Юлия Лукова - Прах земной [СИ]

– Не, я почти не пила. Сидела просто рядом с Мишкой и Петькой за столом, вот и провонялась гадостью алкогольной.

– С кем сидела?

– С другом одним и Малькиным братом, он недавно из армии вернулся.

– И как же ты оказалась в их компании? – присев на кровать, насторожился я.

– Мальвина притянула. У неё первого января, сегодня то бишь, день рождения, а она взяла и в качестве подарка выдурила у Артёма Сергеевича разрешение встретить Новый Год с Мишкой. А там и её братец с нами увязался, естественно, не случайно. Эти трое пили полночи и меня пытались споить, а когда я на минуту отвлеклась от них, вообще взяли и куда-то свалили. А я, в итоге, заблудилась, – с улыбкой рассказывала мне Эля, лёжа на спине и закинув руки за голову.

– Понятно.

– А теперь ты отвечай, где целые две недели шлялся, что даже позвонить не мог?

– Неважно.

– Как неважно? Мне очень даже важно и…

– Знаешь, я соврал тебе насчёт детей. У меня их нет.

Элена подавилась воздухом. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление при виде того, как она, сглотнув, тут же резко закашлялась.

– Ты соврал? – переспросила она, восстановив дыхание и уткнувшись в меня внимательным, цепким взглядом. – Зараза, у меня слов не хватает, чтобы сказать… чтобы объяснить… брехло!

Разозлившись, бывшая заказчица запустила в меня подушкой, я увернулся. Она сразу же потянулась за второй, взглядом так и говоря, что жить мне осталось не долго. Проникшись, я быстро сориентировался, перехватил руки девушки и повалил её на кровать, нависнув сверху.

Чем-то такая поза показалась мне забавной, и на лице против воли появилась улыбка. А вот Эля наоборот притихла, сжалась, и лишь упрямо сжатые губы выдавали её обиду. Светлые волосы разметались по синей простыне и напоминали лучи солнца на тёмном небе. Какое странное сравнение, однако.

– А если серьёзно, зачем ты соврал? – перейдя на серьёзный тон, спросила она.

Поняв, что молчание сейчас не лучший выход, я всё же решил рассказать ей немного о Карле, а также упомянуть о его нездоровом любопытстве, касающемся моей жизни в Доме.

– Понимаешь, все неприкасаемые очень скрытные люди. Не сами по себе, это особенность воспитания. За любой неосторожный вопрос или взгляд в моём, так сказать, мире могли запросто избить до полудохлого состояния. За намеренное вытягивание личной информации – часто убивали. Карл об этом прекрасно был осведомлён, и всё равно продолжал доставать меня вопросами о детях. В конце концов, я не выдержал и соврал ему, чтобы он отвязался, – о том, что я попутно вытянул из доморощенного Царя некоторые интересующие меня сведения, я говорить не стал.

– А он тебе не поверил и решил подослать с вопросами уже меня?

– Да, и знала бы ты всю правду, точно ему проболталась бы.

– Тогда зачем ты сейчас мне об этом рассказываешь? Я всё ещё могу проболтаться.

– Не можешь, он по своим связям уже выяснил всё, что хотел.

– Какая досада, – самыми кончиками пальцев дотронувшись до больного места на моём боку, Элена неожиданно шмыгнула носом.

– Не плачь.

– Не собираюсь. Просто жалко тебя, дурака… со всеми дерёшься, от всех получаешь!

– Нашла из-за чего беспокоиться, – снисходительно улыбнулся, погладив её по голове. Сущий ребёнок.

– Ложись спать, поздно уже, – поднявшись с кровати, сказал и вышел из спальни.

Посетовав на какие-то новогодние сюрпризы и пьяную подругу, она всё же последовала моему совету и легла спать, а я с горем пополам заставил себя набрать номер Мифьена.

– Да, герр Ричард? – не смотря на то, что на часах шёл четвёртый час ночи, ответили мне сразу.

– Ты сейчас свободен? Приходи, нужна твоя помощь, – бросил в трубку, включив свет в зале и сев на стоящий у стены мягкий диван.

– Правда? Вы хотите посмотреть результаты анализов? – с неприкрытой радостью в голосе закричал Миф, по звукам уронив что-то большое и хрупкое на пол.

– Нет, – предусмотрительно убрав телефон подальше от уха, резко сказал я. – Результаты с собой пока не бери, если раскопал что-нибудь важное – так расскажешь.

– Э, хорошо. Тогда сейчас приеду.

Сбросив вызов, я откинул голову назад, на спинку дивана, и прикрыл глаза.

Крюгера я не стал убивать по нескольким причинам, но все они были крепко связаны между собой. Если говорить кратко, то я просто вовремя понял, каким полезным может оказаться хирург-биолог-фармацевт, особенно если он умеет держать язык за зубами и предан своей работе.

Помимо этого, показав мне свою лабораторию, Мифьен смог по-настоящему заинтриговать меня своими идеями и экспериментами. Одним из самых ярких его опытов стал второй отросший хвост у крупной чёрной крысы. Подобного мужчина добился, без конца влияя на ДНК грызунов медицинскими препаратами и экспериментируя с их же кровью. А последнее было и является "больной" темой для меня и Элены.

– Герр Ричард, откройте, пожалуйста! – застучали во входную дверь, нарушая моё спокойствие.

– Мифьен, а потише нельзя? – отперев замок, я неодобрительно уставился на учёного идиота, сверкающего на весь этаж дурацкой, немного фанатичной улыбкой и держащего в руках штук семь толстых чёрных папок. – Я же говорил без бумажек… а эту ты зачем с собой взял?

– Жемчужинку нельзя одну дома оставлять, она мне всю лабораторию перевернёт и всех крыс съест, – ухитрившись нагнуться со своей горой папок, Мифьен потрепал тихо скалящуюся лису по башке и поправил очки на носу. Не ей, естественно. Себе.

– Проходи. И, кстати, объясни, зачем ты мне вчера… точнее, уже позавчера, приволок ту коробку с канцелярским барахлом?

– Просто так. У меня этого добра дома навалом, даже в избытке, а вам может пригодиться. У вас гости? – заметив в прихожей сапоги Элены, шёпотом спросил Крюгер.

– Да, так что тихо, – с каменным лицом сказал я хирургу, чтобы у того даже мысли не возникло расспрашивать меня об этих гостях.

– А зачем вы меня позвали, если не по поводу моих опытов?

– Знаешь, как с поломанными рёбрами нужно поступать? – в свою очередь спросил я, уже предчувствуя нездоровую реакцию Мифьена и его азарт. Мои предчувствия, как обычно, меня не обманули.

– Вы сломали рёбра? Покажите-покажите! – завертелся вокруг меня он. – То-то я смотрю у вас и с лицом не всё в порядке, и дышите вы тяжело. Ну же, покажите!

Сняв рубашку, я указал ему на синий бок и медленно расползающийся кровоподтёк.

– Как интересно. Встаньте вон туда, в центр комнаты, там свет лучше!

– Сюда?

– Нет, сюда.

– Это же уже не центр.

– Без разницы! Руку уберите, и да, повязку вам на неё наложили отвратно, сейчас с рёбрами разберусь и заново перебинтую, – деловито говорил Миф, ощупывая мой бок. – Так, внутренний перелом, внешних проявлений кроме гематом и кровоподтёков нет. Кровью кашляли? Обезболивающее себе уже вкололи? Как нет? Ладно, ждите здесь, у меня в машине фотик лежит, узнаем насколько сильное у вас повреждение.