

Какое сегодня число? Кажется, седьмое. По договорённости с О’Брайеном до восьмого августа ему и Сергею с Томасом надо прибыть на корабль. И в тот же день «Ирландия» должна пойти вниз по реке. Путь до Нью-Росса не близок, вернуться же надо до наступления осени, до середины сентября; позже нередко поднимаются сильные, порой ураганные, северные ветры, и нахождение в открытом море становится чрезвычайно опасным.

Солнце закатилось за горы, возвышавшиеся на западе, спустя час зашёл узкий серпик луны, в полночь небо затянуло плотной низкой облачностью, и на землю опустилась непроглядная тьма. Передвигаться дальше по лесу стало невозможно, и Игорь остановился на ночёвку. Расположившись возле дерева, он положил под голову рюкзак, обнял Тарзана – слава богу, блох у того не было – и сразу уснул.

…Что-то словно толкнуло его. Игорь открыл глаза. В вышине, над кронами деревьев, начинало светлеть, но здесь, в лесу, ночь была ещё полновластной хозяйкой. Он чувствовал, что хорошо отдохнул и снова готов к большим физическим нагрузкам. Откупорив кожаную фляжку с водой, не спеша, с перерывом, сделал несколько глотков – это был его завтрак. Тарзан уже поднялся и стоял рядом; он широко распахивал пасть, позёвывая, и прогибал спину, потягиваясь.

Небесный свет, незаметно просачиваясь между ветвями, слабым размытым рисунком обозначил контуры ближних стволов, тёмные скопления зарослей кустарника, наиболее крупные неровности почвенного рельефа. Всё, пора двигаться дальше.

Километра через три Игорь добрался до последней стоянки коммандос. Вот всё ещё дымящаяся зола, оставшаяся от костра, на котором они готовили еду, вот примятая трава, где они спали. Он не ошибся – их было шесть человек. А вот место, где лежали две их последние собаки.

Игорь прибавил ходу, а затем и вовсе побежал – «Ирландия» была за следующим поворотом реки, и там уже могло происходить что угодно. Он видел по следам неприятеля, что отстаёт совсем ненамного. Вот ещё один километр остался позади, вот ещё несколько сот метров преодолено, вот уже слышен шум переката. Ветер тянет навстречу, и ноздри начали улавливать запах чужих собак. Тарзан уже некоторое время назад оскалил клыки – он раньше Игоря почуял вражеское присутствие. Ещё чуть-чуть, и вон за теми деревьями появится просвет, оттуда станет видна «Ирландия».