Игорь Вереснев - Младшие братья

Стволы и лезвие остудили пыл гвыхов. Но не надолго. Все четверо злобно зарычали, кулаки их сжались, когти на ногах царапали пол. Миг — и начнётся драка не на жизнь, а на смерть. А Максим до сих пор не решил, на чьей стороне он должен быть. Может, Зира права? Да, Рен-Рендук гад, фашист и подлый убийца. Но он же человек, значит, свой. Свои всегда лучше…

Он не успел додумать. Откуда-то сверху рухнула огромная чёрная тень. Ещё одна! Ещё! И вдруг рядом громко, отчаянно завизжали. Пониматель не сумел перевести этот скрежет и треск, но и так понятно: ТырТрРа кричала от ужаса и боли. А в следующее мгновение её крик потонул в целом хоре воплей.

Гвыхов сбили с ног сразу. Они буквально утонули под чёрной шевелящейся кучей. Что случилось с остальным племенем, Максим не увидел: одна из тварей приземлилась прямо перед ним. Больше всего это существо походило на гиену с десятью щетинистыми длинными лапами. Или на паука с мордой гиены. В выпученных глазах светился красноватый огонь, в оскаленной пасти белели два ряда тонких, острых, как иглы, зубов. Но самым страшным отчего-то показалась большая, тягучая капля слюны, прилипшая к подбородку. Чудовище смотрело на Максима, и ясно было — сейчас прыгнет! И он не успевал ни вскочить, ни откатиться в сторону. Только схватить станнер и выстрелить в морду! Но оружия у него теперь не было.

Прыгнуть чудовище не успело. Что-то мелькнуло между ним и Максимом. Жилистая, покрытая короткой шерстью рука ухватила тварь за шиворот, вздёрнула вверх, оторвав от земли. Тут же другая вцепилась в морду, из-под пальцев брызнула тёмная кровь. Тварь хрюкнула, отлетела назад. А жилистая рука ухватила Максима за локоть:

— Бежим! Вверх, за мной!

Его заставили подпрыгнуть, вцепиться в толстый канат, — на счастье, сегодня тот был не под напряжением, — подтянуться, вскарабкаться. Потом они перепрыгнули на узенькую площадку. На перерез метнулся ещё один гиено-паук. Но прежде, чем Максим успел отклониться, сильная нога ударила чудовище в грудь, распорола, оставив четыре глубокие борозды. И вновь они неслись всё дальше и выше, карабкались, перепрыгивали с площадки на площадку.

Остановились, когда бульканье и клёкот Отстойника заглушил звуки побоища. Максима била дрожь, ноги подкашивались. Пришлось сесть, чтобы отдышаться, успокоиться. Сфинкс опустился рядом. Он дышал ровно и размеренно, будто не нёсся во весь опор, на ходу отбиваясь от врагов.

— Спасибо, — Максим посмотрел на спутника. — Ур… извини, никак не запомню твоё имя.

— Урммршшрм. Для твоего голосового аппарата невоспроизводимо, потому можешь называть меня Шур.

— Ага. Я и не знал, что у тебя такие когти.

Шур приподнял ладонь, посмотрел на неё. И пальцы словно удлинились вдвое. Острые, чуть загнутые когти выдвинулись из-под покрытой шерстью кожи.

— Иногда они бывают полезны. Холодное оружие наша цивилизация не изобретала. Надобности не было.

— Слушай, — ухватился за его слова Максим, — ты никогда не рассказывал о себе, о своём мире. Тебя тоже криссы похитили?

— Естественно. О своём мире я не рассказывал, потому что никто не поверит. Тебе ведь не верят.

— Ты хочешь сказать…

— Да. Звёзды. Тысячи звёзд на чёрном ночном небе. Алые закаты над безбрежной саванной. Восход красного карлика, — спутника нашего солнца, — над океаном. Разноцветные луны… Таков мой мир. Прекрасный.

Максим облизнул вмиг пересохшие губы. И радостно засмеялся:

— Значит, они всё-таки есть! А я уж подумал, что они мне приснились. Слушай, но почему другие о них ничего не знают?

Шур помедлил, пристально глядя ему в глаза. Затем спросил:

— А ты сам как полагаешь?

Максим задумался. И выпалил то, что давно сидело в голове:

— Я думаю, на Вирии живут не только люди, но и другие народы, — все, кого похитили криссы. Для каждого есть свой город, выйти за его пределы нельзя, даже летатели не летают. Планета всегда повёрнута к солнцу одной стороной, поэтому те, кто здесь родились, никогда ночи и не видели. А те, кого похитили… Может, они были маленькими и забыли? Или врут, что родились не здесь, откуда мне знать! А ещё я думаю, что Отстойник — это и есть обратная сторона той планеты! Это фабрика, на которой криссы делают еду и разные вещи.

— Неплохое объяснение, — уважительно согласился Шур. — Есть несколько логических нестыковок, но в первом приближении подойдёт. В любом случае мы должны как можно скорее выбраться из Отстойника. Я не хочу стать полуфабрикатом.

— Угу, выбраться. Если отсюда вообще есть выход.

— Обязательно есть. Посмотри — зачем все эти площадки и мостики? Не для нас же. Да и не оставят криссы такой важный объект без присмотра. Если есть двери сюда, обязательно должны быть и отсюда.

— Так что, идём искать? — Максим вскочил, готовый немедленно отправиться на поиски… И обратно сел. — Постой, а как же наши? Я не могу их бросить. Может, они ранены, им нужна помощь? Мы должны вернуться, узнать.

Шур подумал, моргнул, соглашаясь.

Возвращение заняло больше часа. Максим и не предполагал, что они так далеко убежали. И когда спустились, наконец, сражение с гиено-пауками было закончено. Коротышки деловито отволакивали туши тварей подальше от гнезда, лупоглазы перевязывали раненых разноцветными полосами распоротой одежды. Рен-Рендук сумел защитить своих сторонников. Потери среди них ограничились несколькими укусами и царапинами, пусть глубокими, но не слишком опасными. Зато его противникам досталось куда сильнее. Самого Гвыха твари загрызли на месте, ещё одного из его сородичей изодрали так, что тот лежал при смерти. Двое оставшихся тоже были серьёзно ранены. Так что спор, кому быть вожаком племени, решился сам собой.

Гвыхов Максим не жалел — сами виноваты, что не сумели за себя постоять с такими то кулаками. Но вместе с ними погибла и ТырТрРа. Когда он увидел искромсанное тело кррсы…

Шур понял, о чём он подумал, положил руку на плечо:

— Мы не успели бы ей помочь. Она держалась в стороне, потому на неё набросились в первую очередь. Отбиваться от стаи опасно. Принимать сторону сильных полезнее для здоровья.

Максим резко повернулся к нему, хотел возразить… Но тут их заметил Рен-Рендук:

— А, Маакс вернулся! Жаль, что ты упустил возможность стать первым консулом при магистре и получить в жёны эту красавицу. — Он обнял за талию подошедшую следом Зиру. Та поморщилась, но высвободиться не пыталась. — Но Рен-Рендук рад, что ты уцелел.

— Станнер отдайте, — хмуро потребовал Максим.

— Он тебе не понадобится, — ухмыльнулся самопровозглашённый магистр. — Рен-Рендук освобождает тебя от охоты. У тебя будет новая обязанность. Оставаться в этой дыре глупо и опасно. Ты найдёшь для нас выход отсюда. Ты же сам об этом мечтаешь, правильно?